драматические события с противостоянием полиции, принца и светлых магов. Мы вошли внутрь и Финбарр указал мне на широкую лестницу, ведущую вниз, которую я заметил еще в прошлый раз, а следом — на надпись, выведенную прямо на потолке над лестницей «Королевский ресторан 'Кровавый суд».
— Аппетитное название, — хмыкнул я.
Мы спустились в огромный просторный полуподвал. Финбарр нашел выключатели и зажег свет. Под высокими сводчатыми потолками вспыхнули хрустальные люстры, чьи багрового цвета стекляшки напоминали огромные капли крови. Обстановка внутри была вычурно богатой, со стилизацией под Средневековье, и мрачной одновременно. Массивные, покрытые темным лаком столы, обитые черной кожей кресла с высокими спинками и резными подлокотниками… На столах черные подсвечники с красными свечами, черные тканевые салфетки с позолотой.
— Хм, у меня ощущение, что мы попали на суд инквизиции, — заметил я.
На стенах, обшитых темным деревом, висели различные картины и гравюры соответствующего содержания. На одних сжигали и топили ведьм, на других были изображены пытки грешников в аду. Вдоль одной из стен стояли инквизиторские приспособления для пыток. На противоположной стене между четырех огромных бочек располагался огромный камин.
— Да уж, — протянул Финбарр, уставившись на оскалившееся чучело головы волка, висевшее над камином. — Что-то у меня аппетит совсем пропал.
— Пойдем на кухню, — сказал я. — В царстве поваров все должно быть иначе.
Финбарр отыскал нужную дверь и мы оказались на кухне. Тут все было выкрашено в белый, пахло чистотой и не имелось ни намека на какой-либо заплесневелый запах.
— Что ж, тут получше, — произнес Финбарр.
Кузен отправился исследовать содержание холодильников и винных шкафов, а я остановился у стены, на которой были вывешены рецепты для важных завсегдатаев из местной знати и их любимые рецепты. Везде присутствовала янтарная приправа и я, поморщившись, сразу потерял к рецептам интерес.
Финбарр между тем нашел колбасы и сыры и теперь с довольным видом нарезал их на тарелки.
— Хм, пахнет неплохо, — заметил я.
Сделав гору нарезок, кузен отыскал корзину и, выгрузив оттуда бутылки с вином, положил на их место другие. Показал мне этикетку.
— С моей родины, лучшее, — сказал он довольный. — Наверное, даже этот чертов король пил!
Я улыбнулся. Финбарр аккуратно сложил тарелки в корзину на бутылки и мы, выбравшись из ресторана, пришли в мою комнату. Я на минуту заглянул к Карлфриду. Но маг спал. Рядом с ним в кресле сидел Нотекер и читал местную газету.
— Сегодняшняя, Ноткер? — спросил я.
— Нет, это подшивка из старых газет за август, Ваша Светлость. Меня заинтересовала критическая заметка про рыцарские турниры, — кобольд показал мне черно-белые фотографии на полосе. — И еще куча странных, агрессивно написанных статей о том, что волшебные существа отнимают у людей работу.
— Любопытно. Прочтешь, принеси мне потом эту подшивку.
— Да, Ваша Светлость. Вам что-нибудь нужно?
— Пока нет. Следи за Карлфридом.
Кобольд кивнул и я вернулся к себе. Финбарр уже, устроившись в одном из кресел, выложил на стол тарелки с едой и приборы и разливал в стаканы виски.
— Чтобы стереть тот чертов завод с лица земли! — кузен поднял стакан.
Мы выпили и занялись едой. Финбарр сделался задумчив. Видимо, мысли о винтовке против оборотней не шли у него из головы. Через полчаса появился Ноткер, отдал мне газетную подшивку и, поглядев на Финбарра, заметил:
— Если бы господин Лехри не был вервольфом, утром ему однозначно понадобилось бы лекарство от похмелья.
Я только пожал плечами, глянув на опустошенные четыре бутылки. Но Финбарру показалось мало.
— Пойду, еще найду.
— По-моему, уже хватит, Барри, — заметил я. — Попрошу, пожалуй, госпожу Халевейн, вновь наложить на тебя заклинание, дарующее похмелье.
— Дарующее? — возмутился кузен, пошатнувшись, и, прихватив пустую корзину, направился к двери. — Нет уж, не надо, спасибо! Мне прошлого «дара» хватило.
— Иди уже к себе и ложись спать.
— После пятой обязательно.
Я только покачал головой и углубился в изучение статей. Финбарр вернулся уже через пять минут.
— Нашел тут по соседству в гостиной неплохой бар, — сообщил он и снова разлил по стаканам, потом посмотрел на меня с подозрением. — Даже не думай капать мне в стакан отрезвляющие капли Теи!
— У меня их нет, — я рассмеялся. — Но это последний раз, Барри, поскольку я тебе обещал.
— Спасибо, — Финбарр вздохнул с облегчением. — Что читаешь?
— В газете уйма статей, которые можно расценить как попытку настроить людей против магических существ, — заметил я. — Кстати, в Хоэцоллерне произошло нечто похожее, когда ты привез кобольдов и Йеске с остальной прислугой испугались, что их теперь уволят. Надо разобраться. Если подобное печатают в разных СМИ, то это очень плохо.
— Но мы, думаю, знаем, кто раскачивает лодку? Те же люди и маги в Богемии?
— Да.
Финбарр недобро улыбнулся, видимо уже представляя, как расправляется с врагами, а я снова вернулся к чтению.
Примерно через полчаса мне вдруг резко захотелось спать. Я, клюнув носом и чуть не выронив газеты, едва разлепил веки и, встрепенувшись, посмотрел на запонки-маячки, потому что первое, что мне пришло в голову, что кто-то опять использовал против меня усыпляющую смесь. Однако дымчатые топазы не светились. Меня снова едва не затянуло в сон и я взглянул на Финбарра, успев подумать, что ориентироваться на перебравшего с выпивкой кузена — плохая идея.
Однако Финбарр смотрел на меня и на лице его отражался непередаваемый ужас, а в глазах стояли слезы. Мне даже показалось, что от страха он почти протрезвел.
— Харди! — едва выдавил он и показал мне на этикетку очередной бутылки. — Кажется, я тебя нечаянно убил…
Я с трудом сфокусировал взгляд на этикетке и разглядел надпись: «Янтарное виски. С добавлением настоящего Остзейского бернштайна.»
— Проклятье, — только и сказал я, снова проваливаясь в темноту.
Через миг, вынырнув в реальность, я увидел, как Финбарр метнулся к двери, а еще через мгновение вернулся вместе с Маделиф. Волшебница поймала ладонями мою падающую на грудь голову, приподняла, пытаясь заглянуть в глаза.
— Финбарр, сколько он выпил этой отравы⁈ Ваша Светлость⁈ Скажите что-нибудь! — в отчаянии выкрикнула Маделиф.
— Черт, дайте мне уже отдохнуть, — произнес я, пытаясь отпихнуть ее от себя и думая что за фамильярности она себе позволяет.
— Эгихард!
Но я вырубился окончательно.
Мне почему-то приснилась Тея в ее
