последние теоретические выкладки и состояние всех систем.
Маф Маллет удобно расположился в кресле, больше походившем на трон, посередине балкона. Его жена сидела слева от него, справа вальяжно расположилась глава корпорации «Терра». Брат Мафа с супругой и сыном Чарльзом предпочли смотреть на эксперимент стоя, образовав отдельную троицу почти у самого стеклостального барьера.
— Милый, гости сейчас уже заскучают, — заметила Марри Агато, недовольно поводя точеным плечом. Ей явно не нравилась вся эта затея с посещением лаборатории в платье для светского раута.
Маф Маллет оторвался от негромкого обсуждения каких-то рабочих вопросов с Хот Ху Тэн и обернулся к Лю.
— Профессор?
— Да, да, мистер Маллет, мы готовы, — и он кивнул своей ассистентке, которая стояла в противоположном углу площадки у beta-пульта.
Ева Ди взмахнула обеими руками, выпуская в рабочее поле несколько сложных органических молекул.
— Господа, мы начинаем! Сейчас, прямо на ваших глазах, я постараюсь исключить из пространства-времени нашей Вселенной опытный образец. Согласно нашим расчетам, он возникнет в нем снова примерно через пару минут и будет точно таким же, хотя, оставшись во временном потоке, он неизбежно должен был бы распасться на составляющие его элементы.
Профессор величественно передвинул рычажок в центре пульта, и овальная конструкция в центре зала сразу же закрутилась вокруг своей оси. А кольцо тусклого металла вдруг начало пульсировать алым цветом.
Не прошло и нескольких секунд, как внутри овала вспыхнула яркая точка. Профессор сдвинул рычажок назад — и она тут же погасла, а овал мгновенно замер и вдруг начал наполняться красным свечением.
— Ева, что с рабочим полем? — выкрикнул Лю, недовольно глядя на показатели трех устройств, которые записывали ход эксперимента.
— Рабочее поле деформировалось в вихревую структуру, профессор!
Профессор удивленно хмыкнул.
— Я же говорил, все это красочно жахнет! — восторженно воскликнул Чарльз, обращаясь к отцу.
Тот успел только нахмуриться, как внизу, словно выполняя желание сумасбродного юноши, черной пылью взметнулось вверх кольцо и яростно замигали лампы, что освещали купол и балкон. В их пульсирующем свете сперва все увидели, как медленно рушится прямо на силовой щит овальная рама, и вдруг затем — почти одновременно — призрачную тень, возникшую на стене купола, как раз с той стороны, где стоял племянник Маллета.
— Кто там внизу, проф? — пораженно воскликнул Маф, указывая рукой на вновь появившуюся тень.
— Не знаю, мистер Маллет, — раздосадовано ответил профессор, руки которого стремительно летали над пультом. — Но кто бы это ни был, боюсь, что…
В этот момент конструкция «Времярезки» соприкоснулась наконец с силовым щитом, и лабораторию потряс беззвучный взрыв. Щит автоматически затемнил происходящее внизу. Когда он вновь стал прозрачным, гостям, столпившимся у барьера, предстала сумеречно освещенная лаборатория, посреди которой живописно дымилась груда развороченной установки.
— Класс! — возбужденно горя глазами, воскликнул неугомонный Чарльз. — Беднягу разорвало на молекулы! Эта запись соберет не меньше миллиарда просмотров!
Серая тень, отпечатавшаяся на стене купола, тихо осыпалась седой пылью.
— Там никого не могло быть, — уверенно прервал угрюмое молчание пораженных гостей профессор. — Мы, знаете ли, проверяем такие вещи, юноша. Перед экспериментом в лаборатории находилось лишь с десяток органических молекул — те, что мы выпустили для хроноэксперимента.
— Да? — издевательски улыбнулся племянник Маллета, складывая руки на груди и принимая позу взломщика Гросса из своих любимых рассказов о неуловимых преступниках. — И как вы объясните Орбиполу вон ту приоткрытую створку шлюза?
И он кивнул на явно заметную щель неплотно задвинутой дверной панели с противоположной от балкона стороны.
***
Юп едва заметно дрогнул, и над головой Весса прозвучало задорное:
— Прибыли, мастер!
У Весса были свои соображения насчет безопасности полетов, поэтому, когда он нанимал курьерский корабль, в технической рубке всегда размещался пилот. Эта прихоть обходилась недешево, но золото на то ведь и существует, чтобы его тратить?
— Спасибо, Антон. Я скоро вернусь, так что шлюз не перекрывай.
Он прикрепил книгу к переборке, освободился от ремней, ухватил кофр и выплыл вверх, прямо в стыковочный узел, на одной из стен которого огромными буквами наискосок было выведено: Avions Caudron. В шлюзе была лишь переменная гравитация — старый астронавигационный маяк не создавался для удобства праздношатающихся по космосу. Постоянное тяготение возникло лишь после последнего третьего шлюза, в боевом коридоре, что когда-то был оснащен по последнему алгоритму военной техники. Теперь о грозном величии станции напоминали лишь пустые глазницы демонтированных турелей да неровные швы запаянных люков.
— Здравия желаю, эдмин Кьёрл!
Слева от него благодаря искусно созданной иллюзии, казалось бы, прямо из глухой стены появился пожилой, по-военному подтянутый мужчина.
— Друг мой Юэ! — Он заключил Джентина в дружеские объятия, потом чуть отстранился, держа сыщика за плечи, и широко улыбнулся. — Нейлу в печенку, никак новые седые волосы?
Весс улыбнулся в ответ:
— Ты же знаешь, нервная работа…
— Да что ты понимаешь в нервной работе, пацан. — Кьёрл с чувством потрепал его по голове. — Последний сборник сонетов был неплох. Даже очень неплох! Но что мы тут стоим, как идиоты, в этом дурацком боевом коридоре! Пошли пить чай!
Весс чуть замешкался и смущенно протянул мужчине кофр.
— Пошли. Да, вот это тебе. И даже не спорь.
Кьёрл приоткрыл створки и удивленно покачал головой.
— Джентин Юэ Весс… Ты уверен, что он тебе самому не пригодится? Это ж целый килограмм — на что мне столько?
— Картину ту купишь. Ты же знаешь, я тебе многим обязан.
— Спасибо, друг мой! — Кьёрл закрыл кофр со слитком и строго прищурился. — Но ты точно уверен, что это не парализует твой бюджет?
— Уверен, уверен. Забирай. И пошли уже пить твой знаменитый чай!
Они обошли створку, которая лишь на полметра отходила от стены — так, что, если смотреть со стороны шлюза, невозможно не принять ее за монолит. Аккуратно поднялись по вертикальной гравишахте на единственный жилой уровень маяка и уже меньше чем через минуту оказались в кабинете Кьёрла.
— Да, и что же я это, старый шлюп, все о рифмах, да о рифмах, — махнул рукой смотритель маяка после того, как Весс выпил вторую чашку изумительного красного чая. — Тебе же узконаправленное! За полчаса до твоей стыковки пришло…
Флэшку он достал откуда-то из недр огромного пульта, на краю которого они с Юэ и разместили чашки и менажницу с печеньем, маленькими вафельными трубочками и с целым набором плошек, заполненных джемом.
Весс спрятал ее во внутренний карман куртки и долил Кьёрлу чаю.
— В дороге успею посмотреть…
И они еще минут с десять проговорили про поэзию Катамацу и ставший неожиданно популярным в этом году сборник его поэтических набросков «Гармония недостижима».
— Да, Юэ, и насчет твоей фабулы. Ты
