этого уже три минуты мочила новенький розовый Самсунг, размазывая по нему остатки туши, нанесенной для сражения Максимки наповал.
— Он на меня, — заходилась в рыданиях Лизочка, — накрича-а-ал!
— Ну а что можно было ждать от этого гондона?! — сокрушался хомяк, застыв с овсяным печеньем в одной руке. — Я бы на твоем месте вообще туда не ходила, малыш.
— А я и не пойду! — обиженно засопела Лизочка. — И мне вообще поддержка нужна, а ты…
— Прости, Лизок, — Маринке немного стало стыдно — подружка в коем-то веке обратилась за помощью, а она, вместо того, чтобы пожалеть, читает морали. — Ты сейчас где? — участливо спросила Марина. — Если у него, то марш к себе домой! — наставлял хомяк, — то есть, ко мне, — исправилась подруга, — ну, к нам. В общем, ты меня поняла, — устало выдохнула Маринка, запутавшись в местоимениях.
— Возле его кварти-иры, — никак не успокаивалась Лиза.
— Ты что, совсем с ума сошла? — подавилась Маринка куском печенья, которое все время держала за щекой. — Быстро дуй ко мне домой! — скомандовала подруга, картинно взмахивая надкушенным кружком и разбрасывая возле рабочего места массивные крошки. — Черт!
— Ну, хорошо, — нехотя согласилась Лиза. — Там же никого?
— Там Вовка только, — спокойно объявила Марина, не думая, что это выльется в очередную проблему.
— Тогда не пойду! — заупрямилась Лиза. — У меня на всех мужиков аллергия. Один кричит, а другой, другой слюнями весь пол измазал. Нет чтобы заступиться! — скороговоркой выдала Лиза.
— Это кто там такой производительный, что аж целый пол уделал? — сразу заинтересовалась Марина.
— Никто, — Лизочка явно была не в настроении рассказывать о всяких боровских.
— Никто так никто, — удивительно быстро отступила Марина, понимая, что все вытянет из Лизы под ее любимые шоколадные конфеты и припасенного для особо-тяжелых ситуаций Джека. — Ты поезжай, Вовчик мой скоро уедет — в командировку отправили, очередную, — загрустила Маринка.
— Ты чего не дома тогда? — удивилась Лиза, наступая на больной мозоль. Чтобы Маринка да своему Вовику чистые трусишки не положила, да носочки теплые в любое время года… Как же бедняжечка выживет без свежих домашних бутербродов с ветчиной и сыром?
— Мегера эта не пустила, — прошептала в трубку Марина, задумавшись, а не всплакнуть ли ей о несправедливости жизни и начальниках-самодурах. — Все утро меня изводила, вот. Сказала, если я уйду, то могу больше не возвращаться. Представляешь? — негодовала Маринка. — И это после десяти лет работы на благо фирмы! Сразу видно, что одинокая баба — никакого понимания о заботе, — все не успокаивалась Маринка. — А у меня мужик там загибается, между прочим.
В розовую трубку снова зарыдали. На этот раз сильнее, чем в предыдущий.
— Ой, Лизочка, ты чего? — на минуту забыла о своем Вовике Марина. — Это ты из-за бабы одинокой, да? — засуетилась подруга. — Это я так ляпнула, — оправдывалась Маринка, хоть и понимала, что особо и не за что. — Одиночество здесь ни при чем вовсе, Анжелика Львовна — особый случай! Знаешь, говорят, если человек дерьмо, то это надолго. Это как раз о нашей Анжелике говорят…
— Он меня пустой назвал, — еле выговорила Лизочка. — Упрекнул, что сына не родила-а…
— Что?! Какой урод! Я ему яйца оторву! — заорала Маринка на всю мощность, пугая свою теску, по совместительству коллегу и советчицу в одном лице — зрелую Марину Стефановну.
— Так ему, деточка! — поддержала Марина Стефановна, но не рассчитав сил, закашлялась, а после красноречивого взгляда Маринки опять погрузилась в мир отчетов.
