сошел с обложки и внешностью обладал скорее отталкивающей, но Грин привык смотреть глубже. И то, что он чувствовал в судмедэксперте, успокаивало. Так успокаивается профессионал в присутствии другого профессионала: не нужно контролировать непрофильные процессы, ты можешь быть уверен, что все будет сделано на высшем уровне, не хуже, чем если бы задачей занимался лично ты. Кор поднял голову от большого журнала, который заполнял, и посмотрел на детектива. На его лице с крупным носом и неожиданно аккуратно постриженной растительностью эмоций не отразилось, стекло глаз не прояснилось.
— Я еще не начинал, — басовито сказал Кор.
— Знаю. Поэтому пришел.
— Скучно наверху, решили спуститься в ад, детектив?
«Как будто я из ада выбирался».
— Нужно, чтобы анализ ДНК провели как можно скорее. Я сделал запрос в… — Грин осекся, подбирая слова. Не подобрал и оборвал фразу, переключившись. — Словом, вам дадут материал для сравнения, если стандартные пути результатов не принесут.
Кор отложил ручку и, откинувшись на спинку кресла, положил ладони на столешницу.
— Вы что-то знаете.
— Ничего, — отрубил детектив. — Я должен узнать от вас, кто она и что с ней произошло. Ну, помимо очевидного.
Даниэль будто бы хотел улыбнуться, его густые брови дрогнули, губы на мгновение изогнулись, но судмедэксперт встал и снова замкнулся. Он был на голову ниже Грина и поэтому инстинктивно стоял, расставив ноги, будто пытаясь занять больше пространства. Аксель сделал шаг в сторону, и Даниэль двинулся в направлении секционного зала. Шел он неожиданно легкой для человека такого мощного телосложения походкой. Детектив устремился за ним.
— Ее только привезли, к чему такая спешка? — недовольно поинтересовался Кор.
— Убийство странное.
— У вас каждое дело странное, детектив, я наслышан. Но не припоминаю, чтобы вы очертя голову летели в морг. В тот же день! До вскрытия.
Аксель улыбнулся.
— Мне будет достаточно базового осмотра. Я вас выслушаю и пойду к коллегам. А вы позовете ассистента, учеников и спокойно займетесь своей работой. Ну же, доктор, дайте мне хоть что-нибудь.
— Первые часы после обнаружения тела самые неприятные, да? — с пониманием усмехнулся судмедэксперт, толкая металлические двери. — Вы должны включаться в работу, а данных нет. Криминалисты еще ничего не собрали, мы отчет не предоставили. Я помню, как доктор Абигейл дневала и ночевала на работе, лишь бы не разочаровать вас и быстрее предоставить результаты. Она даже делила отчет на части, чтобы сразу отправить вам самое важное. Вы ждете того же от меня?
В темно-синих глазах Грина скользнула молния. Вспоминать о Джейн Абигейл было неприятно. Детектив едко улыбнулся.
— Если честно, доктор Кор, да. — Даниэль рассмеялся. И этот смех Акселя удивил. Он ждал усмешки, или недовольства, или даже агрессии, но не веселья. Взгляд судмедэксперта просветлел, мужчина подошел к металлическому столу, на котором под белой простыней лежало тело, натянул латексные перчатки, оперся о край большими ладонями и взглянул на детектива.
— Не ожидал от вас другого. О вашей требовательности по всему управлению ходят легенды.
— Да ладно, легенды, — вернул ему ухмылку Грин. — Я просто делаю свою работу. И требую того же от других. Как и вы. Я тоже наслышан о мрачном повелителе секционной. Напомните, сколько рядом с вами выдерживают стажеры? Месяц?
Кор расхохотался. И это разом разрядило атмосферу. Аксель позволил себе улыбнуться и расслабленно замереть напротив судмедэксперта.
— Ладно, детектив. Давайте ее осмотрим, — предложил Даниэль. — Случай действительно необычный. Я помню разрезанные лица, залитые кислотой лица, израненные лица. Но не припомню, чтобы в Треверберге кто-то настолько заморачивался. Убийца снял с нее лицо. Возможно, вам будет интересно узнать, что при подобной процедуре, как правило, много крови. Очень много крови. Если там, где вы обнаружили убитую, чисто, значит, лицо сняли в другом месте.
— Проверим, — сделал пометку Аксель.
Кор удовлетворенно кивнул.
— Он снимает с нее лицо. Кладет его на гипсовую голову, при этом маска сделана грубо. — Даниэль перевел взгляд на тумбочку, где стояла гипсовая подставка. Без кожи, правда. И Аксель смог разглядеть слоистость изделия: как будто его делали впопыхах, как обычный гипс при переломе. — Маску мы осмотрим отдельно. Пока она выглядит как гипсовая голова, украденная из любой школы. Но определенное сходство черт, скорее всего, есть, хотя и не полное.
— Рандомная гипсовая голова?
Судмедэксперт пожал плечами.
— Сложно сказать. Кожа в идеальном состоянии. Но если бы убийца делал эту маску сам, то ему потребовалась бы основа, куда ее положить.
Судмедэксперт осторожно сдернул белоснежную простыню и сложил ее на бедрах жертвы.
Грин снова увидел красное нечто вместо лица и поежился. Волосы женщины уже не казались столь безупречными, в холодном свете ламп они выглядели безжизненно. Сердце болезненно сжалось.
— Кожа гладкая, следов побоев нет, — механически продолжил Кор, внимательно осматривая тело. — Есть небольшие потертости на запястьях, но это непохоже на следы борьбы. Синяков нет. До лица мы сейчас дойдем, помимо него на теле только одно существенное повреждение — ей проткнули сердце. Точнее скажу после вскрытия, но почти уверен, что это так. Думаю, это обычный нож или кинжал с широким лезвием. — Он взял линейку. — Две трети дюйма. И опять нет крови. Кожа слишком чистая, нет блеска. Возможно, он ее вымыл, а потом насухо вытер. Анализы покажут. Вы заставляете меня делать двойную работу, детектив. — Даниэль поднял на Грина снова холодный и будто бы мертвый взгляд. — Я не люблю чувствовать себя дураком.
— Для меня все важно, — негромко отреагировал Аксель. — Продолжайте. Пожалуйста.
— Время смерти предположительно с 22:00 до двух ночи. — Кор, кажется, успокоился. Он склонился над телом. — Что касается этого чуда народного творчества, разрезы аккуратные, но непрофессиональные. Убийца знает, где резать, чем и как, но явно делает это не каждый день. Вот, рука сорвалась, он порезал ей ухо. А тут, — он указал на линию подбородка, где, подойдя ближе, детектив заметил тонкую царапину, — снова сорвался. Не хирург, не патологоанатом, не судмедэксперт. Но действует холодно и четко. Кожу сохранил ровно настолько, сколько необходимо, чтобы полиция застала композицию в относительно первозданном виде.
— От чего она умерла?
— До вскрытия не скажу. Вы,
