но не могу заставить себя сказать правду. Я ещё поищу в лесу. Вчера было темно, я его просто не заметила.
– Нет, не видела.
Мне самой неприятно от этой лжи. Но ведь всё не так страшно, правда? Зачем огорчать маму? Как только медальон найдётся, она забудет, что он вообще пропадал. Мама постоянно теряет вещи: ключи, серьги, даже кошелёк. В этом доме постоянно что-то куда-то кладут и потом забывают. Но в конце концов пропавшие вещи всегда находятся.
Мама хмурится, качает головой и снимает одну заколку. Прядь волос падает ей на лицо, она отводит её в сторону:
– Просто я очень хотела надеть его сегодня вечером. Мы с Брайаном идём в тот новый ресторан в центре города. Ну знаешь, где готовят только из тех продуктов, которые выращивают на местных фермах. Хотела быть красивой.
Я подхожу к маме и забираю щипцы у неё из рук:
– Ты и так красивая. Я помогу тебе причесаться. А почему бы тебе не надеть тот кулон в виде розы на серебряной цепочке? Он подходит к твоему топу.
У мамы загораются глаза, и она переводит взгляд на деревянную шкатулку на туалетном столике:
– Ты права. Кулон с розой подойдёт идеально. Что бы я без тебя делала!
Я снимаю с неё заколки и накручиваю прядь волос на щипцы. Мама ищет в шкатулке кулон. Какое-то время мы молчим, и я сосредотачиваюсь на том, чтобы сделать идеальные кудри, которые так идут к её веснушчатому лицу.
Мама нарушает молчание, с ласковой улыбкой глядя на моё отражение в зеркале:
– Знаешь, Лаванда, твоя бабушка очень бы тобой гордилась. Ты у меня такая разумная.
Прикусив язык, я думаю о том, что соврала ей. Что бы сказала бабуля? Я отгоняю эту мысль и с саркастической усмешкой киваю на стопку книг на маминой прикроватной тумбочке:
– Если верить всей этой чепухе о призраках, которую ты читаешь, то бабуля, может быть, наблюдает за нами прямо сейчас.
Она недоумённо смотрит на меня:
– На Земле застревают только те духи, у которых в этом мире остались незавершённые дела. Что, по-твоему, могло бы держать бабушку здесь?
Я закусываю губу, чтобы не рассмеяться:
– Я пошутила. Ты же знаешь, что я не верю…
Кто-то стучит во входную дверь, и это спасает меня от очередной неловкой ситуации – беседы о мире духов. Наверняка это Брайан, очень вовремя.
Я протягиваю маме щипцы:
– Я ему открою. А ты собирайся.
– Спасибо, милая, – мама с благодарностью смотрит на меня, а затем переводит взгляд на своё отражение. – Я выйду буквально через несколько минут.
Я спускаюсь по лестнице к входной двери. Уголёк ходит из стороны в сторону перед ней, чтобы выскочить из дома, как только она откроется.
Я поднимаю его и крепко держу одной рукой:
– Не в этот раз, приятель. – Свободной рукой я открываю дверь и впускаю Брайана.
Он, как всегда, тепло здоровается со мной. Брайан мне понравился в ту же минуту, как только мама нас познакомила. Впервые мы встретились несколько месяцев назад, когда мама предложила всем вместе поесть мороженого. Брайан купил мне вафельный рожок со всякими вкусными наполнителями и шоколадным сиропом, и я в очередной раз убедилась, какой он классный. У него волосы с проседью и тёплые карие глаза, и весь он излучает какую-то спокойную, добрую ауру.
Стоп – ауру?! Опять ко мне прицепились мамины словечки! Я имела в виду, что Брайан хороший человек.
Брайан закрывает за собой дверь и улыбается:
– Мама готова? Мне уже не терпится попробовать этот экологически чистый стейк в новом ресторане.
Я опускаю на пол извивающегося Уголька, и он недовольно мяукает, глядя на меня. Потом садится напротив двери и не отводит от неё глаз.
– Как раз собирается. Возможно, побьёт предыдущий рекорд. На сколько она в тот раз задержалась, на полчаса?
Брайан усмехается:
– По-моему, на двадцать семь минут. Но я совсем не обижаюсь. Твою маму ждать стоит.
Какое-то время мы разговариваем, и вскоре мама спускается к нам и накидывает синюю шаль. Потом хватает сумочку и, быстро поцеловав Брайана в щёку, поворачивается и обнимает меня:
– Ну пока, милая. После ужина мы пойдем в кино, так что не жди меня. Вернусь не раньше полуночи.
– До встречи, Лаванда, – кивает мне Брайан.
– Пока.
Я придерживаю Уголька ногой, чтобы он не выбежал на улицу, и мама с Брайаном уходят. Я запираю дверь и чешу кота за ухом:
– Всё, приятель, дверь закрыта. Что скажешь? Может, фильм посмотрим?
Уголёк склоняет голову набок и пристально смотрит на меня.
– Нет, на улицу мы не пойдём. Нет у тебя больше этой привилегии, – в ответ я с досадой смотрю на него. – Обещаю: мы больше не будем смотреть «Кладбище домашних животных». Как насчёт «Фокус-покус»? По-моему, там есть чёрный кот, точно такой же, как ты.
Внезапно Уголёк взвизгивает и, проскользнув у меня между ног, бросается на кухню и запрыгивает на стойку, заодно сшибив на пол мамин горшок с кактусом. Уголёк прижимается к окну над раковиной и неотрывно смотрит на деревья.
– Что ты творишь?! – я грозно иду вслед за ним. К счастью, горшок не разбился, но земля рассыпалась по полу. Теперь нужно всё убирать и приводить в порядок кактус; надеюсь, корни не сильно пострадали. – Фу, Уголёк! Да что на тебя нашло в последнее время?!
Я протягиваю руки, чтобы взять кота, но мой взгляд падает за окно, и я замираю. Та мерцающая леди снова там, теперь она стоит на лужайке на заднем дворе. Вокруг неё клубится туман, но в сумеречном свете я отчётливо различаю её черты. На ней та же длинная юбка и блузка с рюшами. Волосы падают ей на лицо точно чёрная вуаль, но она смотрит прямо на меня. Я это чувствую.
Уголёк мяукает и бьёт по стеклу передними лапами.
Я закрываю глаза и встряхиваю головой, надеясь, что, когда я их открою, её уже там не будет. Но она никуда не исчезает. Она по-прежнему стоит там, выцветшая и бледная, и неотрывно смотрит на наш дом. От страха у меня свело живот.
Жуткая леди поднимает руку и машет ладонью, подзывая меня к себе.
Ни за что! Я стаскиваю Уголька с подоконника и, зажав его под мышкой, с колотящимся сердцем задёргиваю занавески и взбегаю по лестнице в свою комнату. Уголёк выворачивается, но я захлопываю дверь, и теперь ему не убежать.
Присев на корточки, я подбираюсь к окну и выглядываю на лужайку. Женщина теперь стоит на опушке. Она направляется вглубь леса, но как будто не идёт,
