Илья Иванович поднялся на лифте на пятый этаж, но, когда открылась дверь, не спешил покинуть кабину. Его не покидало проклятое чувство, будто кто-то все время находится рядом и смотрит на него. И Архангельскому от этого было не по себе.
Тишина на площадке немного успокаивала, вселяла уверенность, что подобное состояние обеспокоенности – всего лишь плод плохого настроения. А все из-за этой негодной девчонки.
Завтра Илья Иванович непременно выяснит, где она пропадала весь вечер. Разговор будет неприятный, но, уж видно, его не избежать.
Архангельский достал из кармана ключи. Быстро подошел к двери. Сунул зубастый, похожий на царскую корону ключ в верхний замок. Повернул.
Один оборот. Другой. Третий.
Верхний замок открыт. Теперь надо открыть средний. И ключ к нему не менее замысловатый, с многочисленными зубчиками и прорезями. Отмычку вот так, с ходу, не подберешь. Покопаться надо.
Когда второй замок открылся, Архангельский вдруг почувствовал, что за его спиной кто-то стоит. Он не слышал шагов, но чувство… Это было особое чувство, как у зверя, когда ему вдруг инстинкт начинает подсказывать о смертельной опасности от подходящего охотника. Это дает зверю шанс на спасение. Тогда он пытается убежать. Но Архангельскому бежать было некуда. Дверь он еще не открыл, а кабина лифта уже скользнула вниз.
Он обернулся и вздрогнул. Позади него действительно стоял человек. Роста чуть выше среднего, широкоплечий. Воротник куртки поднят. На глазах темные очки. И в правой руке тот человек держал пистолет с глушителем, ствол которого был направлен прямо в грудь Архангельскому.
Повинуясь инстинкту, Илья Иванович резко поднес руку к карману, где лежал «вальтер».
Но человек сказал почти миролюбивым тоном:
– Не глупи, Илья. Зачем? Неужели ты думаешь, что я позволю тебе воспользоваться этой пукалкой?
На бледном лице Архангельского появилась глупая улыбка. Переоценил он себя. Это действительно глупо. Пока засунет руку в карман, вытащит пистолет, взведет… Несомненно, тот окажется проворней и выстрелит первым.
– Чего там у тебя в кармане? – все тем же тоном спросил человек.
– Да так. «Вальтер» старенький, – стараясь унять волнение, ответил Архангельский, словно стыдясь, что не обзавелся оружием посерьезней. Пожалуй, к его фигуре больше бы подошел «глок». Или, на худой конец, штуковина отечественного производства – пистолет Стечкина. А маленький «вальтер» совсем не смотрится в его руке.
И, как бы подумав о том же, человек улыбнулся, сказал:
– Вот видишь, – словно укорил он. – Старенький. Зачем тебе суетиться? Совать руку за ним в карман? Чтобы внушить себе, что с ним ты не боишься смерти?
– Да, – неожиданно для себя сказал Архангельский. Стыдно признаться, но именно это он и пытался внушить себе.
Человек безнадежно усмехнулся.
– Глупости, – строго заметил он и сказал, кивнув на дверь: – Лучше открой третий замок. И смотри, – предупредил он, показав пистолет.
– Ладно. Хорошо, – согласился Архангельский, решая потянуть время. И было бы совсем неплохо, появись сейчас здесь кто-нибудь из соседей. Тогда уж точно ситуация сложится не в пользу этого типа с пистолетом. Встреча со случайными свидетелями не входит в его планы. Потому он так и торопит с замком. Не хочет светиться тут.
– Нельзя ли побыстрей? – спросил незнакомец, но в голосе не чувствовалось нервозности.
И это особенно насторожило Илью Ивановича. Перед ним был человек с крепкими нервами и, скорее всего, безжалостный убийца.
– Замок что-то… – соврал Архангельский, беспомощно провернув ключом. Но парня с пистолетом это оправдание не устроило.
– Придется поднапрячься, – посоветовал он и добавил как важный аргумент: – И сделай все как надо, если не хочешь умереть досрочно.
Архангельский почувствовал, как ему в спину уперся ствол. Прямо под левую лопатку. Человек с пистолетом, знал, куда следует стрелять, чтобы не оставить жертве никаких шансов.
Но Илья Иванович не спешил расстаться с жизнью.
– Да я открыл уже, – поспешил сказать он. Сунув ключ до упора, сделал последний оборот.
И дверь предательски открылась.
Архангельский, не поворачиваясь лицом, ждал, что будет дальше. Почувствовал легкий толчок в спину.
– Заходи, – ядовито прошипел человек, стоящий позади него.
Он как будто уже бывал здесь, в этой квартире. Не успели они войти, провел рукой по стене за шифоньером прихожей, нащупал клавишу выключателя. Когда свет вспыхнул, закрыл дверь и сказал:
– Теперь быстро позвони во вневедомственную охрану и скажи, чтобы твою квартиру сняли с пульта.
Илья Иванович медлил, стоял как вкопанный и отупелым взглядом таращился на ствол пистолета, направленного теперь ему в переносицу.
Понимая, что драгоценные секунды уходят и там, на пульте, это могут принять за сигнал тревоги и направить сюда группу, человек произнес уже раздраженно:
– Я сказал, позвони! Не заставляй меня нервничать. Видишь, у меня уже палец дрожит на курке. Ну, как нажму? Тогда твоя башка разлетится. Ты этого хочешь?
– Нет. Не надо. Я сейчас позвоню. – Илья Иванович почувствовал: тот не врет. Еще пару секунд задержки, и точно выстрелит. А потом уйдет. И приехавшие милиционеры найдут всего лишь тут труп Архангельского.
– Вот и правильно. Вот и молодец, – похвалил убийца. Но в голосе его ничего, кроме насмешки, не чувствовалось. Этот человек знал, что судьба Ильи Ивановича Архангельского решена. Для этого он здесь. И ни просьбы, ни посулы уже ничего не могут изменить. Все случится так, как должно произойти.
Архангельский позвонил на пульт, и, когда трубка легла на аппарат, убийца язвительно улыбнулся и сказал:
– Надеюсь, тебе не стоит объяснять, зачем я здесь? Ну, пораскинь мозгами. Ты же мужик смышленый. Постарайся догадаться.
– Я догадываюсь, – голосом обреченного ответил Илья Иванович, ни на минуту не забывая о лежащем в кармане «вальтере» и о том, как бы воспользоваться им. С такого расстояния он бы точно не промахнулся.
– Видишь, какой ты догадливый. Если бы был таким с самого начала, то, может, ничего бы и не случилось, – как бы с сочувствием проговорил убийца, внимательно глядя в глаза Архангельскому.
Тот невесело улыбнулся.
– Как ни прискорбно, но должен признать, это так. О многом я догадался, но, – он развел руками, – увы, слишком поздно.
Теперь в холодном взгляде убийцы он видел сожаление. Видно, эти наемные убийцы тоже чертовски устают от своей нелегкой работы. Вот и этот устало сел в кресло и даже прикрыл глаза, словно собирался задремать.
А Илья Иванович и не думал его беспокоить своей болтовней. Замолчал, и его правая рука медленно поползла к карману. Вот уже пальцы осторожно дотронулись до холодной стали.
