окно на спортплощадку, очередная папка с личным делом застыла на первой странице с изображением школьницы, но мысли ее были очень далеко от работы.
Владимир Данилович. Ее бог, учитель, ее мужчина. Очень странные ощущения остались после разговора с ним. Вроде бы добилась своего, вынудила мужчину признаться в чувствах? Вроде да, победила. А почему тогда четкое ощущение неудовлетворенности? Но любовь — всего лишь одна из сторон разговора, были и другие. Тем более что с любовью между ними давным-давно все понятно, и взаимные подначки и наскоки скорее развлечение. Она прекрасно знала, что очаровала своего начальника еще в далеком детстве. И так же прекрасно знала, что никогда не станет его женщиной. Почему — представления не имела. Просто принимала как данность. Да и ценность физической близости — такая сомнительная вещь… Генерал-майор Каллистратов — ее, и только ее мужчина, и точка, вот что на самом деле важно. И в этом отношении ничего не изменилось, открытое признание в чувствах лишь добавило капельку радости. А вот другие стороны разговора… Вдруг оказалось, что Владимир Данилович знал о службе собственной безопасности «Спартака». Знал тогда, знает и сейчас, причем в подробностях. Очень неприятное открытие. Она была уверена, что работала аккуратно, уверена и сейчас. Но Владимир Данилович — знает. Из чего следовало, что в службе собственной безопасности имеются информаторы… Само по себе не катастрофа, было бы странно обыграть на профессиональном поле матерого разведчика и организатора успешного государственного переворота, просто… СБ «Спартака» — очень личное, очень особое дело. Суд чести, суд совести. Это — внутрисемейное, генерал-майору Каллистратову там места нет. И тем не менее высшее начальство прекрасно осведомлено, следовательно, имеет способы воздействовать и руководить… Но и это не самое плохое. Подумаешь, переоценила себя. Поражения она признавать умеет. Но вот готовность лидера новой республики проводить кровавые чистки среди своих испугала. Сергей, Лена, Светка… и все четыре десятка оставшихся в живых спартаковцев. Погибавших вместе с ней под ударами «Алсучек», умиравших с голода, хоронивших товарищей… Вытаскивавших с боем майора Каллистратова из столицы, а позже ее саму из Грузии… уходивших вместе с ней на спецоперации и в Москву, и за рубеж… И теперь генерал-майор подозрительно рассматривает их в качестве мишеней. История, совершив крутой зигзаг, упорно возвращалась к той же самой кровавой форме режима Ивана Ферра, от которой всеми силами старались уйти… Или старалась только она? Ариа Кахиани, нежная поэтесса, ее подруга, ее верный «белый сокол», узница ленской каторги, беспримерно честная, мудрая, отчаянно храбрая женщина — не встанет ли на ее место вскоре кто-то из своих, из близких? Ленка, Кира?
Она отогнала тяжелые мысли и все же открыла личное дело. Последнее из двух десятков уже просмотренных. Два десятка новичков. Ну, как новичков… На самом деле — отбросы образовательной системы из других школ подкупольника. Сама напросилась, некого винить. Как с детства ее ужаснула жестокость наказаний нового социалистического государства, так никуда из сердца и не делась. Стала директрисой и внесла, на свою голову, предложение давать ученикам последний шанс. Не сразу отправлять на принудительные работы на вредные химпроизводства, например, а с отсрочкой на год. Случаи, как известно, бывают всякие, вдруг оболтус проникнется и признает нормы человеческого общежития? Потому что после принудработ, а уж тем более после ленской каторги вернуть человека в гражданскую жизнь практически невозможно, там уголовным, звериным образом жизни пропитываются раз и навсегда. Добрый дяденька Каллистратов тут же поддержал ее невидимой могучей рукой, но со своим непредсказуемым своеобразием. Так что вот, нате вам, Лия Сергеевна Бериа, два десятка придурков под годичный надзор. Контролируйте их силами лучшего в подкупольнике школьного штурмового отряда, воспитывайте личным примером, а когда не справитесь — сами отправляйте их на объекты Химмаша. Или не отправляйте — но только в случае несомненного педагогического успеха. Все по закону, но… несправедливо. Остальные директора, получается, все в белом, и лишь она педагогическое ничтожество и садистка. Ненавистные ей чиновничьи интриги во всей красе.
Она в задумчивости просмотрела видеозапись школьного педсовещания с виновницей по центру. Симпатичная рослая девочка, лицо «эльфийского» игрового типа, то есть огромные глаза и крохотная челюсть. Огрызается уверенно, с цинизмом и презрением, слабых мест не демонстрирует. Полностью сформировавшаяся личность. Воровка, стерва, конченая эгоистка. Если сделать максимальное приближение, становится видно, что еще и неряха. Если оценить шире — лентяйка. Школьная форма явно замусолена, в тринадцать-то лет, наверно, и самой можно постирать? Тем более что в каждой квартире предустановлены стиральные автоматы. Ну и как ее вразумить? Воровала и воровать будет. Не училась и не будет учиться, ибо лень и эгоистка. И мнит себя хитрее всех. Последнее, к сожалению, близко к правде. Тупа, но хитра невероятно, феномен природы какой-то. Успешно воровать при тотальном видеоконтроле! В пятой школе ее даже не пытались перевоспитать. Тем более что социализм задачи перевоспитания вовсе и не ставит ввиду полной бессмысленности. Социализм — не рай на земле, а всего лишь государство для всех. Как любое государство — жесткое, часто жестокое к тем, кто не подчиняется. Не хочешь соблюдать правила общежития — заставим, не подчиняешься — запугаем, а в крайнем случае спишем в запланированные отходы, вредных производств в подкупольниках хватает… Социализм — государство для всех, да, но имеется в виду — для всех людей. Социальным паразитам места не предусмотрено. С другой стороны — девочка. В жестокостях и унижениях не замечена. Просто хитренькая дрянь обеспечивала себе сладкую жизнь за счет других при минимуме усилий. Что она таскала? Социальные карточки, личные вещи — в общем, мелочовку, но воры и есть мелочовщики по сути… И сидит эта мелочовщица сейчас в приемной, ожидает решения своей участи с самым безмятежным видом. Все же есть в тупости своя прелесть. Девица просто не способна представить всех ужасов дальнейшего существования и живет себе в счастливом неведении. Кстати, наверняка не девица. Чтоб она да ни разу не воспользовалась своим природным оружием в деле добывания средств у мужчин? Слишком любит сладкую жизнь.
Она снова задумчиво уставилась через окно на внутренний школьный двор, где готовились к пересдаче зачетов по гражданской обороне лодыри, толстяки и дохляки под присмотром пары штурмовиков. Все верно, за безопасность на спортплощадке отвечают они. Предал кто-то из своих… кто? Кто-то, стоящий достаточно близко к центру принятия решений… Кто?! Разум решительно отказывался признавать очевидное.
— Нет, Владимир Данилович! — сказала она зло и выключила экран. — Не может такого быть! И боги ошибаются!
В красном телефоне, естественно, хранились номера всех учеников школы.
