Книга Лови момент - Тара Девитт

Похоже, вскоре мне предстоит познакомиться с арендаторами. Среди ночи Ласка принимается скулить, через пару мгновений раздается вой сирен. За окном мелькают огни полицейской машины и пожарного грузовика и тут же скрываются в дорожной пыли.

Глава 2

Фишер

Доводилось ли вам испытывать наслаждение столь сильное, что хотелось немедленно это прекратить? Бывали в вашей жизни случаи, когда хорошая книга, интересный фильм или незабываемое путешествие вызывали восторг, внушающий желание продлить миг блаженства, нажать на паузу, попытаться оттянуть неизбежное?

Один придурок как-то ляпнул в интервью, будто намерен достичь своей стряпней именно такого эффекта: каждое блюдо должно быть настолько улетным, чтобы люди, не успев окончить трапезу, уже мечтали о добавке. Он собирался выдавать кулинарный экстаз маленькими порциями, заставляя восхищенно замирать над тарелкой.

Между прочим, этим придурком был я. По иронии судьбы, мне вряд ли суждено реализовать свои наполеоновские планы.

– Может, понижение пойдет тебе на пользу, – ехидно замечает моя племянница Инди с заднего сиденья машины. – А мизерная зарплата расширит горизонты.

Ее слова продиктованы подростковой вредностью, однако удар попадает точно в цель. Инди знает: еще три месяца назад я управлял мишленовским рестораном, и новая работа вовсе не призвана повысить мою квалификацию. Она прекрасно понимает, как я унижен, но чем ближе к нашему временному летнему пристанищу, тем сильнее ерепенится.

– У ресторана уже есть фирменное блюдо? Овощная запеканка «Деревенщина»?

О господи. Мы провели в пути почти семь изнурительных дней. Я решил не лететь самолетом, а отправиться на автомобиле, – во‑первых, чтобы перевезти все кулинарные принадлежности, а во‑вторых, восстановить утраченный контакт с племянницей. Психотерапевт, чьи сеансы мы оба посещали весь прошлый месяц, посоветовала внимательнее прислушиваться к Инди, поощрять инициативу, следовать ее указаниям, позволить раскрыться… К сожалению, девочка совершенно не проявляет инициативу, поэтому следовать особо нечему. Как надела в Нью-Йорке наушники, так всю дорогу не снимала, за исключением случаев, когда требовалось зарядить телефон, отпустить колкость в мой адрес или в самый неподходящий момент попроситься в туалет. Я много раз пытался завязать разговор, однако получал лишь односложные ответы, наконец сдался и проделал остаток пути, углубившись в себя. Восприятие как бы расфокусируется, но не выключается из происходящего полностью. Я придумал этот способ в начале своей поварской карьеры, когда приходилось часто получать выговоры: за что именно на тебя орут, улавливаешь, а боль от оскорблений притупляется. Главное – доехать до места назначения и по возможности не думать о плохом.

Теперь, когда мы уже близко, гнев Инди вот-вот прорвется наружу. Не стоит препятствовать выходу эмоций, но идти у нее на поводу тоже не следует.

– Не забывай: наш путь лежит через всю страну, а не назад в прошлое, – ровным голосом говорю я. – Надо настраиваться на лучшее. – Боже мой, что за чушь я несу!

Девочка пренебрежительно фыркает, бросает на меня сердитый взгляд в зеркало заднего вида. Продолжаю гнуть свою линию:

– Может, этот Спунс не такой уж убогий городишко. Арчер говорит, в девяностых годах был какой-то олимпийский чемпион отсюда родом. – Аргумент явно притянут за уши, но мне кажется, Инди важно знать, что даже столь дальнее захолустье способно произвести на свет выдающуюся личность.

– В каком виде спорта он выступал?

– Вроде бег на длинную дистанцию.

Племянница удовлетворенно смеется.

– Сам-то понимаешь? Даже местные мечтают сбежать из этой дыры. – Она вставляет в уши наушники и отворачивается к окну.

Да, теперь понимаю. Пусть не сразу, но дошло. Со вздохом проверяю карту в телефоне. До Спунса восемь часов пути. Значит, доберемся уже за полночь. В другой раз я остановился бы и переночевал в гостинице, но мы оба вымотаны до предела, к тому же сегодня начинается срок аренды дома, снятого для нас моей начальницей.

Выезжаю на шоссе, мысленно перебирая события своей жизни в надежде вычислить ошибки, в результате которых после пятнадцати лет, посвященных кулинарии, я потерял работу.

Наверное, все началось с первого плохого отзыва пятилетней давности. Узнав, что некая фуд-блогерша собирается заглянуть в «Мозговую косточку», я отложил поездку домой на праздники, а она обозвала мои телячьи щечки заурядными.

Вероятно, моя карьера дала трещину в прошлом году; я слег с мононуклеозом, а по возвращении обнаружил, что без меня на кухне гораздо спокойнее и веселее.

Может, ответ еще проще: нельзя так долго трудиться в изматывающем ритме, когда на счету каждая секунда и мельчайшая деталь.

Как бы то ни было, заставляю себя проживать эту ситуацию снова и снова, вслушиваюсь в ощущения, надеясь почувствовать тоску по работе или гнев из-за ее потери… Ничего не получается. Послевкусие стыда, легкая горчинка раздражения, и только.

Одно я знаю точно – карьера перестала иметь для меня значение три года назад, когда моя сестра погибла в дорожно-транспортном происшествии.

Происшествие. Обманчиво безобидное слово для описания события, прекратившего существование человека и перевернувшего жизни его близких. Всего лишь чья-то ошибка, кто-то на секунду отвлекся, потерял бдительность. К сожалению, подробности мне не известны. Впрочем, даже если бы я знал, как это случилось, уже ничего не изменишь: ограждение не придвинется ближе и не спасет Фрейю от падения с набережной. Сестры больше нет, а осиротевшая племянница, пару месяцев назад сбежавшая из дома, теперь сидит на заднем сиденье моей машины, пылая праведным гневом на весь мир и на меня заодно.

Стараясь удержать мысли в узде, сосредоточиваюсь на живописном пейзаже за окном и принимаюсь обдумывать ресторанный квест, который мне предстоит выполнить.

Говорят, Бог троицу любит. А еще – беда не приходит одна. Три месяца назад меня уволили. Два месяца назад ко мне на порог заявилась Инди. Месяц назад, вернувшись после унылой прогулки по Центральному парку, я обнаружил дома незваных гостей…

Стоило войти в квартиру, как я узрел свою бывшую начальницу, непривычно доброжелательную. Карли Висконти, решительная и несгибаемая глава франко-итальянского клана рестораторов, многие из которых считаются королями кулинарного мира, пришла ко мне домой и смотрит с плохо скрываемым участием, хотя по моей вине ее ресторан лишился звезды «Мишлен». Поневоле насторожишься.

Рядом с ней – мой бывший сушеф и новоиспеченный главный шеф-повар Арчер. Инди со скучающей миной съежилась в кресле.

– Я здесь не для того, чтобы обсуждать отзыв, звезду и все прочее, – с ходу объявляет Карли.

– Тогда зачем…

– Но ты мог бы не подставляться, Фишер. – Она уже сто раз мне это говорила. И я себе тоже. – Богг – мудак, виртуозно кропающий разгромные отзывы, потому что