— Да вы не волнуйтесь, — нервно отзываюсь, пытаясь успокоить и его, и себя. — Один звонок, и я уеду! Поэтому дайте мне телефон, и всё быстро решится.
Да чего я его вообще уговариваю?
Что-то мне взгляд его не нравится. В серых, словно сталь, глазах мелькает разочарование.
Ощущаю от него напряжение.
— У меня нет телефона, — чеканит, убивая. Словно бьёт по голове огромной битой, отчего в ушах начинает звенеть.
— Что? — округляю от шока глаза. — Нет телефона? Вы из пещеры?
Как можно жить без смартфона? Это же связь!
— Он есть, — цедит сквозь зубы. — Но не здесь. Как думаешь, что я делаю один в лесу под новый год?
— Маньячите? Убиваете? Заметаете следы?
Он всё же закатывает глаза.
— Отдыхаю от общества, — опять начинает злиться.
— Так вы социофоб, — доходит до меня.
Опять жалит глазами.
Теперь и меня не радует этот плен.
— Блять, принесло на мою голову.
Уходит в сторону, видимо, забывая про меня, и тащит за собой. Шагает по снегу так быстро, что я еле успеваю за ним. Голова продолжает кружиться после удара, и в один момент оступаюсь и проезжаю лицом по сугробу. Да он…
— Ты быстрее идти не можешь?
Дёргает рукой, из-за чего чуть не выдёргивает мою руку.
А я еле встаю. Ножки болят. Я бежала долго, а потом ещё и напряглась, когда держалась на сосне. Идти сил нет. Да и холодно. Голова болит. Удар бесследно не прошёл.
— Не спешите, пожалуйста. Я не успеваю за вами.
Будь проклят тот мент и эти наручники!
Еле встаю, засматриваясь на мужчину перед собой. Снова поднимает руку с наручниками и большим пальцем показывает себе за спину.
— Садись, проклятье, донесу.
Это я-то проклятье?..
Глава 4
За «проклятье» вы ответите.
И чтобы не получать обидное прозвище просто так, решаю ему полностью соответствовать.
— А давайте, — я неуклюже запрыгиваю ему за спину, одной рукой обнимаю его за шею. А вторую опускаю вниз, и она плетью теперь висит вдоль тела. Всё. Ей ничего не сделаешь. Бесполезная. И всё из-за его рук на моих бёдрах.
А он ничего такой, сильный. Хватка ого-го. Мне даже приятно становится.
Босс мафии, ещё и мощный, упертый. Уверенно прёт по сугробам. Вокруг нас бегает пёс Бруно, которого, если честно, пугаюсь и сильнее прижимаюсь к мужику в чёрном пальто.
— Ты меня задушишь, — звучит недовольно, с хрипотцой.
— Твой пёс смотрит на меня, как на еду, — опасливо озираюсь на медведопса.
Как котопёс будет.
— Неудивительно. Задницу ты себе отъела.
Он намекает на то, что я толстая?
— Тяжело? — язвительно цокаю языком. — Кому-то стоило подкачаться…
— Ты даже не мой рабочий вес, — выплевывает, явно оправдываясь. — Но ты там оделась как капуста, что явно стала килограмм на двадцать больше.
Я просто плотно поела перед выездом на базу…
— А куда мы идём? — вдруг доходит до меня, что я об этом даже не спросила. А то утащит меня куда…
— Ко мне домой, — сухо выдаёт.
Черт. Как-то все это странно вышло. Авария, мент явно подставной. Левый мужик в лесу. И дом!
Пахнет аферой.
— Вы же меня не изнасилуете? — тихонько спрашиваю. Дура ты, Альбина. Раз спрашиваешь это только сейчас!
— Как только появится возможность, дам тебе пинок под зад, — зло чеканит, даря мне маленькую надежду на спасение.
— Вы попробуете снять наручники?
— Да. Распилю их нахрен. Или разрублю.
Почему в голове у меня совсем не распил железа? А моей руки?
Он же из мафии! А они там все кровожадные. И такими методами пользуются…
Да какой там!
Он сейчас отведёт меня в свою лачугу, пристанище маньяка, а потом разберет на органы.
Мамочки…
Дёргаю рукой и слышу злостное шипение. Мужская ладонь соскальзывает, и я чуть не падаю, вновь грозясь придушить своего спасителя.
— Больная, сиди смирно.
— Мне страшно. Давайте на помощь позовём?
Будто он станет это делать!
— Ты меня боишься? — недоумённо выпаливает. — Это я тебя бояться должен. Ещё одно удушье, и ты потащишь за собой хладный труп.
Ой…
— Вдруг вы убийца? Живёте в стрёмном деревянном домике и…
Мы резко выходим из лесной чащи на пустую, вычищенную от сугробов территорию. Нет, всё в снегу, но не по колено.
Да это неважно!
Меня притащили к какой-то махине!
Это что? Коттедж? Огромный, роскошный, двухэтажный. Свет повсюду в окнах горит, гирлянды развешаны на крыше, дверях…
Это здесь вообще откуда? Или я в другом мире?
А если я сплю? Или потеряла сознание, когда в аварию попала? И до сих пор нахожусь в своей машине, а сама лежу в отрубе?
Вероятнее всего.
— Вы… — выдыхаю, всё ещё находясь под впечатлением.
— Без лишних вопросов.
Я замолкаю и мысленно прощаюсь с жизнью.
Точно из мафии. Такой же богатый, сухой и молчаливый.
Тьфу, теперь буду представлять его в шляпе, с сигарой во рту и итальянскими усиками!
О, нет.
Мужчина вовремя ставит меня на снег, возвращая мне ясный рассудок.
И я, выпрямившись, уже несусь в дом.
Нагло? Плевать. Я замёрзла, а ещё хочу писать. Мой мочевой пузырь вот-вот лопнет.
А вот мужчина не торопится. Вальяжно поднимается по ступенькам, снимая перчатки. Это хорошо, отпечатки пальцев оставит. Если только вдруг не решит дом потом сжечь.
— А можно побыстрее, я писать хочу, — кидаю ему претензию.
— Ты говорила только про телефон, — грубо, с недовольством кидает. — Про уборную речи не было.
— Жалко, что ли? — делаю милую моську, чуть не плача. Я же не издеваюсь над ним, а правда
