было. В юности наверно в последний раз. Тогда я еще верил в любовь и верность. Не понимал, что все бабы продажные шкуры, и за золотую монету готовы раздвигать ноги перед любым, кто ее даст. Смотрю на часы, секундная стрелка показывает, что время вышло.
— Минута прошла. Что ты решила? — приподняв бровь, стучу пальцем по наручным часам, а сам ловлю себя на мысли. Эта рыбка не должна сорваться с крючка. Некогда мне опять выдумывать планы по ее поимке.
— Я согласна подписать контракт, вы мне дру… — я прерываю ее жестом.
— Не нужно лишних слов, — протягиваю ей бумаги и ручку, — подписывай, разговоры после.
Она берëт договор, читает. Глаза бегают по строчкам. Исподлобья наблюдаю за ней. Пухлые губы немного шевелятся от волнения, наверно помогает себе ими сосредоточиться на тексте. Переворачивает страницу. О да детка, там самые интересные пункты контракта.
Вижу как краска начинает заливать ее лицо. А в штанах у меня дружок становится ещё твёрже. Блядь, почему я так на нее реагирую. Одета она скромно, в ее поведении нет и намека на сексуальнось. Но дружку пофиг, он её пиздец как хочет.
Марина дочитывает контракт, вся пунцовая, как спелая малина. Бросает на меня презрительный взгляд, немного зависает и ставит подпись. Да малышка, правильный выбор. Осматриваю ее с ног до головы и говорю:
— Контракт вступил в силу Марина, встань и покажи себя, — её глаза заметались по моему лицу ища признаки шутки. Нет моя девочка, всё серьёзно.
— Вы наверно шутите, — растерянно говорит она. Вытирает вспотевшие ладони о брюки. Смотрит невинным взглядом, пытаясь меня разжалобить. А мне похер, хочу увидеть ее голой, и срать на какие-то её чувства. Зверь во мне требует зрелищ.
— Встань и разденься! — почти рычу.
♀
Я вздрагиваю от его голоса. Божечки. Что я сделала? Лучше бы отказалась. Хотя кому я вру, это единственная возможность спасти папу на данный момент.
Не думала, что он в рабочее время заставит выполнять пункты второй страницы контракта. Ни стыда, ни совести.
А что я хотела? По нему видно, всегда берёт что хочет. И сейчас это я, и мне придётся выполнять его прихоти.
— Не заставляй меня ждать, — поторапливает теперь уже мой босс. — Если я сам, от твоей одежды мало что останется!
— Ясно! — угроза подстегивает меня к действиям, остаться без вещей не хочется. Как я смогу тогда до дома добраться.
Медленно встаю, на негнущихся ногах отхожу от стола. Чувствую как краска стыда заливает лицо и шею. Дрожащими руками стягиваю пиджак, бросаю его в кресло с которого встала. Берусь за пуговицы блузки негнущимися пальцами. С трудом расстегиваю первую.
Меня охватывает всепоглощающее чувство злости. Но я стараюсь жалобно смотреть на мужчину, в надежде что он сжалится и передумает.
Ничего подобного не происходит, он лишь хмурит брови, я считываю это как недовольство. Пытаюсь ускориться, не выходит. Всё получается медленно. Я расстегиваю последнюю пуговицу и замираю, меня охватывает чувство дикой неловкости. Я не решаюсь снять блузку.
— Владислав Андреевич, давайте не здесь? — делаю последнюю попытку убедить Влада. — Сюда в любой момент могут зайти!
— И что? Я не вижу в этом проблемы, — он непробиваем. — Я хочу, ты выполняешь. Сейчас твоя задача показать себя, вспомни — где и как хочу. Так что не надо стараться меня разжалобить. Я хочу увидеть тебя без одежды, и не вижу причин себе в этом отказывать, — каждое слово как удар хлыстом по моим нервам.
Чувствую, как по щеке покатилась слеза. Я быстро ее смахиваю, сочувствия в лице босса мне всё равно не найти. Стараюсь взять себя в руки, поджимаю губы, гордо смотрю в глаза бездушному гаду. Пусть видит, ему меня не сломить. Резко срываю с себя блузку, она летит к пиджаку.
Его тёмные глаза становятся ещё темнее, его взгляд прикован к груди. Меня накрывает жаркой волной, внизу живота начинает потягивать. Я покрываюсь мурашками от столь обжигающего разглядывания.
— Владислав Андреевич! — без стука входит секретарша, оглядывает меня с головы до ног. Я стараюсь прикрыться руками, но картина была уже ясна. Она пренебрежительно хмыкнув, продолжает, — у вас встреча с учредителями через 20 мин в конференц-зале, — разворачивается и выходит, хлопнув дверью.
Чувство стыда заливает меня с ног до головы, я хватаю блузку и нервно начинаю натягивать её на себя.
— Я же говорила! Ты… то есть вы, совсем от вседозволенности с катушек слетели? Вам плевать на всех кроме себя, — из глаз брызгают слëзы, до меня доходит осознание, что эта секретарша может разнести по всему офису то, что только что видела. — Как мне теперь с вами работать? Меня будут принимать исключительно как вашу подстил… — не могу закончить, мерзко от этого всего.
Продолжаю быстро одеваться. Да, я подписала контракт, но не ради наживы! Этот Владислав Сергеевич как-то узнал про папу и использует это. Если бы не этот факт, ни за что на свете, на такое дерьмо я бы не согласилась.
Надо что-то придумать, что бы он перестал воспринимать меня как сексуальный объект. Только вот что?
— Поистерила? Теперь быстро успокоилась! — приказывает мой босс, — Танечка будет держать язык за зубами. Так что можешь засунуть свои нравоучения куда подальше. Сейчас пойдёшь в отдел кадров и оформишься. После, ты возвращаешься в мой кабинет, раздеваешься и покорно меня ждешь, — делает паузу, поправляет галстук и смотрит на меня пристально. — Распоряжения я дам, тебя не побеспокоят. Всё. Иди, — указывает мне на выход, — Таня покажет куда.
Меня начинает потряхивать от возмущения. Волна протеста и гнева прокатывает по мне, мешая соображать.
— Да чтоб тебя понос прохватил, на твоей «важной встрече»! — запальчиво выдаю и осознаю, что я блин ляпнула. Зажимаю рот ладошкой и со страхом смотрю на этого грубияна.
Глава 5
♀
Выражение его лица из спокойного перешло в офигевшее. Он явно не ожидал такого речевого финта от меня.
Его рот начинает растягиваться в кривоватой улыбке, качая головой он подходит ко мне, берет за шею, притягивает к себе. Меня окутывает аромат его дорогого парфюма с выраженными древесными нотами. И он прямо в губы мне тихо произносит:
— За такую дерзость, твой бестолковый рот будет наказан, — и впивается в меня своими губами.
Я пытаюсь сопротивляться, но это безрезультатно. Его губы жесткие и безжалостные, они и правда меня наказывают. Сминают мои, в жестоком и безжалостном поцелуе.
Язык проходится по моим сжатым зубам, я не размыкаю их. Тогда он второй рукой берет меня за талию и притягивает к себе, вжимает
