а то лежать на иголках не хочется, всё же я не йог.
Нырнув под ёлку, обследовала будущее спальное место. Ничего так. Сухо. Оставила корзинку со злополучными травинами, а сама направилась к соседней берёзке. Наломала себе на «постель», уложила и уселась, опираясь на ствол. А есть-то хочется, прямо мочи нет. Желудок скулил, вымаливая хоть одну ма-а-аленькую сосисочку и крошку хлеба. Честно, я долго сопротивлялась. Но, когда к желудку присоединился и живот, скрутившись буквой «зю», я пошла на попятную. И только достала мамин кулинарный шедевр, только вдохнула одуряющий аромат, от которого моментально пошло обильное слюноотделение и закружилась голова, как тут…
– А что это так вкусно пахнет? – раздалось басовитое за спиной.
Я вздрогнула и резко обернулась. Следом раздался оглушительный треск. Это я встретилась лбом с чем-то. Или с кем-то, так как на меня смотрели два ярко-жёлтых глаза с чёрным вертикальным зрачком. И моргали.
– Ох, йо-о-о, – это я, потирая лоб.
– Ух, йы-ы-ы, – это тот самый «кто-то», и перед моими глазами замаячила когтистая лапа, так же потирающая место столкновения.
Луп-луп. – Это я.
– Ну чё вытаращилась? – недовольно пробурчал «кто-то».
– А ты кто? – икнула я.
– Драконов никогда не видела, что ли? – буркнул обладатель мощных чёрных когтей.
– А ты дракон? – От удивления икота прошла, но следом пришёл ступор. Я во все глаза смотрела на небольшое изумрудно-зелёное существо, размером с небольшую собаку, и не могла больше ни сказать, ни шевельнуться.
Существо ответно смотрело на меня, хлопая длинными загнутыми ресницами.
– А чё, не видно, что ли? – с обидой фыркнул «кто-то» и гордо выпятил нежно-салатовое брюшко. – Самый настоящий! – Он демонстративно выпустил струйку дыма из продолговатых ноздрей, и тут же спохватился: – А ты что, слышишь меня?
Я судорожно кивнула. Дракон! Настоящий! Мама дорогая, роди меня обратно! Я залезу аккуратно и прикинусь самым необходимым органом!
– Ух, ты! – Восхитился … ну, наверное, дракон. И ляпнул: – Ведьма! Настоящая!
Тут уже в позу встала я:
– Да чтоб твоей чешуе розовой стать! Какая я тебе ведьма? Девушка я! Обыкновенная!
Дракон склонил голову набок, посопел, изображая мозговую деятельность, затем глубокомысленно изрёк:
– Обыкновенные девушки нас не слышат, только ведьмы. Значит, ты – ведьма, самая настоящая! Ой, как же мне повезло! – он аж подпрыгнул. – А мы, вообще, где? Я тут хожу-хожу, никого не видел, а есть охота! – и на меня косит своим блестящим глазом.
– Но-но! – я отодвинулась от голодного зверя. – Собеседников не едят!
– Да нужна ты мне! – фыркнул дракон.– Одни кости! А от твоей рыжей шерсти только изжога будет. Вон, обросла вся!
Я проверила свой хвост, который утром наспех навертела, – всё прилично, ну, немного разлохматилась. Так это не повод обзывать мои волосы шерстью.
– А чего ты такой маленький-то? Я думала, что драконы огромные, а у нас даже собака больше тебя! – язвительно перевела я тему разговора. А нечего тут!
Дракончик сразу сдулся, потупился, сел на попу и обвил лапки хвостиком с треугольным кончиком.
– Я не вырос ещё. Только сегодня в первый раз обратился. А так – мы большие и ужасные!
Мне стало жутко интересно: если он обратился в это няшную ящерку, то до обращения он кем был?
– Это как?
– Ну как, как? Раз – и вот! – он развёл лапки в стороны. – А назад никак не получается. Не хватает сил. Жду, пока меня кто-нибудь найдёт. – Вздохнул и опять покосился на корзинку, где под слоем травы лежала сосисочная заначка. – Слушай, а чего это у тебя так вкусно пахнет? Я есть хочу … Угости, а? – жалобно закончил свой монолог этот будущий «большой и ужасный».
Я тоже покосилась на корзинку. Вздохнула. Ещё один ребёнок на мою голову, к тому же голодный. Видимо, судьба у меня такая: заботиться обо всех малышах. И, покопавшись в корзинке, вытащила сосиски.
– Держи!
Глазом не успела моргнуть, как они были слизаны с ладони длинным раздвоенным и розовым (!) языком.
– Вкусно, – по-кошачьи мурлыкнул дракончик. – А ещё есть?
– Только кусочек хлеба, – пожав плечами, я выудила помятый ломтик.
И вновь удостоилась чести быть облизанной шершавым мокрым язычком, а хлеб присоединился к сосискам.
– Тоже ничего, – одобрил зверёныш. – Мало только. А больше ничего нет?
Тут он по-хозяйски сунул морду в корзинку. Я хихикнула: уж очень это напоминало поведение Муськи. Она так же встречала меня дома. Выскочит к порогу, муркнет что-то приветственное и сразу к сумкам – шасть! Не успокоится, пока не обследует всю ношу. Знает же, что я всегда ей что-нибудь вкусненькое принесу. Э-эх, если меня тут съедят дикие звери или я сама с голоду помру, кто её будет баловать?
– И, правда, ничего, – прервав мои душевные раздраи, разочарованно протянул этот голодающий. – Тогда, давай спать, а? Я так умаялся, по вашим лесам скакая, что глаза сами закрываются.
Я вдруг вспомнила, что мы так и не познакомились.
– Тебя хоть как зовут-то?
– Не надо меня звать, – нахмурился дракончик. – Я домой пойду, когда меня найдут. А мама не любит, когда я ухожу.
Я закатила глаза. Вот глупыш!
– А имя твоё какое?
– А! – Деть обрадовано стукнул хвостиком, подняв несколько сухих елочных иголок в воздух. – Антошандр, маркиз Шерзский, – он изобразил аристократический поклон, что смотрелось довольно забавно, учитывая его четырёхлапую ипостась.
О как! Сподобилась чести ночевать с маркизом! Внутренний голос с ехидцей уточнил: «главное, чтоб не съеденной!»
– А я – Александра, – плюнув на предупреждение внутренней язвы, представилась я.
– Ой, какое длинное! – поморщился дракончик. – А по короче?
– Кто б говорил! – фыркнула. – Можно просто Саша.
– Давай спать, просто Саша, – зевнул ребёнок, показывая нехилые такие зубки.
Повозилась, поудобнее устраиваясь на свежих берёзовых ветках.
– Эй! – устало возмутился дракончик. – С маркизами так нельзя, а то …
Что «а то», так и не удалось услышать, так как маленький ящер прижался ко мне и засопел. Устал бедолага. Я погладила чешуйчатую мордочку. Вопреки ожиданиям, что рептилии все холодные и скользкие, чешуя у дракончика была тёплой, слегка шершавой. Даже в мозгу не укладывалось, как такое милое создание может быть в будущем
