Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
Бежать. Немедленно бежать отсюда!
Меня обуял ужас. Нет, меня страшила не гибель, а осознание того, что мне еще очень долго придется влачить ненавистное существование вампира, пьющего кровь невинных жертв. Так будет продолжаться дотех пор, пока я не уничтожу В.
Судьба не оставила мне выбора. Я и в самом деле был новичком в мире неумерших; еще одно такое нелепое сражение, и со мной будет покончено. О том, чтобы покориться В., не было и речи. Он уничтожит меня, а проклятие перейдет на моего бедного несмышленого сына, и к зловещей цепи добавится новое звено.
Но ведь я могу попытаться разыскать их: малыша и Мери, мою дорогую, любимую Мери! Ее образ и сейчас стоял у меня перед глазами: золотистые волосы, разметавшиеся по плечам... бездонные синие глаза, полные безграничной любви и боли... и револьвер, зажатый в побелевших, дрожащих пальцах... Я мысленно возвращаюсь к моменту своей смерти, и вновь меня окружают те же звуки, что и тогда: лошадиное ржанье, грохот копыт, громкий скрип колес... Мне не дает покоя последняя сцена. Она часто повторяется в моих тревожных снах. Мери, с белыми как мел губами, стоит во весь рост в коляске, не сознавая, что испуганные лошади уже рванули прочь и увозят ее от меня.
Что сталось с ней потом? Я часто задавал себе этот вопрос. Твердости сердца моей Мери мог бы позавидовать любой мужчина. Но ее тело было слабым, измученным тяжелыми родами и большой потерей крови. Сумела ли она выжить?
Но пытаться разыскать Мери и малыша означало бы навести В. на их след. Этого я бы себе никогда не простил. Вампир преподал мне хороший урок – одного стремления уничтожить его мало. Я должен узнать, какими силами теперь обладаю и как наилучшим образом их использовать.
Той же ночью я покинул родные края и отправился в Вену. Я неплохо знал этот город и надеялся затеряться среди его жителей, чтобы получить возможность все тщательно обдумать и разработать стратегию дальнейших действий. В Вене я впервые узнал о существовании Шоломанчи, а также еще об одном аспекте договора, который Влад от меня скрыл.
* * *
Ночь, когда я узнал о Шоломанче, стала также ночью моего величайшего падения. Я воочию убедился в том, что совершенно утратил человеческий облик. И отнюдь не совпадение, что именно тогда, поздним вечером, мы встретились с сестрой. С этого все и началось... Воспоминания о той страшной ночи еще слишком свежи, они и сейчас наполняют меня стыдом. Правильно ли я делаю, описывая собственный позор и злодеяния?
Прости меня, Стефан...
Меня разбудил голод. Я встал и начал мерить шагами комнаты небольшого дома, снятого мною в Вене. Голод вгрызался в мои внутренности с остервенением лисенка, которого поймал маленький спартанец из знаменитой легенды[3]. Я знал: рано или поздно мне придется уступить его настойчивым требованиям и выйти в залитый огнями город на поиски новой жертвы. (Мне всегда бывает тяжело выходить в город. Прежде, будучи живым, я любил Вену. Мне нравились ее рестораны и кондитерские, магазины, музыка. Теперь же я способен наслаждаться разве что музыкой, но и в этом я вынужден себя ограничивать. Это сущая пытка – голодным сидеть среди разряженной, надушенной публики, слушая негромкие, призывные удары множества сердец и вдыхая удивительный аромат теплой крови. Нет, музыку я способен слушать, лишь когда сыт.) Можно, конечно, остаться дома и сражаться с муками голода... Несколько раз, испытывая жгучую ненависть к себе, я был готов сознательно выбрать голодную смерть, но мысль о необходимости уничтожить Влада всегда оказывалась сильнее. Пока я с ним не расправлюсь, нужно поддерживать свое существование.
Голод властно требовал отправиться на поиски очередной жертвы, слабый голос совести твердил обратное. Эта внутренняя война с самим собой отнимала у меня последние силы. Я продолжал бродить по комнатам, когда неожиданно услышал стук в дверь.
Я сразу же понял, кто это, ибо голод предельно обостряет все чувства. Застыв возле тяжелой входной двери, по другую сторону которой стоял человек, я ловил живое тепло его тела и слышал биение сердца. Я почти ничего не знал об этом человеке, даже его имени. Он мне назвал только свою фамилию – Вайс.
Я резко распахнул дверь. У меня были причины для недовольства Вайсом. Голод лишь усугублял их, подводя к опасной черте.
Дверь открывалась вовнутрь. От моего рывка она широко открылась и даже ударилась о стену. Вайс, стоявший на крыльце, слегка вздрогнул. Наверное, он подумал, что тьма скрывает его от моих глаз, отчего и позволил себе содрогнуться. Вряд ли он был таким уж храбрецом, но свои чувства умел держать при себе.
Между тем я прекрасно видел Вайса, словно он явился ко мне не вечером, а в солнечный полдень. Передо мной стоял невысокий, неряшливо одетый человек. Внешность его была весьма заурядной. Из-под засаленной шапки выбивались начавшие седеть жиденькие рыжеватые волосы. Физический труд искривил ему верхнюю часть спины, отчего казалось, будто он отвешивает бесконечный поклон. А позади Вайса раскинулась сияющая огнями Вена, маня на вечернюю охоту.
Увидев меня, Вайс стянул с головы шапку и стал мять ее в грязных руках. Сделал он это инстинктивно; такое выражение почтительности я часто встречал у людей из низших слоев общества. Однако на лице моего гостя было написано упрямство, да и держался он явно вызывающе. Не обращая внимания на мой гнев, Вайс, как всегда, постарался рассмотреть внутреннее убранство дома. Думаю, это он делал тоже инстинктивно, прикидывая, нельзя ли что-нибудь стянуть. К неудовольствию Вайса, его в очередной раз постигла неудача: внутри, где горела единственная свеча, было почти так же темно, как и снаружи.
– Герр Румлер, я, значит, пришел за... – начал он, но я властно махнул рукой, велев ему замолчать.
Было бы куда разумнее впустить его в дом и уже там вести наш диалог, не предназначенный для чужих ушей. Но голод и злость, одолевавшие меня в тот момент, притупили чувство опасности.
Вечер был довольно холодным. Изо рта и ноздрей Вайса вырывались облачка пара, в отличие от меня, которого можно было принять за говорящую статую.
– Герр Вайс, – сердито прошептал (правильнее сказать, прошипел) я. – Вряд ли вы имеете привычку читать газеты.
В ответ он тупо поглядел на меня. Скорее всего, он вообще не умел читать.
– Тогда позвольте сообщить вам новость, которая взбудоражила всю Вену. Похоже, в городе орудует жестокий убийца. Его жертва была найдена обезглавленной, с деревянным колом, вонзенным прямо в сердце. Но это еще не все.
Мой голос звенел от ярости, хотя я старался говорить тихо, чтобы не привлекать внимания случайных прохожих.
– Помимо жестокости, убийца отличается изрядной глупостью. Обезглавленное тело он бросил прямо на кладбище, где оно и было обнаружено местными властями.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
