какие-то беспокойные сновидения.
— Марго!
Этот голос…
Возвращаясь в реальность, я вздрагиваю, резко поднимаю голову и вижу его. Макс стоит напротив, трезвый и, кажется, раздраженный. Что, не выспался, изменщик?
Сердце непроизвольно сильнее колотится в груди, и мне становится сложно дышать. Все эмоции, которые я пыталась стереть, снова рвутся наружу. Грудь словно сжимает тугим обручем. Как он нашел меня?
Машинально подаюсь назад, будто надеясь, что если я отодвинусь хоть на сантиметр, это остановит его.
— Марго, — голос Макса мягкий, но теперь я знаю, что за этим спокойствием скрывается не любовь и нежность, а нечто неприятное. Желание подмять под себя. Заставить поверить, что произошедшее вчера — норма.
Он садится рядом, коснувшись моего плеча.
— Все хорошо. Я заберу тебя домой.
Я вздрагиваю от его прикосновения и резко отстраняюсь, сбрасывая руку и не позволяя обнять себя. Мне мерзко. Этими руками он вчера вечером обнимал другую женщину. Ласкал ее. И неизвестно, что еще делал!
— Как ты нашел меня? — хрипло спрашиваю, прочищая горло. Больно глотать. То ли от неудобной позы во время сна, то ли я все же успела простыть.
Неужели, Марк сдал меня? Поиграл на нервах родственников и успокоился?
— Мы подняли весь город на уши! Полиция тебя опознала по ориентировке. Все волновались, — Макс говорит с таким укором в голосе, словно все происходящее было моей прихотью. Как будто не было измены и предательства с его стороны, а это просто я истеричная дурочка, которая решила потрепать всем нервы.
— Мне плевать, — цежу сквозь зубы, с трудом подавляя рвущиеся наружу слезы. — Я не вернусь. Я знаю себе цену, Максим. Ты выбрал меня потому, что я порядочная. Но, для чего? Чтобы развлекаться со шлюхами, пока хорошая, порядочная жена ждет тебя дома?
Макс хмурится, а его глаза сужаются, не предвещая ничего хорошего.
— Замолчи! — рявкает он и я осекаюсь. Неужели… та женщина, что была в ванной, для него все же что-то значит? Он разозлился так потому, что я назвала ее шлюхой? — Это была ошибка. Я был пьян. Закрыли тему!
— Пьян. — фыркаю, едва сдерживаясь, ехидно улыбаюсь сквозь боль. Люди, которых с утра уже поприбавилось, и так разглядывают нас без стеснения. Не хочется развлекать публику бесплатным концертом, но, кажется, по-другому не получится. — Ты действительно думаешь, что это тебя оправдывает?
Он не понимает. Не хочет понимать, что для меня все кончено. Его уверенность в нормальности произошедшего только разжигает во мне ненависть. Внутри все кипит. Я встаю, решительно отодвигаясь от него. Но Макс тут же поднимается следом и придерживает меня за руку.
— Куда ты собралась? — его голос моментально становится успокаивающим. Гребанный манипулятор! — Мы должны поговорить.
Я дергаю руку, но он реагирует молниеносно и сжимает ее крепче. Его зеленые глаза становятся темнее и пристально наблюдают за всеми моими действиями. Наконец, я осознаю, что сейчас он протрезвел и уже не отпустит меня с такой легкостью, как вчера.
— Мне не о чем с тобой говорить! — повышаю голос, чувствуя, как он вибрирует от отчаяния. — Ты разрушил все! Ты мне изменил!
Макс сжимает челюсти, отчего заостряется линия скул. Его лицо бледнеет, но взгляд остается ледяным.
Рука на моем запястье сжимается еще сильнее, до боли, и меня начинает охватывать паника. Дергаю рукой, стараясь освободиться.
— Марго, мы можем все исправить, — шепчет он, притягивая меня ближе. — Главное, что я люблю тебя.
— Да что ты говоришь! — выкрикиваю, наконец вырвав руку из цепких пальцев. Не могу больше сдерживаться. Плевать на невольных свидетелей нашей ссоры, плевать на весь мир вокруг! Все, что я пыталась сдержать внутри, рвется наружу, уничтожая последние рубежи моей обороны.
Мне больно! И я не могу больше скрывать этого. По лицу снова текут слезы от обиды и отчаяния.
— Это так не работает! Ты не можешь просто взять и стереть из моей памяти то, что я видела, сказав про любовь. Все кончено, Макс!
Он делает шаг вперед, в его глазах вспыхивает гнев, но он все еще пытается держать лицо. В этот момент его взгляд падает на мою грудь.
— Чей это пиджак? — спрашивает он, его голос становится еще напряженнее, будто перетянутая струна.
Я прижимаю ткань ближе к телу, будто отгораживаясь от неприятного мне разговора.
— Это не твое дело, — отвечаю, пытаясь отойти подальше. Я не собираюсь подставлять его брата, да и после всего, что произошло, не собираюсь оправдываться.
Макс делает шаг вперед, угрожающе нависая сверху.
— Ты — моя жена. Мы уедем домой и все будет как прежде. — говорит он, сжимая кулаки. Вижу, как его бесит тот факт, что я приняла помощь от неизвестного ему мужчины.
Ах, да! Это же мужчины полигамны и не обязаны ждать, пока женщина «даст».
Горькая усмешка срывается с губ. Качаю головой.
— Нет. — оборачиваюсь, не собираясь уступать, несмотря на то, что смертельно устала за эти сутки. — Я не твоя собственность. Я больше не буду с тобой.
Быстрым шагом иду прочь, вытирая мокрые щеки. Рыдания душат, но я пытаюсь держаться, глотая ком в горле. Когда уже практически бегом вырываюсь на улицу, где с хмурого неба накрапывает мелкий дождь, чувствую, что теряю силы и равновесие. Вскрикиваю. Но я не падаю. Это Макс подхватывает меня на руки и несет в сторону машины, пока я выкручиваюсь, луплю его по груди и брыкаюсь. Он грубо зашвыривает меня на заднее сидение своего внедорожника и смотрит на меня в открытую дверь.
Мне внезапно становится страшно, потому что его рваное дыхание и пристальный темный взгляд намекают на то, что он взбешен. Отодвигаюсь подальше, ведь таким я его еще не видела.
— Ошибаешься, Марго. Я хотел по-хорошему, но ты выставила меня посмешищем и просто не оставила выбора… Ты — моя жена и будешь жить со мной. Напомнить тебе про контракт?
Глава 4
Мы едем в машине, и я молчу, уставившись в окно. Слишком много мыслей крутится в голове, слишком много боли заперто внутри. Макс тоже молчит, но я чувствую напряжение кожей. Воздух в салоне тяжелый, пропитанный недосказанностью и холодной злостью. Мои руки дрожат, и я то и дело сжимаю кулаки, пытаясь успокоиться. Но толку нет. Внутри все переворачивается. Я не знаю, что мне делать.
Макс изредка бросает на меня взгляды. Я вижу его в отражении стекла — бледный, раздраженный. Он сжимает руль так крепко, что на костяшках проступают белые пятна. Я знаю, о чем он думает. Он злится.
Злится на меня за то, что я сбежала, злится за то, что
