Доктор бросил укоризненный взгляд на Брока, прежде чем снова обратился к Джесси.
— Помимо того, что ваш организм обезвожен, у вас имеются проблемы с почками и недостаточен уровень железа в крови. Исходя из ваших слов, я делаю вывод, что вы находитесь в начале третьего месяца беременности, а это самое опасное время для плода.
Он строго посмотрел на Джесси, а потом перевел тот же суровый взгляд на Брока, который был ни в чем не виноват.
— Вы не понимаете, доктор.
Доктор предостерегающе поднял палеи, остановив ее объяснения.
— Это не я должен понимать, девочка. Если вы хотите сохранить ребенка, вам придется кое-что изменить. Я рекомендую вам провести в постели по меньшей мере двадцать четыре часа, а в последующий месяц свести вашу активность к минимуму.
— Месяц, — прошептала Джесси, с испугом подумав о том, что ей придется не работать.
— Побольше отдыхайте, регулярно питайтесь. Я пропишу вам витамины и железо. Пейте как можно больше воды. Клюквенный морс также очень полезен при болезни почек. — Говоря это, он что-то писал в своем блокноте. Потом протянул листочек ей. — Советую вам как можно раньше обратиться к гинекологу.
Доктор встал и убрал блокнот в карман своего халата.
— Всего доброго, миссис Мэннинг.
Он пожал ей руку, кивнул Броку и вышел из кабинета.
Джесси взяла листок и до тех пор складывала его, пока Брок не отобрал его и не сунул ей в сумку.
— Вы в порядке? — спросил он.
Она бросила на него взгляд, понимая, что обязана извиниться перед ним за незаслуженное отношение к нему доктора. Брок не сделал ничего плохого, наоборот, только помогал ей.
Она взяла его за руку. Он тут же обхватил своей большой ладонью ее пальцы и опустился в кресло, в котором только что сидел доктор. Джесси снова подумала о том, какой он сильный и надежный. Она всегда будет благодарна ему за то, что он провел рядом с ней эту ужасную ночь.
Улыбнувшись ему, она сказала:
— Огромное спасибо вам за помощь. Одно только ощущение вашего присутствия придало мне сил.
— Если мое присутствие помогло, я очень рад, — просто ответил он.
— Вы никогда не поймете, насколько. — Она закусила губу и отвернулась. — Сожалею, что доктор…
— Не продолжайте. — Он сжал ее пальцы. — Вы не виноваты в том, что думает доктор.
— Все равно я сожалею. И хочу, чтобы вы знали, что не должны задерживаться дольше здесь со мной.
Он не шевельнулся.
— Я подожду, чтобы проводить вас домой.
Конечно, ей не хотелось оставаться в этом холодном стерильном месте одной, но раствор в капельнице тек очень медленно, и она не могла просить Брока тратить оставшуюся ночь на нее.
— Вы уже и так очень помогли. Я большая девочка и сама доберусь домой.
Он откинулся на спинку стула, сложил руки на своей могучей груди и посмотрел на нее суровым взглядом.
— Как? Поедете на автобусе?
— Нет. — Она посмотрела на капельницу, чтобы не встретиться с ним взглядом, поскольку лгала. — На такси.
Легким прикосновением пальца к ее подбородку он вынудил ее снова повернуть голову к нему.
— Не пытайтесь провести меня, Джесси. Как вы заплатите за такси, когда не знаете, как сможете не работать целый месяц.
Она покраснела оттого, что ее уличили во лжи. Он провел пальцем по ее запылавшей щеке, отчего Джесси покраснела еще больше.
— Все будет в порядке, — повторила она.
Он поднялся. Неожиданно она почувствовала разочарование. Он уходит. На это раз она даже не смогла заставить себя улыбнуться.
— Пока.
— Я никуда не ухожу. Только в кафетерий. Хотите, я вам что-нибудь принесу? Вы так и не получили свой гамбургер.
Джесси с испугом взглянула на него.
— О господи. Вы весь вечер были возле меня и ничего не ели.
— Да мне не впервой. Выдержу. Ничего, если я уйду на несколько минут?
— Конечно.
— Что вам принести?
Она пока еще не готова была думать о еде.
— Хорошо бы крекеры, если будут. И клюквенный сок.
— Договорились. Почему бы вам не закрыть глаза и не вздремнуть пару минут?
— Хорошо.
Ей было спокойно в его присутствии, приятно чувствовать его заботу. Без него клиника была холодным стерильным местом. Но его скоро не будет больше в ее жизни, и ей надо помнить об этом.
Глава третья
Было около двух часов ночи, когда Брок проводил Джесси к дверям ее дома. Увидев, каким убогим был этот многоквартирный дом, он нахмурился.
Полусонная, Джесси споткнулась. Он обнял ее за талию, чтобы помочь подняться на второй этаж. Эта ночь измотала ее и эмоционально, и физически.
Брок и сам чувствовал навалившуюся на него после долгого дня усталость. А поскольку его судовой команде предстоит скоро выйти в море, ему надо снова быть в форме через четыре часа.
Чем скорее он доставит девушку в надежную гавань ее квартиры и вернется к своей жизни, тем лучше. Она была милым ребенком, старше, чем он сначала думал, но при разнице в возрасте в двенадцать лет все равно еще ребенком.
Музыка, оглушительная в утренней тишине, гремела за дверью, возле которой остановилась Джесси. Покорное выражение отвращения появилось на ее усталом лице.
Она остановила Брока, прижав ладонь к его груди, и попыталась улыбнуться — так же безуспешно, как в клинике. Джесси не слишком умела притворяться.
— Спасибо за всю вашу сегодняшнюю помощь… — Она запнулась, словно хотела добавить что-то еще, толкнула дверь и вошла. Густой удушливый дым висел в комнате. Двое мужчин и женщина расположились среди разнокалиберной мебели. Громыхающие звуки доносились из стереомагнитофона, стоявшего на пластмассовом ящике, служившем кофейным столиком.
Вдохнув удушливый воздух, Джесси побледнела, потом позеленела.
С напускной бравадой, сказавшей Броку о том, каких усилий ей это стоило, она вскинула голову и попрощалась с ним:
— Я не забуду того, что вы сделали для меня. Желаю вам счастья в жизни.
Брок уже шагнул на нижнюю ступеньку, когда почувствовал угрызения совести. Возможно, воспоминания о Шерри сделали его сегодня более чувствительным, но он не мог оставить Джесси наедине с этой компанией.
Если бы он прислушался к своему внутреннему голосу и к своему брату шестнадцать лет назад, то не разрушил бы самых важных вещей в своей жизни. Одним махом он лишился невесты, будущего и уважения семьи.
Мысль о том, что следующие шесть месяцев отважные карие глаза Джесси будут преследовать его, заставили Брока повернуться и решительно подойти к двери ее квартиры. Постучав, он вошел. Трое в гостиной посмотрели на него с затуманенным безразличием.
