хмыкнула Мина и провела рукой по моей голове. — Ты забыла, какая у нас крыша? Ты ведь накажешь тех, кто нас обидит?
— Обязательно, — ответил я намного серьезнее, чем они ожидали. — Обязательно…
Прощались мы чуть ли ни столько же, сколько разговаривали. Мина абсолютно на полном серьезе собиралась остаться в палате и находиться рядом, вплоть до моего полного выздоровления. Но, неожиданное появление доктора Н’гле поставило крест на ее желаниях. Сестра хотела поспорить, но услышав угрозу получить полный запрет на посещение больницы, умолкла. Оно и к лучшему… не хотел бы быть под наблюдением Мины 24/7.
Когда девушки наконец вышли из палаты, доктор протянул мне очередную порцию настойки из трав.
— Катрин предложила улучшить вкус, путем добавления ванили, но я бы не советовал…
— Не беспокойтесь, док, все нормально. — Я залпом осушил бокал и поставил его на стол. — Так зачем вы пришли, доктор Н’гле? Только не говорите, что хотели лично удостовериться в том, что я выпью настойку.
Доктор нервно поправил галстук и, подойдя к панели рядом со входом, провел несколько манипуляций.
— Что вы делаете? — мрачно спросил я, мысленно приготовившись защищаться. Пусть у меня нет пыли, но защищаться я все равно могу.
— Не беспокойтесь, просто включил проверку системы… это даст нам секунд тридцать без прослушки.
— Зачем вам это?
— Затем, что… мне кажется, я знаю, как минимизировать риски от предстоящего эксперимента.
— Ну?
— К нам в руки попал образец препарата Романова. Я практически уверен, что он вернет вам силы… пусть и на время.
— Но зачем тогда эта секретность? — не понял я.
— Потому что Император запретил это делать…
Глава 3
Возрождение?
— А запретил он это потому, что препарат у вас в единственном экземпляре, — задумчиво произнес я, — все верно?
Доктор нервно потер руки и кивнул.
И что побудило старика пойти наперекор воле своего Императора? Его ведь точно не погладят по головке за подобное самоуправство. С другой стороны, вполне может оказаться, что таким образом он решил выслужиться перед Мансом. Ну а что, если Н’гле нормализует состояние Абсолюта, это может поспособствовать продвижению его карьеры. Глядишь, и до личного врача Императора дорастет, кто знает.
— С чего вы вообще решили, что препарат мне поможет? — решил поинтересоваться я. — И давно в руках малийцев есть образец сыворотки Романова?
В этот момент браслет на руке старика запищал, а спустя секунду оттуда послышался мужской голос:
— Доктор Н’гле, вы в палате господина Воронова? Требуем немедленного ответа.
Старик ответил, что осуществляет перезагрузку системы на которую потребуется еще секунд двадцать. Мужик из браслета сказал еще что-то, но доктор отключил его.
— У нас нет времени на объяснение всех технологических тонкостей, — быстро проговорил он.
— Тогда чего вы хотите от меня?
— Попробуйте уговорить Его Величество, он наверняка прислушается к вашим словам. Император должен понимать, что здоровье Абсолюта намного важнее эфемерного шанса понять принцип работы сыворотки.
— Многие бы с вами не согласились… — протянул я. — Прогресс не стоит на месте, и совсем скоро может настать время, когда для массового создания препарата больше не потребуется моя кровь. Это поставит жирную точку в мировом конфликте. В любом случае, предлагаю сделать следующее: сперва мы сделаем все, что в наших силах, и только в случае неудачи перейдем к вашему предложению. Прошу больше не заводить подобных разговоров. Я уважаю Императора Манса, потому не собираюсь строить заговоры у него за спиной. Это понятно?
* * *
Следующие два дня мой организм тщательно готовили к предстоящему отключению от аппаратов. Помимо премерзкой настойки, позволяющей организму в кратчайшие сроки выйти на максимум собственных возможностей, в меня вливали «тонны» всевозможных витаминных комплексов и иных лекарств.
У врачей была лишь одна задача — сделать все возможное, чтобы после отключения от электроники мое тело выдержало хотя бы минуту и не запустило процесс саморазрушения. Если наш эксперимент провалится, им понадобится некоторое время присоединение моей бренной тушки к питательным веществам. Я понимал всю серьезность последствий, которые могут ждать врачей в случае моей смерти, поэтому не вмешивался со своими «советами».
