Ипо, я довезу Каиру на своем, у меня двухместный, как же наш босс без лошадки, — с сарказмом прервал триумф Ипоратея Авис, сравнявшись со мной перед ним. Они с боссом схлестнулись раздраженными минами, но не стали дальше спорить. Я не позволю этому мальчишке подумать, что я ему обязана или дала шанс отношениям.
— Не стоит, Авис, я в состоянии сама добраться, тем более начальство лояльное, — нагло парировала я подкол Ависа, добавляю грубым голосом, — в благодарность могу предложить лишь хорошую сохранность песка.
Авис хоть вначале и нахмурился, но на сказанное в конце усмехнулся. Понравилось, как я отшила самодовольного Ипо.
— Что ж, приступайте, Каиру, держи руку на пульсе, буду мониторить через скет каждый час, — немного недовольно и равнодушно завершил разговор Ипо.
Сиденье у автоцила Апоратея удобное и гладкое. Отполировано прекраснейшей задницей рудника. Включаю зажигание ионным щелчком, лечу над пустыней, минуя городок наемников. Подо мной уже рабочие бараки грузчиков, уныло тащущихся змейками из секторов с ночной смены и обратно на дневную. Транспорта у них нет, приходится передвигаться пешком.
Но не это самое тяжёлое. Песок с высокой концентрацией цаутеры разъедает дыхательные пути, чтобы избежать тяжёлой болезни, нужно ежедневно пить целебный сок циури, который здесь продают цистернами. Однако не всегда есть деньги и крепкий организм, с благодарностью реагирующий на исцеляющие качества плода. Поэтому рабочие часто умирают, оставляя после себя лишь песок и бедные пожитки для родственников. Детей здесь почти нет. Да и кто хочет создавать семьи в таких условиях? Лишь те, кто надеется когда-нибудь распрощаться с ненавистной работой. Их мало. Ещё меньше тех, у кого получилось покинуть рудник живым и невредимым.
Останавливаю автоцил у бункера, где можно спрятаться от бурь. Включаю внутри питание, систему мониторинга. Осматриваю через скет границы сектора. Все как обычно. Жду аэроцилы для загрузки песка. У хозяина рудника они покрыты синей краской с красными ромбами на хвосте. Думаю, как там без меня Кивар. Знакомый санитар обещал о нем заботиться за отдельную плату.
Глава 5
Ипоратей
Кладу скет на стол, переживаю за Каирин, девчонка одна на весь сектор. Не промах, но пираты не спят. Ждут, что мы расслабимся, проигнорируем, с высоты наблюдают. Сколько говорил жадному Яшицу передать владельцу рудников, что пора уже купить локаторы на тысячу миль и выше для отслежки пиратских джетов. Нет же, надо нам рубить и закапывать этих говнюков прямо на секторах, подвергая опасности рабочих и охрану. Миллионы местных денег оседает в карманах добытчиков и чиновников, закрывающих глаза на инфраструктуру города и условия содержания рабочих. Да, круху с ними, меня сейчас волнует лишь эта девушка. Я знаю, ей сейчас нелегко, брат в тяжёлом состоянии, она вынуждена прозябать в песках сутками, чтобы как-то обеспечить его уходом и лекарствами.
Она не знает, что я просил начальника тасиомома продать ей редкие сыворотки. Конечно, не бесплатно, но этого никто не узнает. Бедным наемникам их не дают, не того полета. На чертовой планете везде дефицит из-за жадности рудокопов. Высасывают ресурсы отсюда, сами прожигают жизни на зелёной Асмарии с морскими пляжами.
Почему я так мягок к ней? Сколько наемниц встречал, все бездушные, суровые, как камни, либо не в меру развратные, ничего женского эта планета не оставляет в них. Каирин необычная, как редкий, нежный цветок среди суровой пустыни. Всегда гордая, нелюдимая, но я знаю, как она ранима. Украдкой видел ее в больнице у лежащего в бреду Кивара. Бережно гладила его, целовала, никогда не видел, как эта хмурая девчонка плачет. Что-то екнуло в груди от той картины.
Ее голос узнаю даже по скету, ни с чем не спутаешь этот чувственный тон. Синие глаза как два аквамарина, за душу берут. Нежное личико, розовые губки… Так, стоп, Ипо, ты совсем размяк, не уж то влюбился? С каких пор ты думаешь о девушке больше трех часов подряд. Черт, ты же всегда один, и никто тебе не нужен больше, чем на одну ночь.
Но она и глазом не ведет в мою сторону, этим задела меня? Недотрога, говоришь, что ж Каирин, не завидую я тебе…
Глава 6. "Атака"
Каирин
День тянется медленно. Бури сегодня не было, рабочие впопыхах выполняют план, набивая мешки через конвейер. Я сижу с биноклем в метрах двухстах от пыльной автоматной установки, уходящей вглубь через воронку. Еще несколько минут и начну обход по сектору.
Ближе к полудню привозят еду в контейнерах, — местную кашу, да воду для рабочих, чтобы не подохнуть. Мне тоже перепадает, я не отказываюсь, надо занять свой желудок, заодно и мысли, чтобы не тянулись к боссу. Смотрю в небо, оно сегодня без туч, голубое и яркое от лучей звезды под названием Лейон. На нем ни одной точки, что радует. Видимо у пиратов выходной, или еще не вечер. Завтра выхожу на ночь, вот тогда будет веселье.
Смена заканчивается быстро. Уставшая, бреду к бункеру. А вот и сослуживец подоспел.
— Каиру, я вижу, заскучала, — уставив руки в бока, улыбается мне Флеки. Этот наемник всегда приветлив, как будто работа приносит ему одно удовольствие. Даже жутко от постоянного хорошего настроения этого парня. А может, я все драматизирую, может, для человека, это самое спокойное место. Кто-знает, зачем он здесь. Некоторые из нашей охраны прячутся на захудалом Арадугане от власти, врагов и, черт знает, еще от кого.
— А ты, как всегда, навеселе, — холодно отвечаю я, выключая скет после вечернего обхода.
— Каиру, вот, одно в толк не возьму, как такая куколка еще не охомутала тут кого-нибудь поострее, — Флеки закидывает на плечи свой рюкзак и призывно покачивает бедрами. Позер.
— Хочешь зрелищ и драмы? — отвечаю я в своей равнодушной манере.
— Арахла тебя подери, ни одна роба не скроет аппетитных форм, хочешь, скрашу твои ночи, приходи ко мне в шатер, повеселимся, — скалится Флеки, нагло рассматривая меня с ног до головы.
— Хорош кривляться, скоро Амини приезжает, будет с кем провести тебе вечерок, — я иду до автоцила, надо быстрее добраться до дома. Флеки медленно следует за мной.
— Может, бережешь сердечко для избранного? Что ж, понимаю детка, если любить, то генерала, — хохочет веселый наемник. Я бью его легонько кулаком по плечу в отместку, чем еще больше раззадориваю весельчака.
— Не зевай тут, увидимся, — сажусь и завожу автоцил.
В шатре Ипоратея к вечеру туман от дорогих сигарет, свежесть дезодоранта вперемешку с мужским запахом. Таким манящим, сильным. Ипоратей ходит из угла в угол, переговариваясь с
