я в наступившей тишине: — ты права. Акиру с собой лучше не брать.
Глава 2
POV Изаму «Дюк» Коиджи, бизнес-партнер.
Стереотипы лежат в основе этого мира — так думал Дюк, открывая дверь перед своим «боссом». Как бы вы не считали внутреннее важней чем внешнее, но если вы хотите, чтобы вас воспринимали всерьез — то будучи богатым и влиятельным человеком — вы и должны выглядеть как богатый и влиятельный человек. Дорогой костюм, бизнес-джет, автомобиль, который стоит целое состояние, свой водитель, и конечно же — Дюк. И сам Дюк — тоже один ходячий стереотип. Телохранитель. Секретарь. Правая рука босса. Здоровяк, стоящий за плечом, а если нужно — то спереди, заслоняя от опасности. И глядя на Дюка многие могли бы угадать что он весит не менее ста двадцати килограммов сухой мускульной массы, что у него черный пояс по кудо и каратэ, сертификат мастера спорта международного класса по практический стрельбе и титул учителя в эскрима и панантукан. А еще, что однажды на спор он убил быка, голыми руками, повторив трюк Масутацу Оямы. Потому что все это — часть имиджа, того же самого стереотипа, который помогает его боссу — выглядеть боссом, а ему самому — выглядеть громилой.
Но вряд ли кто смог бы угадать что Дюк — профессор кафедры университета в Сорбонне и не по физической культуре и искусству превращать ближних в инвалидов разной степени тяжести — а по высшей математике. Что у него порядка пятнадцати изданных научных трудов, признанных международным научным сообществом, а в позапрошлом году он получил грант на разработку математической модели системы безопасности объектов в условиях современной урбанистической застройки.
Но этого и не требовалось. Дюк сопровождал Кали не как телохранитель и секретарь, а как равный партнер. Даже не так. Как мозговой центр. Но глядя на входящую в дверь яркую женщину средних лет в дорогом костюме и с едва заметными морщинками в уголках глаз… и на него — здоровенного мужчину, следующего за ней на некотором отделении, сканирующего пространство легким поворотом головы, — никто бы так не подумал. Потому что вдвоем они образуют такую стереотипную пару — «босс-громила», что никто на них и второго взгляда не бросит.
— Это здесь — говорит Дюк и отодвигает стул для Кали: — мы пришли чуть пораньше, надо подготовиться.
— Уютное местечко — замечает Кали, окидывая взглядом ресторанчик. Дюк мысленно соглашается с ней, но он видит гораздо больше, чем она. Встреча подобного рода должна проходить на нейтральной территории, они не могли встречаться в одном из поместий местного оябуна, старого дракона Джиро. Тем не менее, ресторанчик в тихом квартале Сейтеки — даже если и не принадлежал оябуну лично, то во всяком случае находился под его влиянием. Очень сильным влиянием. Так, несмотря на вечерний час в ресторанчике не были ни души, следовательно оябун побеспокоился о приватности, заодно показывая свою влиятельность и также намекая на то, что в этом городе для них — нет нейтральной территории. Где бы они не назначили встречу — это его город. Старый оябун мог бы и не тыкать им в лицо своей влиятельностью, они могли бы провести встречу в одном из чайных павильонов… но нет, ресторан в центре города, специально для них — пустой.
— Приветствую уважаемых гостей! — быстро-быстро кланяется девушка в темно-синем кимоно: — вот ваши места! Проходите, пожалуйста… — и она провожает их. В самый центр ресторанчика, конечно же. Все прочие столы убраны и ровно посредине стоит круглый стол с тремя стульями — два стула со стороны входа и один — напротив. Столы накрыты, скручены высокие, белоснежные конусы салфеток, разложены серебряные приборы, расставлены тарелки и чашки, установлены бокалы для воды и для вина.
— Как вежливо с его стороны — говорит Кали и присаживается на предусмотрительно отодвинутый Дюком стул: — вечер обещает быть … интересным.
— Соглашусь с вами — говорит Дюк, вставая за ее плечом и проигнорировав второй стул рядом. Мелочей в жизни не бывает в принципе, а уж на такой вот встрече — и подавно. Он сосредотачивается на той информации, которая у них уже есть. Джиро-сама, оябун местной семьи гокудо, начинал еще в семидесятые, если не раньше, но именно тогда о нем узнали. Дзитаро по прозвищу «Кугуар» из соседней префектуры, возглавлявший местное отделение знаменитой Ямагути-гуми — напал на семью гокудо в Сейтеки со своими почти ста пятьюдесятью бойцами и почти пятью боевыми тройками магов. Именно во время резни погиб прежний оябун местной семьи, некто Нобору Таока и вспыхнула звезда Джиро, по прозвищу «Дракон». Джиро был энергичен, умен, хладнокровен и жесток. Под его руководством местное гокудо сумело сплотиться и дать отпор приезжим, хотя и понесло значительные потери. Практически весь руководящий, офицерский состав гокудо был убит в результате нападения магов-гидрокинетиков во время совещания в горячем источнике. Гидрокинетики сами по себе страшные противники, даже если в их распоряжении всего лишь стандартная армейская фляга с водой, а уж при наличии неограниченного доступа к горячей воде… Дюк поморщился. Что-там насчет «молекулярной пластичности» и «экспоненциальный рост контроля по мере повышения температуры среды». Он помнил, как на фронте они готовили кипяток для боевых термосов гидрокинетиков, потому что они намного легче работают именно с горячей водой. Наверное, по причине большей подвижности молекул воды. Так что у руководства местного гокудо не было шансов. Впрочем — кому война, а кому мать родна. Никому не известный и никем не признанный Джиро «Дракон» — занял пост антикризисного менеджера или полевого командира на время кризиса — и демонстративно сложил с себя полномочия, как только опасность миновала и Ямагути-гуми, пождав хвосты — убрались домой.
Это был умный ход, подумал Дюк, он уже тогда был умным, старый дракон, нельзя его недооценивать. Ведь в момент паники и хаоса — все слушали его просто потому, что она — знал что делать. Но стоило опасности отступить — и если бы он сохранил за собой руководящий пост, то его неминуемо стали бы рассматривать как узурпатора. Но он — сложил полномочия и отошел в сторону от грызни за трон. Как результат — пять убийств в течение года, разброд и шатание в том, что осталось от руководства и … и через год они все упали Джиро в ноженьки — дескать не бросай нас, отец родной, возглавь и направь и руководи нами. И на этот