Гостей ко мне больше не пускали, так как врачи требовали полного физического и эмоционального покоя. По той же причине мне упорно не возращали доступ к сети. Я уже и забыл какого это — жить в информационном вакууме. В закрытом городе тоже были запреты, но точно куда менее жесткие. Пусть я и был уверен в том, что люди Императора следили за каждым моим действием, произведенным в сети.
За день до проведения эксперимента меня провели в специально оборудованную комнату, предназначенную для тестов. Здесь вновь собралась целая коллегия под предводительством доктора Н’гле.
— Значит так, господин Воронов, — официальным тоном начал говорить старик. Судя по всему, это делалось для отчетности перед Императором. — Вы можете ответить, почему вы решили, что ВАША пыль вернет ВАС в нормальное состояние?
Я пожал плечами.
— Можете считать, что это обычная интуиция. Я привык прислушиваться к собственному организму, и сейчас он сигнализирует именно об этом. Это как… — я попытался подобрать походящую ассоциацию, — как если бы у дома исчезло две стены, кусок крыши и часть фундамента. Вполне логично, что в таком состоянии он непременно начал бы разваливаться. Вот и здесь… мне НУЖНА моя пыль. Без нее меня не покидает ощущение… незавершенности.
— Хммм… звучит как слова наркомана, требующего еще одну дозу, — задумчиво произнесла Целитель по имени Антония.
Еще в первый день нашего знакомства я узнал, что она является заместителем доктора Н’гле и специализируется на тяжелых и необычных случаях, требующих нестандартного подхода. Женщина была югославкой по национальности, чем очень гордилась. Впрочем, ее патриотизм не помешал переезду на ПМЖ в Малийскую Империю. Ну что сказать… Югославия погрязла в гражданских конфликтах и переживала тяжелые времена. Но это все равно лучше полного развала, произошедшего в моей реальности. Наверное.
— Разве мы можем проводить столь рискованные операции, опираясь на «интуицию» пациента? — спросил доктор Малик.
За несколько дней, проведенных в этой больнице, этот индус вынес мозг и мне, и своим коллегам. Все по причине того, что он сомневался буквально во всем. Каждое действие, даже самое обычное, перепроверялось минимум четыре раза. Насчет более серьезных манипуляций и говорить не стоило. Но при всем этом был у него и плюс — паренек являлся настоящим гением в области взаимодействия нано-роботов и организма. Доктор Н’гле даже намекнул на то, что Амара, в свое время, пытались похитить люди Романова… настолько тот ценен.
— Бросьте, доктор Малик, нам всем прекрасно известно о феноменальной интуиции Титанов, — отмахнулся старик. — Что говорить об Абсолюте…
— Ну не знаю… как по мне, лучше последить за его состоянием еще несколько месяцев. И куда мы торопимся…
Действительно, куда? В мире же все спокойно, страны помирились, а враги так и ждут моего исцеления, чтобы принести личные извинения за множественные попытки меня убить. В который раз поражаюсь тому, насколько гениальные личности могут быть абсолютными профанами в других жизненных сферах. Вот и здесь, доктор Малик искренне считал, что мировой войны можно избежать путем обычных дипломатических переговоров. Нужно лишь сделать так, чтобы всем было хорошо, и тогда поводов для войны просто не будет.
А так не бывает… к сожалению.
— Ярослав, сейчас мы вернем вам доступ к пыли и подключим к внутренней сети. Пока что провернем это без отключения от аппаратуры и посмотрим, произойдут ли какие-нибудь изменения.
— Валяйте, — с долей нетерпения произнес я.
В какой-то степени Антония была права — меня действительно немного ломало от отсутствия ранговой пыли. Это как голым на улицу выйти — возникает стойкое ощущение незащищенности.
— Доктор Миленкович, доктор Малик, прошу внимательно следить за показателями. Если мы упустим хотя бы малейшую деталь, это может отразиться на всем эксперименте.
Парочка сосредоточенно кивнула и взяла в руки планшеты. В это время старик подошел к одной из стен и провел рядом с ней рукой. Тут же показалась выемка из которой плавно выехал небольшой тубус.
— Готовы?
Я кивнул.
Как только старик открыл крышку, все изменилось. Еле тлеющее в груди пламя разгорелось с такой силой, что я всерьез испугался его физического появления в палате. Но нет… помимо встревоженных
