жаль молодых, которые умирали так рано. А у этой девчонки даже и парня не было. И если бы она не влезла туда, куда не просили, могла бы прожить вполне счастливую жизнь. Увы, судьба распорядилась иначе.
Взяв скальпель из лотка, Каин сделал Y-образный разрез и края кожи разошлись, оголяя ребра. Поправив защитные очки, Адамиди подхватил медицинскую пилу и занес ее над трупом. Прикрыв глаза, он сосредоточился на песне, играющей в наушниках, ожидая припева.
— Natural.
A beating heart of stone.
You gotta be so cold
To make it in this world.
Yeah, you're a natural.
Living your life cutthroat
You gotta be so cold.
Yeah, you're a natural, — чуть слышно пропел мужчина и, включив пилу, стал надрезать ребра. По секционному залу пронесся противный запах паленой костной ткани.
Со стороны Каин походил на безжалостного мясника, да и не каждый вынесет его профессию. И если с живыми людьми Адамиди был на «вы», то с трупами — на «ты». Он вообще по возможности выбирал одиночество и спокойствие. Коллеги иногда посматривали косо, но Адамиди делал вид, будто не замечает этих взглядов. Его все устраивало.
Закончив с ребрами, он убрал пилу, поднял, словно щит, ребра над телом и отложил их в сторону. Затем, аккуратно отделив сердце, внимательно его изучил, делая несколько надрезов, и убрал в металлический лоток. То же самое произошло и с легкими.
Каину, в принципе, и не требовалось вскрытие, чтобы установить причину смерти. И это точно не удушение, чем явно убийца хотел отвлечь. Девушка, как и две предыдущие жертвы, умерла от обескровливания. И это мужчину настораживало. В его жизни подобный феномен случился лишь однажды, и он очень надеялся, что повторения не будет.
Перед тем как в секционный зал распахнулась дверь, до Адамиди донесся запах дешевого табака и мужского одеколона. Так что он уже знал, кто войдет в зал. Снял одну перчатку, прикоснулся подушечкой пальца к наушникам, нажимая на «стоп», и вынул их из ушей. Обернулся Каин как раз в тот момент, когда дверь медленно приоткрылась, и на пороге показался санитар.
— Каин Маркович, вам там звонят, — проговорил парень, смотря куда угодно, только не на Адамиди.
— Кто?
— Не знаю. Мужик какой-то. Сказал, что не дозвонился на сотовый.
— Хорошо. Сейчас подойду.
Санитар кивнул и быстро скрылся за дверью. Судмедэксперт бросил взгляд на тело девушки и с сожалением снял вторую запачканную перчатку. Затем стянул фартук, защитные очки и вышел в коридор.
За столом на посту сидел тот же санитар, сообщивший о звонке. Стоило Каину подойти, парень поднялся, освобождая место.
— Адамиди. Слушаю, — проговорил Каин в трубку старого стационарного телефона.
— Каин Маркович, добрый вечер. Это вас беспокоят из лаборатории. Вы просили позвонить, как придут результаты. Так вот, волос, который нашли на теле убитого, принадлежит животному. Предположительно, собаке породы доберман, ротвейлер или такса. А вот с отпечатками сложнее. Человека с такими отпечатками нет в базе.
— Это все?
— Да. Больше ничего.
— Хорошо. Спасибо.
Каин положил трубку телефона, раздумывая, как в рану могла попасть собачья шерсть. Вообще, он бы этот волосок и не заметил, но его словно специально засунули в рану так, чтобы точно нашли. Вопрос — зачем?
— Каин Маркович, разве вы сегодня дежурите? — раздался голос санитара, возвращая в реальность.
Адамиди обернулся и недовольно посмотрел на парня. Тот даже шарахнулся, упираясь спиной в стену.
— Нет, просто задержался.
— Я-ясно, — пробормотал здоровенный детина. А Каин, не говоря ни слова, вернулся в секционный зал.
Закончив с телом, Каин переоделся в повседневную одежду и вышел на улицу. Посмотрел на наручные часы. Одиннадцатый час ночи. Дождь уже прекратился, оставив после себя ощущение прохлады. Адамиди любил дождь, он помогал думать, а сырость и прохлада доставляли удовольствие.
Мужчина поднял взгляд на практически черное небо, усыпанное миллиардами звезд, и устало вздохнул. Каин уже не раз пожалел, что вернулся на родину. В Испании ему нравилось больше. Да и в городке, где он жил, было не так много народу, как в столице.
***
Темно-синий BMW припарковался у железных ворот загородного дома. На первый взгляд дом из серого камня с башнями в готическом стиле казался заброшенным, но, если присмотреться, то становилось понятно, что за территорией вокруг дома тщательно следят. А если обойти здание, то можно заметить огромную теплицу, в которой круглогодично цветут кроваво-красные розы.
Стоило Каину выйти из машины и ступить на землю, как входная дверь дома призывно распахнулась. Адамиди быстро подошел и поприветствовал старого дворецкого, открывшего дверь.
— Доброй ночи, Каин Маркович, — прохрипел старик.
Каин не знал возраст этого человека. Тот выглядел лет на двести, не меньше, а то и на все триста: пальцы давно уже охвачены артритом, на голове нет ни единого волоска, а на лице столько морщин, что даже не сосчитать. К тому же, из-за небольшого горба он ходил немного скрючившись. Но, несмотря на возраст, дворецкий выполнял приказы хозяина идеально и передвигался довольно проворно.
— Привет, Макар Феофилактович. Отец дома?
— А как же. У себя в кабинете. Позвать?
— Нет. Я поднимусь.
Сняв куртку, Каин отдал ее дворецкому, а сам отправился на второй этаж. Он без стука открыл дверь и вошел в кабинет, зная, что отец его давно ждет.
Высокий худощавый мужчина сидел за столом, в кожаном кресле, похожем на трон. На нем, как и всегда, был идеального покроя дорогой костюм, а темные как смоль волосы зачесаны назад. Комнату освещал лишь зажженный камин, а тишину разбивало только потрескивание дров. Возле ног хозяина лежал огромный доберман. При виде Каина собака встрепенулась и вскочила, виляя хвостом и приветствуя гостя.
— Здравствуй, отец, — проговорил Каин, прикрывая за собой дверь.
— Привет, сын. Не знал, что ты сегодня приедешь.
— Да. Я тоже не знал, — Адамиди погладил по голове собаку и опустился на кожаный диван. Бросил взгляд на хозяина кабинета, задерживая внимание на старинном перстне с изображением герба рода. Такой же перстень, но поменьше, носил и сам Каин. — У меня к тебе серьезный разговор, — сообщил, устало вздохнул и откинулся на спинку дивана.
Ему непросто было говорить об этом, но догадки… Лучше все выяснить самому, быстрее полиции. Не нужны здесь лишние глаза и уши. А рано или поздно следователь Скоблев со своей собачьей чуйкой докопается, Каин не сомневался.
— Заинтриговал, — старший мужчина выпрямился, сложил руки на столешнице и внимательно посмотрел на сына.
— Это ты убил тех людей? — решившись, прямо спросил Каин. Его отец изобразил удивление.
— Ты о чем, сын?
— Не делай вид, будто не
