безжалостно рвала и выкидывала. Сохранила только три: от принца, его письмо было приятно и не скучно перечитывать; от анонима, просто красивые стихи о замечательной девушке, которая была послана автору судьбой; от Дедерика, его откровение задело меня за живое. Он не писал о любви ко мне, он делился своими планами на будущее. Собирался развестись, ибо понял, что лучше всю жизнь прожить одному, чем терпеть измены нелюбимой жены. Хотел вернуться в академию преподавать. Извинялся за то, что ненароком стал причиной моего конфуза. Он ничего не просил, но в каждой его фразе слышалась тоска, из-за чего я себя чувствовала последней сволочью. Поманить человека недостижимым и теперь прятаться от него, боясь увидеть в его глазах безответное чувство. Надо собраться с силами и поговорить с Риком.
С лордом Феджем я виделась еще один раз и опять успела с ним поцапаться. Мужчина выловил меня в коридоре и затащил в пустующую гостевую комнату. Он очень был озабочен моей нравственностью. Обещал лично сделать из меня призрака, если я изменю его племяннику, все это в красочных и не очень цензурных эпитетах. Пришлось высказать все, что я думаю об этом мужлане, пообещав в ответ наслать на него импотенцию, если он не перестанет лезть в мою жизнь. На слове "импотенция" он завис и сказал, что не знает такого заклинания. Я неприлично ржала минут пять, но под злобным взглядом взяла себя в руки и объяснила. Он сначала покраснел, потом побелел от возмущения, но я не дала лорду его выплеснуть на меня, добив последней фразой:
— Хотя вы этого даже не заметите. Думаю, с такими взглядами на женщин, там само все атрофировалось.
— Хотите проверить?! — навис надо мной очень злой лорд.
— Не испытываю ни малейшего желания. Я считаю, близость с мужчиной должна приносить радость обоим, а с вами это сомнительно. Мужчина, который презирает женщин, вряд ли в силах доставить ей удовольствие, — я смотрела лорду в глаза, нагло улыбаясь, стараясь не обращать внимания на его ладонь, сжимающую мое плечо.
— А как вас не презирать, если вы лживые, развратные, лицемерные, коварные…
— А может не надо всех под одну гребенку стричь?! Ведь и про некромантов можно сказать массу «хорошего». То что вы копаетесь в могилах, спите с зомби, пьете кровь младенцев, а для своих ритуалов используете девственниц. Про отсутствие моральных принципов продолжать? Или про издевательства над покойными напомнить? — мужчина стоял малиновый, из него чуть ли не пар валил, но меня уже было не остановить. — Не нравится о себе такое слушать? А ведь я всего лишь повторяю слова простых обывателей. Но ведь им свойственно заблуждаться. Вы же всех женщин считаете животными. Только сами же их такими и делаете. Что-то сомневаюсь, что вы ни разу не воспользовались женщиной для своих личных нужд.
— Проститутки больше ни на что не годятся, — буквально выплюнул он.
— Можно подумать ими становятся от хорошей жизни! Если бы таких мерзавцев было бы меньше… — договорить мне не дали, встряхнув за плечо. Мне показалось, что лорд меня сейчас ударит, не магией, а просто рукой.
— Ах, ты…
— Дядя, отойди от Агнесс, — раздался за спиной голос Фердинанда, а потом меня за талию обхватила его рука и прижала к себе. — Никогда не смей разговаривать с ней в таком тоне!
— Да ты совсем обнаглел, щенок! — лорд нашел на ком сорвать свою ярость. — Чтобы сегодня же собрался и отправился домой. Вот когда родители перестанут подтирать тебе сопли, тогда и будешь ставить условия!
Одно движение и я оказалась за спиной Ферди, еще немного и началась бы бойня. Ну или хотя бы мордобитие. Это было молчаливое противостояние двух, практически равных по силе, некромантов. Воздух вокруг них сгустился, образовав серую туманную мглу. Она ощутимо давила, заставляя уйти с ее дороги. И все же дядя был сильнее, это было видно даже мне. Получается, что он мало того, что унизил Фердинанда словами, так еще магией хочет добавить? А вот фиг ему! У Ферди есть я, пусть и неуч, но тоже немножко некромант. Парень говорил, что передать свою силу можно через прикосновения, что я и сделала. Обняла Фердинанда за талию, как бы защищая его своей магией. Не знаю, чем бы все закончилось, но вовремя вмешался принц, видимо ему тоже кто-то доложил о скандале в одной из комнат.
— Хватит! Семейные разборки будете устраивать в своем доме. Лорд Федж, будьте любезны, покиньте этот город. И страну, — холодно произнес Роберт.
— Мы поговорим тогда, когда ты перестанешь прятаться за чью-нибудь юбку, — желчно произнес лорд Федж, и вышел.
— Ферди, не слушай его, ни за кого ты не прятался, — лезла я на защиту парня, этот дядя просто придурок, разве можно такие вещи говорить родным? Хотел оставить последнее слово за собой, мог бы мне какую-нибудь гадость ляпнуть. А Фердинанд чем ему виноват? Тем, что вступился за меня? Так это сделал бы любой нормальный мужчина, надеюсь.
— Как ты меня назвала? — развернулся ко мне молодой некромант с улыбкой. Вот уж чего не ожидала увидеть на его лице.
— Ферди. Тебе не нравится? Ты ведь не расстроился из-за слов дяди?
— Мне нравится. А дядя дурак, если он так ничего и не понял, — обнял меня Фердинанд. — Ты не сильно испугалась?
— Может, хватит миловаться?! — раздраженно проворчал злой принц. — Леди Агнесс, стоит ли вам говорить, что такое поведение не есть допустимо для молодой незамужней девушки? Не вы ли говорили, что все вольности только после свадьбы?
И как с ним строить диалог? Начинать новый скандал не было ни сил, ни желания. Поэтому усмехнувшись, отошла от некроманта, сделала принцу реверанс и со словами «как Его Высочеству будет угодно», сбежала по делам. К тому же Наяна записала ко мне посетителей.
Кстати о ней, хорошая, умная девушка, достаточно образована и очень бедна. Ее род тянулся с незапамятных времен, но так как у отца не было наследников мужского пола, все его состояние, небольшое, но стабильное, отошло какому-то племяннику. Тот недолго думая, выгнал Наяну и ее мать из дома. Хорошо, что в наследство матери достался дом ее родителей, вот там они сейчас и жили. Матери Наяны было тяжело в один момент превратиться из аристократки, практически в нищую. Она последние два года пребывала в депрессии и не выходила из дома, свалив всю работу и ответственность на девятнадцатилетнюю дочку. Дело могло бы поправить выгодное замужество, но кому нужна была бесприданница? А идти в содержанки девушка считала ниже своего достоинства. Последнее время она
