присесть не предложила. И кофе нет. И даже стакана с водой! Ей вспомнился тролль. Какой все-таки чудесный мужчина.
Мадам опасно прищурилась. Очень уж хотелось еще раз появиться у врат. Покрасоваться и пококетничать.
Но нет... Она вынуждена была стоять столбом рогатым у этого стола и любоваться, как наглая блеклая эльфийка с большими ушами старательно выводит на бумаге буковки. Медленно так выписывая каждую загогулинку. Демонессу начинало трясти от злости. Вот не зря она презирала этих выскочек. Ни рогов, ни клыков, ни хвостов. И в зверя не оборачиваются, и стихиями не управляют. Лютики свои в горшках выращивают! И выходит даже отказ нормально и что важно быстро оформить неспособны!
— Мне долго ждать? — грубее рявкнула она.
— Я бы на вашем месте не торопилась, — наконец, отозвался секретарь. — Потому как если вам не предоставлено место в высшем мире, то оно есть в низшем. А там минута за день. Зачем туда торопиться?
— Мне... — фыркнула мадам. — В низшем! А за что? Пишите быстрее. А то я начинаю верить, что вы не только мертва, а еще и разлагаетесь. Интересно за какие заслуги вас сюда взяли?
— Проработала несколько сотен лет на них там, — женщина взглядом указала куда-то далеко вниз. — Вот бог загробного мира и повысил, устроив сюда. Но признаюсь, я не особо-то и рада. Работы столько же, а контингент... Скука смертная.
Взяв свечу, она капнула на бумагу воском и от души с размаху припечатала круглую деревяшку.
— Все, — мадам протянули лист с печатью божественной канцелярии. — Ваше письменное уведомление.
Взглянув всего на пару строчек, демонесса сглотнула.
«Мадам Миллисенте Джакобо отказано в месте в высшем мире, потому что ее сын Инчиро Джакобо своими деяниями достал всех богов. Каждые день и ночь из храмов на него поступают сотни жалоб. Рассматривать их нет уже никаких сил. Раз демонесса Миллисента Джакобо не смогла воспитать как следует единственного отпрыска, то и пусть катится в нижний мир. Там ей и место!»
Подпись и та самая печать.
— И как это понимать? — прокатился женский визг по приемной. — И это вы писали почти сутки?
— Через меня в день проходят десятки досочек из храмов, и практически на каждой третей девушка, женщина, простите боги, почти бабушки пишут одно и то же — соблазнил, совратил и бросил! Ограбил! Развел с супругом! Я должна была отплатить за их пролитые слезы! Пусть хоть так и хотя бы вам! Вы родили и воспитали этого злодея. Разоренные семьи, обесчещенные дамы, разрушенные из-за измен семьи. Кошмар! Хуже всего, что даже в нижнем мире молятся за здоровье вашего сына. Его даже там видеть не хотят.
Мадам Джакобо выдохнула и вдруг, наверное, впервые устыдилась. Жаль, что только после смерти.
— Нет, не будет вам места в высшем мире, — секретарь снова ударила печатью по бумаге, вместо того чтобы прокатить ею по воску. — Ну или ищите способ вразумить и перевоспитать сыночка. Время у вас еще есть.
Глава 5
Способ? Мадам Джакобо непонимающе взглянула на секретаря, но та старательно делала вид, что демонессы уже и в приемной нет. Такое пренебрежение окончательно добило женщину. Какая-то канцелярская мышь поставила ее на место. О, нет! Спустить такое? Проглотить! И оставить эту невзрачную эльфийку в победительницах? Да что она знает о ее жизни?
Ровным счетом ничего!
А туман клубился у ее ног то белея, то серея. Он словно живой ластился к демонессе пытаясь успокоить и вразумить.
Ведь не время для эмоций, здесь думать надо холодной головой. И кажется, у него получилось, потому как мадам Джакобо выдохнула, распрямила плечи и приказала себе быть спокойной.
Да! Мадам никогда не была глупой женщиной и сейчас отчетливо поняла — здесь ей не помогут.
Нижний мир? Но за что? Что она совершила, чтобы попасть туда? Отняла жизнь? Украла? Нет, иначе не стояла здесь перед этой «мстительницей», а была отправлена сразу туда... в мир скорби и печали. Мук и сожалений.
— Знаете, что, — демонесса склонилась над столом секретаря, — не соблазнились бы на моего Инчиро те, за кого вы так усердно радеете, если бы не хотели. Если бы верными женами были. Хранили очаг и уважали мужей. И те самые мужья не разорились, если бы не были дураками и не брали в жены гулящих дам. Вот и рыдают они в храмах, потому как сами виноваты. А вам, видимо, просто завидно, потому как лично вас никто никогда страстно не желал и не соблазнял. Вот и сидите и после смерти крысой канцелярской в четырех стенах без права на личную жизнь. И не за них вы мстите, а за себя. А самое страшное сейчас для вас то, что здесь в высшем мире на правду не обижаются!
Да! Как бы ни старалась быть хладнокровной, но мадам Джакобо не сдержала эмоций, что было совсем уж на нее не похоже. Но и в подобные ситуации она никогда и не попадала. Так что можно было ей простить эту секундную слабость. В конце-то концов, она в этот момент не грешила. Говорила истину, о которой другие предпочитали молчать.
Секретарь божественной канцелярии вскочила, открыла рот и... не смогла выдавить из себя ни звука. Демонесса приподняла бровь, пытаясь сообразить, что с этой эльфийкой происходит. Та краснела, пыжилась и как рыбка аквариумная хлопала тонкими губами.
— Ага! Врать, видимо, здесь возбраняется! — наконец, до демонессы что-то начало доходить. — Хотели, наверное, сказать, что все — ложь! Что вы не такая! А выходит, права я. Такая! И за сыном моим следите? Подглядываете за очередными его дамами сердца. И хочется оказаться на их месте, вкусить страсти, а не как... Все отчеты, жалобы да прочие нескончаемые бумаги.
Эльфийка стала совсем багровая. В очередной раз распахнув рот, она как рявкнет:
— Да! Сижу здесь с вашими жалобами! Так жизнь прошла, и смерть пройдет. Да не соблазняли, и что? Ваш сын — зло в чистом виде. Чем занимается его корпорация? Он что-то строит? Создает? Он оказывает некие услуги? Нет, нет и нет! Он покупает и разрушает. Дробит прекрасные фирмы на куски, выжимает из них деньги и выбрасывает высушенными до дна. Он жестокий паразит! И чтит он только деньги!
— Не тебе, милочка ушастая, судить моего мальчика, — возмутилась мадам.
— Да, не мне, — секретарь
