именно такие. Просто в обществе принято порицать тех, кто осмелился выбиться из серости.
— Понятненько. Значит, чтобы детей не забрали, мне нужно стать деловладелицей. Пойдём глянем, что есть во дворе. Может, сельское хозяйство начать развивать?
Грес схватилась за сердце и в ужасе на меня уставилась.
— Строгий Родитель! Вы не сможете! Вы хрупкая, нежная, всё близко к сердцу принимаете! И вообще, вы ни одного плохого слова за всю жизнь не сказали! — запричитала няня. — А там хватка нужна!
Я украдкой усмехнулась. Ты бы очень удивилась, Грес, узнав мой словарный запас и хватку. Да и жизненный опыт у меня, похоже, покруче, чем у тебя.
— Грес, ты забыла, что я теперь другая. Давай посмотрим, что мы имеем во дворе.
Я решительно двинулась на выход, по дороге заглянув в игровую. Марк сидел за столом и что-то рисовал, а Софи на вытертом ковре играла с уродливой тряпичной куклой. Сердце опять кольнуло острой иглой жалости к этим детям. Надо же, как с обоими родителями не повезло!
— Софи, Марк, идемте на улицу. Воздухом подышим, — позвала я их.
Детвора мигом побросала свои занятия и с радостными криками ринулась на улицу вперёд меня. Как будто их взаперти держали.
— Грес, а мы можем нанять кого-то в деревне, чтобы вымыли дом и готовили еду?
— Могли бы, если бы у нас были деньги.
— Так давай их поскорее раздобудем. Начинай избавляться от платьев. Оставь мне два, — распорядилась я, выходя на крыльцо.
Грес, вздохнув, скользнула обратно выполнять распоряжение.
На миг солнце ослепило, я прикрыла глаза, приставила руку ко лбу козырьком и ахнула. В тот же миг, как я окинула взглядом местность, сердце оборвалось и покатилось кубарем. Мурашки подняли волоски на теле. Да, дом не мой. А вот местность — местность точно моя. Я никогда бы не спутала с другими ни кривую березу на краю участка, ни родник у камня на другом краю, ни лес за забором, ни синюю ленту реки, на берегу которой дом моих предков и приютился.
Сложно было уложить в голове все догадки и дать им научное объяснение, но вывод у меня сложился один — я на той же самой Земле, но в другом измерении. Выходит, правы те, кто утверждал, что рядом с нами, но в других реальностях, существуют другие цивилизации. А мне «посчастливилось» попасть в одну из них. Возможно, и Абигаль — это я и есть, только время тут течёт иначе, и мне не шестьдесят, а двадцать четыре.
От этого вообще поплохело. Просто ужас брал от невероятных гипотез. Хотя я не учёный, могла и ошибаться. Однако если планета у нас общая, значит, и ресурсы одни? Значит, на этом самом участке в земле есть то же самое, что и в моем мире? Я внимательно посмотрела на камень у ручья и как сомнамбула отправилась к нему.
Давным-давно, в глубоком детстве ещё при Советском Союзе, когда были живы бабушка и дед, я нашла там целую россыпь бриллиантов. Играла с лопаткой, ковырялась в камнях и пыталась сделать подкоп под валун. А у него снизу кусок взял и отвалился. И там, в графитовой пустоте, и прятались подарки из Ледникового или ещё какого-то доисторического периода. Дедушка тогда, как честный коммунист, сокровища сдал, а больше мы там ничего не нашли, сколько бы не копали. Но я никогда не забуду тот свой детский восторг и блеск прекрасных камушков.
Интересно, а в этом измерении мой клад уже нашли? Аж руки затряслись и во рту пересохло от волнения. Я даже не заметила, как дошла до ручья и присела над ним.
— Мама, мам, там вода холодная! Няня говорит, что нельзя холодную воду пить, а то заболеешь, — привёл меня в чувства голос Софи.
Я вздрогнула. Что я делаю? Надо быть немного осторожнее. Для начала стоит отправить Гресию с платьями за ворота, потом найти совок и аккуратно, не привлекая к себе внимания, покопать. Может, нет тут ничего. Не стоит ни изображать из себя полоумную, ни удивлять няньку удивительной прозорливостью.
Мазнула рукой по ледяной воде и поднялась на ноги.
— Не буду, милая. Я только воду потрогала — вдруг она согрелась, — сказала с улыбкой.
Послушная Грес тем временем выкатила на крыльцо два огромных чемодана. Натурально огромных. Ростом с неё. Но тянула она их на манер паровозика одной рукой и вообще не напрягалась. Я все понимаю — колёсики, но всё равно это должно было выглядеть не так легко. Либо Гресия — великая силачка, либо магия тут используется в быту и чемоданы волшебные.
— Грес, если удастся продать платья, чемоданы тоже продай. Нам нужны все деньги, которые возможно выручить, — покричала я ей.
Нянька кивнула и покатила монструозные кофры по вымощенной камнями дорожке к косым воротам. Когда она скрылась из вида, я запоздало подумала: а почему я ей так доверяю? Почему у меня не возникло мысли, что она пропадёт вместе с деньгами?
На душе стало нехорошо. Поэтому я решила, что вместо того, чтобы нагнетать, лучше пройтись по участку, дойти до леса и хотя бы заглянуть под деревья. Может, найду крапиву, щавель или даже грибы. У нас ведь этого добра всегда хватало. Правильнее позаботиться о пропитании на случай, если Грес пропадёт, чем сидеть и страдать голодными.
Я повернулась к детям и хлопнула в ладоши.
— Хорошие мои, а вы уже весь урожай собрали? Предлагаю взять корзинки и поискать ягоды и грибы.
Дети посмотрели на меня, явно не понимая, о чем говорит их болезная мать. Неужели в этом измерении нет грибов? Или, может быть, все ядовитые? Или…
— А няня говорила, что собирать подножный корм — удел неграмотных деревенщин, — раскрыл мне глаза на причину своего удивления Марк.
Я невольно рассмеялась. Вот это Гресия юмористка! Лучше ходить в деревню и выпрашивать пустую кашу, чем самим собрать то, что бог или их Строгий Родитель послал? Удивительный снобизм. Мне непонятный.
— Глупости всё это, дорогой. Давайте переоденемся, найдём корзинку или ведёрко и пойдем в лес. Представим, что мы ищем сокровища, а не подножный корм.
Дети сорвались в дом, а я за ними. Нужно одеть их в закрытые одежды, покрыть головы и найти удобную обувь. Самой тоже не помешает взглянуть, что осталось в гардеробе. А ещё можно голые участки кожи натереть мятой или пижмой — мы так в детстве всегда
