нее я всегда был хорошим мальчиком. Не хотелось разочаровывать.
— Извините нас за отсутствие, девочки, — отец пользуется особо теплой располагающей улыбкой из своего арсенала.
— Что ты, Сереж, полный порядок. Мы пока с Аленой немного поболтали.
Угодить пытается, сразу видно. Отец и поплыл. Видно, что эта Вика в рот ему заглядывает. Интересно, выглядит она очень молодо. Алене восемнадцать…
— Вика, сколько вам лет?
Упс, кажется, меня сейчас распнут на ближайшей стене. Сразу три гневных пары глаз прожигают дырку в моей голове.
— А что я такого спросил? — по очереди отвечаю жестким взглядом всем троим. — Подумаешь, возраст. Я вот своего не стесняюсь, если кто не в курсе, мне двадцать.
Плюхаюсь на ближайший стул, как раз напротив Алены. Она, не пряча взгляда, беззастенчиво разглядывает татуировки на моих руках.
На самом деле их куда больше. Но с остальными еще не время знакомиться.
— Прекрасное начало, — саркастично замечаю я, обращаясь ко всем, но глядя прямо на Алену. — Рад знакомству, мисс Павлова*.
Алена поднимает бровь, явно пытаясь понять, как реагировать на мою колкость.
— Ну, для начала, я не Анна Павлова, — отвечает она с усмешкой. — А вот ты мне напоминаешь кого-то из рок-звезд. Не хватает только гитары за спиной.
— Может, ты просто завидуешь моим тату, — поддразниваю я, слегка наклоняясь вперед. — Могу порекомендовать хорошего мастера.
— Спасибо, обойдусь, — сухо отвечает она. — Я больше по чистой коже.
В этот момент Сергей, заметив наш словесный поединок, решает вмешаться:
— Давайте попробуем начать сначала, — его голос звучит примирительно. — Мы здесь, чтобы стать семьей. Алекс, Алена, давайте попытаемся найти общий язык. У всех нас есть свои трудности, особенности характера, но мы взрослые люди, так ведь?
— Ладно, — вздыхаю. — Прости, Алена. Просто я не в настроении.
— Понимаю, — отвечает она, и в ее голосе тоже слышится усталость. — Давай попробуем начать с чистого листа.
Пытаясь разрядить обстановку, протягиваю ей руку через стол:
— Алекс, сын Сергея. Рок-звезда на полставки и специалист по татуировкам.
Она улыбается и, немного поколебавшись, пожимает мою руку:
— Алена, дочь Вики. Балерина и любительница классики.
Когда моя рука касается ее, я мгновенно ощущаю нечто неожиданное. Она теплая и удивительно мягкая, словно прикосновение бархата. На миг время будто замирает, и все звуки вокруг исчезают, оставляя только этот момент соединения.
Я чувствую легкий электрический разряд, пробежавший по коже от кончиков пальцев до предплечья. Это ощущение странное и незнакомое, как будто мы каким-то образом передали друг другу часть своих эмоций. Сначала легкое удивление, затем интерес, и, наконец, что-то более глубокое и необъяснимое.
Ее взгляд цепляет мой, и в этот миг я вижу не только ее лицо, но и весь спектр эмоций, которые она пытается скрыть за внешним спокойствием. Ее глаза, глубокие и выразительные, кажутся мне окнами в другой мир, полный тайн и загадок.
В тот момент, когда она слегка сжимает мою руку, я ощущаю ее силу и хрупкость одновременно. Это как прикосновение к чему-то хрупкому и ценному, что можно разбить неверным движением. И в то же время чувствуется внутренняя сила и решимость.
Я пытаюсь скрыть собственное удивление и не дать ей понять, как сильно это прикосновение меня тронуло. Впервые за долгое время я чувствую что-то настоящее, пробуждающее мои чувства и мысли.
Это прикосновение — как первый аккорд новой мелодии, которая только начинает разыгрываться.
Алена забирает свою руку и прячет ее под стол. Сидит, потупив глаза, больше на меня не смотрит. Ерзает на стуле, явно смущенная нашим коротким контактом.
— Ну что ж, давайте приступим к ужину, — раздается голос отца.
Домработница приносит блюда на стол, и Вика пытается создать непринужденную атмосферу.
— Саша, чем ты занимаешься? — спрашивает она, пытаясь завязать разговор.
— Играю на барабанах в группе.
— Как интересно. Ваша группа известная?
— С какой стороны посмотреть, — ухмыляюсь я. — Широко известная в узких кругах. Фанаток хватает, — бросаю взгляд на Алену, ожидая ее реакции.
Она комкает салфетку рукой, презрительно скривившись. Кажется, мое замечание ее задело. Интересно…
Когда приносят десерт, очень аппетитно выглядящий чизкейк, то перед всеми ставят небольшие кусочки. Обращаю внимание, что Алена не притрагивается к нему, хотя ей явно хочется, об этом красноречиво говорит ее взгляд.
Я в два счета поглощаю свою порцию и смотрю на свою новоявленную сестренку. Почему Алена медлит? Выгибаю бровь и красноречиво киваю на торт.
Она качает головой. Но потом все же берет маленькую ложку, отламывает крошечный кусочек и собирается его съесть.
— Нет! — громко вскрикивает Вика, гневно глядя на Алену.
Ее рука дрогнула, и ложка упала на пол.
— Простите, я все подниму.
Дрожащими руками собирает все с пола.
Это еще что такое? *Анна Павлова (1881–1931) — русская артистка балета, прима-балерина Мариинского театра в 1906–1913 годах, одна из величайших балерин XX века.
5
Алена
Так стыдно мне еще не было ни разу в жизни. Эту неприглядную сторону моего существования я не хотела показывать никому, особенно чужим, по сути, людям. Но маме куда важнее следить, чтобы ни одна лишняя крошка не попала в мой рот, чем беспокоиться о том, как я буду себя после этого чувствовать.
Я чувствую, как мои щеки пылают от унижения, а сердце сжимается от обиды. Мама всегда была строга, но сейчас её контроль переходит все границы. Она не понимает, что ее жесткие меры делают меня только несчастнее. Теперь эти чужие люди становятся свидетелями моего унижения, и это ранит еще сильнее.
— Я пойду к себе в комнату, — смотрю маме прямо в глаза, после чего разворачиваюсь и почти бегу из столовой.
— Стой, Алена! Мы не закончили ужин.
— Тогда, может, предложишь мне десерт? — разворачиваюсь к ней у самой двери.
Она смотрит, прожигая во мне дыру, но дальше спорить не осмеливается. Конечно, кому захочется трясти грязным бельишком на глазах у будущего мужа.
Не дождавшись ответа, я выхожу из столовой. Шум столовых приборов и приглушенные разговоры остаются позади, как и эти тягостные взгляды. Кажется, впервые за весь вечер я могу дышать свободно.
Поднимаюсь по широкой лестнице с металлическими позолоченными перилами на второй этаж, где быстро нахожу свою комнату. Да, мне пришлось все-таки перенести свои вещи из той, которую я выбрала изначально. Почему-то никто не захотел предупредить меня, что здесь останавливается Алекс.
Но эта комната тоже весьма неплоха. Здесь все в светлых тонах, что соответствует моему вкусу. И главное, тут очень большая мягкая кровать. Такая, о которой я мечтала всю свою жизнь. Но в съемных квартирах такой не могло быть по определению, а
