нельзя подниматься, вдруг внутреннее кровотечение.
В голове — полный сумбур. За что хвататься первым? Куда звонить: в скорую или милицию?
Муж резко накрыл мои ладони своими и, постанывая, сфокусировал на мне рассеянный взгляд.
— Стой! — прохрипел, пытаясь приподняться. — Я в норме. Успокойся.
В норме? Да у него лицо — ни одного живого места, ещё и лежал в позе эмбриона. Как можно оставаться спокойной?
С трудом отодрала вцепившиеся в меня руки.
— Да подожди ты! — повысил он голос, блокируя мои попытки призвать на помощь. Кое-как повиснув на моем плече, подтянулся, приподнимая корпус, а затем с трудом приподнялся на одно колено. — Не нужно никуда звонить… Нельзя…
— Но…
— Я в норме.
— Ты знаешь, кто это сделал? Я прошу тебя, давай вызовем милицию. Мне страшно.
Уже поняла, что это не ограбление. Недавно купленный телевизор, магнитофон, привезенный из Латвии сервиз — всё было разбито, но как ни странно, находилось на своих местах. Зачем всё крошить, если можно просто забрать? Черт! Неужели Тоня права?
— Не молчи! — воскликнула обижено, увидев, что никто не собирается отчитываться передо мной. А квартира-то, между прочим, общая. И среди раскуроченных вещей много тех, что я перевезла из бабушкиного дома. Пускай я не законная жена, но имею право знать, что случилось? Всё-таки не чужие друг другу люди. — Я знаю, что ты играл в казино, и пропажу денег из шкатулки я тоже заметила. Думаешь, я слепая? Как ты мог их взять? Ты же прекрасно знаешь, на что я их собирала. Ау, Игнат, ты меня слышишь?
Чувство страха как рукой сняло. Меня тупо игнорили, отворачивая разбитое лицо в сторону. Нет, у нас, конечно, не всё было так гладко в последнее время, но, блин, я ведь не пустое место!
— Игнат…
— Что? — взревел, придя окончательно в себя. С трудом поднялся и пересел на диван, раздраженно стирая с подбородка кровь. — Что ты хочешь?
Знаю, что не время, но когда, если не сейчас?
— Правду! — тоже не осталась в долгу, повысив голос. — Почему взял с общей кассы деньги и не сказал? Почему задерживался на работе до самого утра, а воротники твоих рубашек испачканы губной помадой?
Игнат поджал разбитые губы.
— Мне продолжать? Хорошо-о-о… У меня ещё много вопросов. Я терпеливая, ты знаешь, и сделанное однажды добро отлично помню. Ты хоть раз слышал от меня упрек или претензию? Верно, не слышал. Потому что я слепо доверяла и принимала от тебя любое объяснение. А теперь что нет, м?
Игнат встрепенулся. Ага, задела за живое. Пускай не сравнивает меня со своей бывшей. Надоело. За прошедшие годы я прекрасно справлялась со всеми задачами. Единственным моим «недостатком» была Варя, которую, на минуточку, я никому не навязывала. Сам согласился на жизнь с чужим ребёнком, а теперь ещё что-то рявкает.
— Я понял, — приподнял руку, утихомиривая мой запал. — Ты права, прости. Дай пять минут, а то у меня до сих пор вертолеты перед глазами.
Я нашла на кухне чудом уцелевшую аптечку и принялась за врачевание. Игнат шипел, раз даже смачно выругался, когда я переборщила с перекисью и та залила ему едва ли не пол-лица, но в целом держался молодцом. Если верить сказанному, то действительно пострадало только лицо. Будь там переломы — вряд ли бы он так подскакивал на диване.
— Я связался с плохими людьми, Дана. Вернее, такое ощущение, что они специально на меня вышли.
— Когда это случилось?
— Три недели назад, на Славкину днюху, помнишь, ты ещё не захотела с нами сидеть из-за Вари?
Я вяло кивнула. Думала, в ту ночь они зависали в стриптиз клубе, а оказалось всё намного печальней. Честно, лучше бы изменял.
— Тогда Славик потащил нас с Радиком в казино. Я упирался, как мог. Жопой чувствовал, что ничего хорошего из этого не выйдет. А потом плюнул. Один раз живем, если я постоянно буду оглядываться на отца, так в свой жизни ничего и не попробую. В общем, — вздохнул, трогая опухшую скулу, — первое время всё шло нормально. Ставки были умеренные, никто не рамсился. Спустя время к нам подсели какие-то прошманде. Кстати, сколько не увиливал, предупреждая, что у меня есть жена и я не по этим делам, всё равно терлись рядом. Ты не думай, я их и пальцем не тронул. Клянусь. Игра забирала всё внимание и когда начало фартить… Черт, Дана, я обо всем забыл. Удача вскружила голову. Деньги текли к рукам рекой, возьми да остановись, но… не знаю… Тогда промелькнула мысль, что я за одну ночь заработал сумасшедшие бабки. А если их удвоить или утроить?
Я обреченно прикрыла глаза, чай не маленькая, знала, насколько Фортуна бывает двуликой стервой.
— А дальше всё по закону подлости, да? Почему сразу не сказал? Я так понимаю, сумма теперь приличная?
— Ты даже не представляешь, насколько.
Я заметалась по комнате, схватившись за голову. С одной стороны, испытывала облегчение, слава Богу, Варя не оказалась в эпицентре этого хаоса, да и мне, оказывается, не изменяли, а с другой… Господи, что теперь делать?
— Мне так жаль, — опустил голову Игнат, пряча побитый взгляд. — Знаю, я полное дерьмо…
К черту его сожаления. Разберемся. Как-нибудь вырулим из ситуации. Разве я не знаю, каково это — совершать ошибки? Но я так же знаю, каково это — когда от тебя отворачиваются, не желая протянуть руку помощи. В свое время Игнат стал для меня неким подобием семьи, в которой я спряталась от родительского отчуждения. Что толку, если сейчас я начну выедать ему мозг, читая нотации? Денег это точно не прибавит.
— Смотри, — опустилась перед ним на корточки, чувствуя, как изнутри поднимается стремление к противоборству. Схватила его запястья и с силой стряхнула, сосредотачивая на себе внимание. — Чтобы не случилось — я рядом. Мы команда, помнишь? И обязательно что-нибудь придумаем. Можно попробовать залог или взять тот же кредит.
Реакция Игната меня напугала. Запрокинув назад голову, он зашелся неприятным смехом, и мне не оставалось ничего другого, как выпустить его руки, недоуменно всматриваясь в проступающий на шее кадык.
— Поздно, Данусь. Квартира уже под залогом.
Я так и села на задницу, прямиком на испачканный пол.
— В смысле? А мне почему не сказал?
Громкий смех резко оборвался.
— Потому что считал, что смогу всё