— Никуда не уходи! Я уже еду! — кричала подруга, на ходу дожевывая печенье.
— Может, не надо? — неуверенно пробормотала Лизочка, мечтая лишь об одном — как можно скорее оказаться в объятиях уютной подруги и рыдать в ее пышную грудь, пока хватит слез.
— Надо! — отрезала Маринка. — Стефановна, прикроешь меня?! — обратилась она к коллеге. Стефановна, не отрываясь от своего компьютера, подняла руку вверх, показывая «класс», а затем бодро помахала Маринке, отпустив ее на все четыре стороны. — Еду!
Глава 5. Коршун и тигр
— Вот как тебе удается? — удивлялась Лизочка, пока ее поддержка открывала дверь квартиры. — Я думала, никогда смеяться уже не смогу, — горела глазами Лиза, восхищенно разглядывая красную от смеха Марину.
— Природный оптимизм! — подмигнула подруга, а Лизочка предусмотрительно сделала вид, что не помнит, как Маринка убивалась за некормленым Вовчиком. — И вообще мужики не стоят того, чтобы за ними убивались, — словно прочитала мысли Лизы Марина. — Они вообще ни одной слезинки твоей не стоят. Особенно этот, — старалась не упомянуть подруга имени Лизкиного муженька. — Погоди-ка, — шикнула Марина, когда Лиза бросилась на нее с благодарностями. — Вот же ж говнюк какой, — уперла Маринка руки в боки. — Я тут к нему сломя голову лечу, а он порнуху смотрит, — не верила ушам раздосадованная женушка. — Еще и под музычку. Романтик хренов!
— Я думала, ты ко мне летишь, — обиделась Лиза.
— И к тебе тоже, — буркнула подруга и рассерженной фурией, не снимая обуви, чего Маринка никогда себе не позволяла, подлетела к двери, за которой, по всей видимости, рукоблудил Вовчик. Лиза на всякий случай зажмурилась, совершив стратегическую ошибку — нужно было закрыть уши.
— Мариночка, что ты здесь делаешь? — растерянно вопрошал Вовик, придавленный к постели в нежные ромашки обнаженным наглым телом, пока его блеянья не оборвал женский вопль.
— Марина Олеговна, я кому сказала быть на работе?! — мегера как гордый орел восседала на побледневшем Вове, развернувшись в пол-оборота к незваным гостям, и сверлила Маринку фирменным взглядом «твоя песенка спета». — Это непрофессионально в конце-то концов! — невпопад взвизгнула Анжелика, клацнув в гневе клювом.
— Ах, ты, потаскушка, — подлетела Марина к шефине и с одного мощного удара оторвала тощего коршуна от добычи. — Пошла вон из моего дома! — тащила Марина соперницу за костлявую ногу, матерясь каждый раз, когда сменившаяся в лице Анжелика цеплялась за Вовика. А Вовчик лишь затравленно смотрел на Маринку, нервно комкая в руках кружевной бюстик Анжелы.
— Выбрось этот лифак к чертовой матери! — не выдержала Марина, и Вова незамедлительно повиновался, накинув кружевное бельишко любовнице на голову.
— Анжелика в кружевах, ни дать, ни взять, — прошептала Лизочка, но не настолько тихо, как думала, и тут же, к своему сожалению, была замечена подругой.
— Помогай давай! Чего зависла?! — пришла в негодование Маринка, раскрасневшись еще больше, но уже не от смеха. Единственный, кому было занятно наблюдать живописную картину — Лизочка, которая старательно сдерживала невпопад расползающуюся улыбку, иначе участь Анжелики ее бы не миновала.
— Что? А-а. Сейчас, сейчас! — Лизочка подскочила к Маринке и, обуреваемая сомнениями, стала примеряться, за что ей лучше схватить изрядно матерящуюся даму.
— Вова! Спаси меня! Вова! — заорала Анжелика, почувствовав, как ее тащат
