месяцев я должен был постигать азы реанимации.
Инфаркт миокарда – страшная болезнь, которая занимает лидирующую позицию по уровню смертности. В романе «Доктор Паскаль» Эмиля Золя красочно и выразительно описано это грозное заболевание: «Паскаль, уснувший наконец после бессонницы, полный лучезарных надежд и мечтаний, внезапно пробудился от ужасного приступа. Ему казалось, что какая-то огромная тяжесть, что весь дом обрушился ему на грудь и его грудная клетка сплющилась до самого позвоночника. Он задыхался, боль охватила плечи, шею, парализовала левую руку. Но несмотря на это, он ни на минуту не потерял сознания: у него было такое чувство, что сердце его останавливается и жизнь вот-вот погаснет в этих ужасных тисках удушья. Обливаясь холодным потом, он… упал на кровать; он не мог больше ни пошевельнуться, ни вымолвить слово. В глазах Паскаля еще сохранилась жизнь: челюсти его были сжаты, язык прикушен, лицо изуродовано мукой».
Утро началось со звонка заведующего отделением кардиохирургии. Он сообщил, что его родственник (офтальмохирург, который находился в данный момент в гостях в нашем городе) поступил в клинику с сильными болями в области сердца. По данным осмотра, электрокардиограммы и эхокардиографии (ультразвуковой метод оценки состояния сердца) подозревают острый инфаркт миокарда в ходу. Я поспешно переоделся, завтракать уже не было времени, как можно быстрее поехал в клинику. Понимал, что каждая минута в данной ситуации ухудшает прогноз вероятной операции. В клинике уже собралась команда специалистов. К моменту моего приезда выяснилось, что пациент находится в критическом состоянии, обусловленном обширным инфарктом миокарда. Было принято решение – незамедлительно подать пациента в рентгеноперационную для проведения коронарографии (рентгеноконтрастный метод исследования, который является наиболее точным и достоверным способом диагностики ишемической болезни сердца (ИБС), позволяя точно определить характер, место и степень сужения коронарной артерии) и определения дальнейшей тактики лечения.
Прежде чем продолжить рассказ, хотелось бы предложить читателю небольшой экскурс по анатомии артериальной системы сердца. Система из трех сосудов, питающих кровью само сердце, формирует коронарный кровоток. Если мы начнем это путешествие с эритроцитом – носителем гемоглобина – по сосудам, дающим жизнь сердцу, то обнаружим, что наш путь начинается у корня аорты – самого большого сосуда, который выходит из сердца и распределяет кровь по всему организму, в том числе и по сосудам сердца. Чаще всего два сосуда отходят от корня аорты, от так называемого коронарного синуса – места, откуда начинаются сосуды сердца, и наш эритроцит и его собратья попадают в правый сосуд. Оттуда по разветвлениям правого сосуда, который разделяется на заднюю межжелудочковую артерию и заднюю боковую артерию, движется к тканям и клеткам сердца, нижней и задней его области, а также в левый сосуд, именуемый стволом левой коронарной артерии. Далее эритроцит движется по двум направлениям в огибающую ветвь левой коронарной артерии с ветвями тупого края сердца, конкурирующей с правой за место обеспечения кровью нижней и задней областей сердца, или в левую нисходящую ветвь левой коронарной артерии (так называемая «река жизни»), обогащая кровью переднюю область сердца, а также верхушку и межжелудочковую перегородку. Тем самым отдавая многочисленные ветви на своем пути – диагональные и септальные ветви. И вот эритроцит добирается до самых мельчайших капилляр и с чувством выполненного долга заканчивает свой путь в артериях сердца. Мы еще не раз будем возвращаться к этой теме.
Как это ни странно, но сердце само страдает от нехватки артериальной крови в результате сужения коронарных сосудов атеросклеротическими бляшками.
Вернемся к пациенту. После необходимых приготовлений он был взят на операционный стол. По результатам коронарографии выявили поражение всех трех крупных сосудов сердца. Сложность заключалась в том, что критическое сужение сосуда локализовалось там, где крупный ствол левой артерии сердца делился на три ветки (трифуркация), и атеросклеротическая бляшка, суживающая сосуд, частично продолжала свой рост во все три сосуда. Тем временем состояние больного начало ухудшаться: сатурация кислорода в крови начала снижаться, давление падать, на электрокардиограмме появлялись частые единичные и групповые желудочковые экстрасистолы (внеочередное преждевременное сердечное сокращение), что является грозным признаком возможной грядущей остановки сердца. Действовать следовало быстро и уверенно. Здесь был еще один момент, который никак не выходил из головы: пациент – известный офтальмохирург, а я – молодой хирург с опытом работы 3–4 года. Где-то подсознательно понимал: если потеряю пациента, неважно по какой причине, это будет удар по моей репутации, поэтому действия руками, череда быстрых решений – результат напряженных мыслей – сопровождались молитвой сердца, обращенной к Всевышнему. «Прошу, Господь, помоги этому человеку и помоги мне», – просило мое сердце, а тем временем руки были заняты действиями, которые могли стать причиной продления его жизни. В неотложных ситуациях решения приходят как-то сами и быстро. Порой даже руки опережают мысли, так кажется, по крайней мере, но это результат многих часов работы в библиотеке и в операционных. Мой взгляд переместился на окошко пультовой, где слышны были голоса коллег, которые бурно что-то обсуждали с директором клиники, подошедшим в пультовую комнату. Я решил узнать, какие идеи у них, и быстрыми шагами пошел к коллегам. Поздоровавшись, мы коротко обменялись мнениями. Было решено связаться с несколькими ведущими специалистами страны и обсудить технику предстоящей операции. По итогам консилиума решили оперировать пациента с проведением сложного эндоваскулярного вмешательства (хирургическое вмешательство, проводимое на сердце хирургическими инструментами, вводимыми чрескожным доступом через кровеносные сосуды под контролем методов лучевой визуализации, с использованием специальных инструментов). Предстояло провести бифуркационное стентирование (установка стента в сосуд) из ствола левой артерии сердца с выходом в переднюю нисходящую и огибающую ветви и сформировать ячейку в крупной интермедиарной ветви. Задача была не из легких в силу нестабильности состояния, обусловленного инфарктом и сложностью анатомии данного участка из-за труднодоступных углов отхождения сосудов от ствола левой артерии сердца.
Думаю, очень важна моральная атмосфера в коллективе. Ведь психологически легче справиться с трудными задачами, когда понимаешь, что коллеги поддерживают тебя в экстраординарной ситуации и делают все в унисон для того, чтобы больной поправился, а не наоборот, когда твои трудности являются их скрытой радостью. Должен сказать, что мне очень везло с коллективом, и рядом со мной всегда работали профессионалы своего дела и достойные люди.
Операция была сложной. Каждый шаг по устранению проблемы давался трудно и требовал невероятных усилий и напряженной работы мозга. Не так легко манипулировать инструментами, которыми управляешь на расстоянии: ты держишь конец инструмента в своих руках, а другая часть его находится внутри организма, в сосуде сердца, и расстояние между этими двумя частями составляет примерно от 1,0 до 1,5 метров. Порой такая напряженная работа длится часами: конечно, она отнимает много сил
