это, как не самый настоящий допрос? В голове, разумеется, продолжался полнейший кавардак, но Ро была слишком привычна к кавардакам, чтобы они сами по себе могли убивать.
Она в принципе неубиваема, не так ли?
Фаррел тем временем достал из кармана какую-то маленькую разноцветную склянку и выдул одним махом.
— Итак, еще раз: кто ты такая, Аврора Бореалис?
Аврора огляделась по сторонам и, за неимением второго табурета (а кровать валялась печально перевернутой, примяв ее чудесную тирольскую шляпу), уселась прямо на стол, одернула свитер. Закинула ногу на ногу. А пусть не воображает.
— Я, «ваша светлость» — тоже странник. Тот еще! Но вряд ли тот, которого вы ищете, увы. Я пока не мятежничала. И как ваш выглядит — не знаю.
Но его светлость Фаррел смотрел на расправленную и читаемую надпись. И багровел. Аврора перехватила это взгляд, воззрилась на свитер Нелло и даже рассмеялась.
— Не принимайте на свой счет. Вы не отвалите, даже если я захочу, Фаррел, так с чего бы переживать? Или у вас с самооценкой проблемы? Вот по своему опыту скажу…
Но Фаррел сорвался с допросного табурета и схватил ее за воротник этого самого свитера, почти поднимая над столом и полом. Полиэстр жалобно затрещал.
Весьма некстати Аврора почувствовала, что Фаррел пахнет не кровью и потом, а только немного дымом, а еще — едва уловимым дорогим парфюмом и хозяйственным крахмалом. Сцена из любовного романа. Потому она фыркнула и сложила руки на груди.
— Странник — не только я и он. Возможно, и вы, и каждый второй на земле. Почему ваш такой особенный — объяснили бы сначала, а уж потом обвинениями кидаться…
Фаррел шумно втянул воздух носом. То ли в попытке успокоиться, то ли тоже ощущая аромат цветов апельсина, которым она давеча надушила волосы. И во второй раз передумал убивать.
— Аврора Бореалис, ты ходишь по тонкому льду, — выдохнул он резко, отставляя ее в сторону, присаживаясь на корточки и запуская руки в бумаги.
Сдвинул брови, сосредоточился. Будто она вдруг исчезла.
— Давно уже, — хмыкнула Ро. — Не поверите, как порой хочется, чтоб он в конце концов треснул. Что искать будем?
Фаррел поднял удивленный взгляд. Он уже нарыл карту с пометками и крутил ее так и эдак. Ро развела руками.
— Мне ведь тоже надо чем-то заняться.
— Тогда найди мне мешок. Для бумаг.
— Вы собираетесь сложить бумаги в мешок?
— А что тебя смущает?
— Что вы обращаетесь ко мне на «ты».
Фаррел шумно ухмыльнулся и продолжил свои бумажные занятия.
— Ну, а вообще — вы тут все развалили, а если какая мелочь на столе была и теперь по углам закатилась?. Вот склянки разбились, видите — а вдруг что важное?
Только одна и уцелела.
— Если ты не знакома со Странником и ты — не он, то почему здесь его бумаги и лаборатория, почему Йорген стучал в твою дверь и кричал «господин»?
— Об этом надо было спрашивать Йоргена. Но уже поздно — вы же у нас головой не думаете. А знакома я много с какими странниками, я же сказала. Вам не достает конкретики.
— Аврора, ты испытываешь судьбу!
— Постоянно этим занимаюсь. Вы что же, даже не знаете, как ваш мятежник выглядит?
— Никто не знает — Странник меняет личины. Но твоя не подходит, определенно. Как ты оказалась на судне?
— Э-э… случайно. Кстати, я тоже могу взять и начать тебе тыкать, а не выкать. Так и не объяснил, в чем дело, а шуму…
— Скажешь, что и кто такой Видящий не знаешь?..
Аврора задумалась, прикусив язык. Если все так, как выглядит, лучше не демонстрировать своего незнания. Тем более, что Фаррел — пусть и единственный, чье имя она тут пока знает — в друзья явно не годится.
— Не скажу. Ладно. Иду искать мешок.
А между тем, если некто Странник исчез из этой каюты (еще упоминали каких-то беглецов), а она сюда попала на его место… Ну, и тут, и там был некто с лицом Нелло… Если… Да нет, это ведь смешно! Ро на автомате копалась в рюкзаке — там у нее была холщовая сумка-шоппер, должна подойти для бумаг. Красная, с провокационной надписью «читать в воскресенье — законно!». Раз она попала на место Странника, то, вероятно, он теперь на «Аузонии». Не то, чтоб в этом была какая-либо логика, но… слишком многие вещи под небом лишены логики.
И, выходит, раз на судне «беглецов» нет, то и они там. Только гребцы, которые сражаются. Еще и перекодированные какие-то. Крыша едет не спеша, звонко шифером шурша… Аврора, надо было усмирить гордыню и зайти к психиатру. Теперь слишком поздно.
— Держи, Фаррел, — ткнула она дознавателю искомый инвентарь. — Думаю… Странник ушел туда, где тебе его не достать.
— Так и знал, что ты врешь, будто с ним незнакома, — прищурился Фаррел.
Снова уперся взглядом в «отвали» на свитере и нахмурился сердито. Покрутил сумку, брови его снова полезли на лоб. Надписи всюду — прерогатива нашего мира, непонятная иным… Иным.
Аврора пожала плечами.
— Не вру. Незнакома. Ни под какой личиной, хм. Я всего лишь странник с опытом. В смысле — путешественник. Говорю ведь — расскажи! Я из… заморских краев, не слышала ваших легенд местных.
— Странник сеет смуту. Если он до вас не добрался — вам повезло, — сказал Фаррел, сгребая в Аврорину сумку бумаги. — В первую очередь мне нужен похищенный им золотой далекозор, но вряд ли Странник его здесь оставил.
Фаррел взъерошил черные волосы на затылке через повязку с мрачным отчаянием.
Далекозор. Аврора хлопнула глазами. Подобрала с пола трубу — одно стеклышко из него, как мы помним, выпало и рассыпалось в золотистый прах, на корпусе еле заметная широкая вмятина от встречи с черепом Фаррела, а в остальном — артефакт артефактом.
Ей даже удалось испытать нечто вроде благоговения.
— Этот?
На лице Фаррела сверкнуло облегчение вперемешку с радостью, он тут же отобрал трубу и торопливо завертел в руках, разглядывая. И тут же взорвался ужасом:
— Где стекло?!
— Вот… — ткнула Ро в золотую трескучую пыль на полу, поблескивающую из-под бумаг.
— Что ты наделала?! Это же королевский артефакт!
— Это не я, а ты кости такие крепкие нарасти…
Что-то где-то взорвалось. И корабль ухнул всем корпусом, треща, заходил ходуном.
— Олухи.
