чуть ли не по головам других залезал в них, но я-то человек не гордый, мог и сам спуститься в шлюпку.
Складывалось впечатление, что спрут, вызванный артефактом где-то дремал и сейчас не понимал, что он здесь делает. Возможно кракен пытался найти того, кто его разбудил, потому что периодически он самым концом щупальца хватал людей, но размер человека был слишком мал для него и все заканчивалось трагично: либо несчастный падал вниз и разбивался, либо как спелая ягода лопался от сильного нажима.
Яркую ветвистую молнию, устремившуюся с корабля к кракену, я бы назвал роковой, она с треском влетела в чудовище и ничего не случилось. Хотя нет вру — игры закончились, если раньше щупальца имели бледно-серый цвет, то теперь налились краснотой. Зря маги решили показать свое могущество.
— Разозлился, — произнес я вслух и тут же присел. Над головой, будто серп, пролетела щупальца, круша все на своем пути. Лодки, забитые до отказа людьми и до сих пор подвешенные, как спелые колосья пшеницы полегли от смертоносной атаки.
Прыгать сейчас в воду, где внизу бултыхалось месиво из дерева и людей — было откровенным самоубийством, поэтому я решил попытать удачу с другого борта, конечно это тоже безумный шаг, но выбора монстр не предоставил.
Судно резко накренилось — нос приподнялся, а корма просела, из воды показался огромный клюв. Кракен надкусил корабль, как утренний круассан с маслом за чашкой чая, который захрустел и дал сок в виде черной пыли, видимо зверь попал в хранилище с углем. Спрут не ожидавший — едкой начинки немного занырнул и потянул пароход еще ниже — тут вновь в дело вступили маги, заморозив вокруг судна воду, забыв, что где-то там внизу еще были живые люди.
Смена температурного режима не привела в восторг никого: ни людей, ни монстра. Мельком увидел, как началась потасовка — маги, не стесняясь, применяли заклятия против пустышек, которые с отчаянными криками, в рукопашную, кидались на них. Кракен тоже не остался в стороне и ударил туда, откуда почувствовал угрозу, пожиная очередной урожай.
На палубах творился форменный хаос: особенно меня поразила сцена того, как какой-то матрос добил стонавшего пассажира, нашпигованного деревянными обломками, и шарил по его карманам. Видимо, я слишком долго созерцал верх людской алчности, потому как он обратил на меня внимание и потянулся к ножу, уже побывавшему в другом теле.
— Позвольте, — вежливо обронил я и, стараясь не провоцировать убийцу, аккуратно обошел его. С учетом узости коридоров внутри парохода это оказалось довольно сложно, а дальше в голове все запечатлелось какими-то урывками.
Безумный бег на другой борт — там картина не лучше: кругом разрушения и стонущие люди. Спрут вновь оживает и в очередной раз откусывает от парохода. Добираюсь до лестницы у шлюпок, которых уже нет, и спускаюсь вниз прямо на лед, руки внезапно намокают — в какой-то момент понимаю, что это кровь. Стараясь не думать спрыгиваю на лед — ноги скользят, падаю на колено, внутри промерзшей воды вижу людей — они застыли, как насекомые в янтаре.
Бегу дальше — надо добраться до воды, на спрута и его торжество над кораблем стараюсь даже не смотреть — треск стоит жуткий.
— Дерьмо! — ругаюсь и проваливаюсь, оказывается это хрустел лед под ногами. Выбираться из ловушки смысла не имело, я был на самом краю льдины, поэтому убрал локти и ухнул вниз с головой.
Проплыл замороженный участок и вынырнул дальше, жадно хватая ртом воздух. Оглянулся пароход медленно погружался в воду, в беспощадных объятиях спрута. Чуть поодаль виднелись спасательные шлюпки — значит кому-то повезло больше — оставалось только добраться до них. Да и от корабля хотелось бы оказаться на значительном расстояние, когда морское чудовище окончательно утащит его на дно.
Мощно загребая руками устремился к первой шлюпке, такие лодки были рассчитаны человек на двадцать, двадцать пять, даже если мне не будет места, я вполне могу разместиться в ногах. До материка меньше дня пути, да и смогу кого-то сменять на веслах.
Знаете, бывает так, что вроде всё налаживается, а потом — раз и опять не везет. Это я сейчас обличил в вежливые слова то, что произошло дальше. Уже зацепишься за борт, я хотел подтянуться, но…
— Хейг, какая удивительная встреча! — этот голос наждаком прошелся мне по коже. В голове сразу всплыли неприятные моменты, связанные с ним.
— Кроф, — процедил я, держась за борт шлюпки и найдя взглядом хозяина голоса. Чистый, опрятный и не намокший он сидел на носу лодки, похоже представляя из себя главного. Мистер Кроф был большим любителем поруководить, но не испачкать свои потные ладошки. Тридцать семь лет, супругой не обзавелся, точнее не нашел ту, у которой хватило бы приданного на его эксперименты — в общем молодой и перспективный инженер.
— Давайте, мистер, помогу вам, — мужчина, сидевший рядом, уже протянул руку, но…
— Уилкес, мистер Хейг, любит воду, — интонацией выделив последние два слова, проговорил Оскар и лучезарно улыбнулся пассажирам. Жил бы он на Земле мог бы рекламировать зубную пасту — идеальный оскал.
— Спасибо, но сегодня я уже успел ей насладиться, — в тон ему, ответил я. Плавать в море или сидеть в лодке с мерзавцев? Конечно, я потерплю его общество, чем утону из-за усталости.
— Кажется, я выразился не совсем ясно, — уже с угрозой проговорил Кроф, — в лодку ты не сядешь. Оскар встал со своего место и навис надо мной, суденышко опасно накренилось. — Отцепись, или я помогу тебе.
— Вы, мистер Кроф, переходите уже все границы — шлюп принадлежит всем пассажирам, — вмешался в конфликт еще один джентльмен. Похоже есть, кто желает оспорить главенство мистера Белоручки.
— Это говорите вы? — не наигранно удивился Оскар, тонкие брови взлетели вверх, а лоб прочертили морщины. — Помниться, вы лично выпихнули беднягу Лесли с лодки.
— Ублюдок, призвал кракена! — всё благообразие вмиг слетело с моего защитника. Тут оказывается и до меня кипели нешуточные страсти.
— Тише-тише, — шикнули на них. — Монстр ещё не уплыл.
Все сразу замолкли и посмотрели на «Удачливого Бью», которого уже и видно не было, лишь круги показывали, где он затонул. Как корабль назовешь так он и поплывет. Ох, и неправ был капитан Врунгель! С везеньем Бью можно было не покидать порт.
— Хейг, еще раз, или отцепляешься сам или я помогу тебе, — напомнил о себе Кроф и
