опасной.
Внимательно слушая, я не могу не заметить нервный и в то же время отрешенный взгляд пациента. Он не может двигать головой из-за шейного воротника, и выглядит взволнованным и бледным. Я нащупываю его руку и провожу по коже. Влажная и холодная.
– У него шок, – сообщаю Лоре, и она кивает, показывая, что услышала и поняла меня. Мне нравится с ней работать, она ничего не усложняет, и мы хорошо понимаем друг друга. С другими новичками у меня похожие отношения, что, вероятно, и является причиной того, что все они мне дороги. Они – первые, кого я назвал бы друзьями, как и Нэша с Йеном. Поэтому каждый раз, когда приезжает новая машина «Скорой помощи», каждый раз, когда приносят носилки, мне приходится контролировать себя, чтобы не приглядываться, не лежат ли на них Сьерра или Джесс.
Или Мэйси…
Я не сразу обратил на нее внимание, когда она заступила на первую смену в качестве ассистента врача. Это произошло постепенно. С каждым днем я замечал ее все больше. Ее живую и приятную, иногда застенчивую манеру держаться, десятки разных оправ очков, обворожительную улыбку. И впервые с тех пор, как себя помню, мне стало трудно шутить или вести нормальный разговор. Потому что это было не все, чего я хотел. Я хотел не просто пообщаться с Мэйси, потому что она казалась мне интересной и привлекательной. Внезапно я понял, что, должно быть, чувствовал Нэш, что чувствовали Митч, Сьерра и Лора.
Потому что Мэйси мне нравится. С каждым днем нравится все больше, и я хочу узнать ее ближе, хотя и не представляю, как это сделать… И понятия не имею, что буду делать, если с ней что-то случится прежде, чем смогу ей сказать об этом.
Глава 3
Мэйси
Меня скручивает в сильнейшем приступе кашля. Пыль и песок осели на волосах, коже, линзах очков, ресницах и одежде. Я даже чувствую их на языке. Отвратительное ощущение, хуже, чем волос, попавший в рот. По крайней мере, для меня. Горло горит.
Я сузила глаза до щелочек и постоянно моргаю, пытаясь разглядеть мелькающих вокруг людей: они помогают друг другу, кто-то нуждается в помощи. Я вижу лишь очертания и силуэты, но этого достаточно, чтобы понять, какой ущерб нанесла буря. Она обрушилась на нас так мощно и неожиданно, что никто не успел среагировать. Я оглядываюсь по сторонам в поисках Сьерры и Джесс, но нигде их не нахожу.
Замечаю несколько машин «Скорой помощи». Я не могу сказать, сколько их, они слишком далеко, но слышу сирены и наблюдаю, как песчаная завеса в некоторых местах окрашивается синим, отражая свет фар. Хорошо, медики помогут. Вместо того чтобы нырнуть в хаос, я разворачиваюсь, собираясь достать из багажника аптечку. Но через два шага останавливаюсь, потому что… об аптечке можно забыть.
Багажник моей старушки практически исчез. Капот другой машины, смяв его, застрял там. При виде этой картины я осознаю масштаб аварии, и это объясняет сильный толчок, который я ощутила. Боюсь представить, как выглядит чемодан Джесс, но честно говоря, это меньшая из проблем.
Я снова оборачиваюсь, и мне хочется громко позвать Сьерру и Джесс. Но это бессмысленно. Уверена, они меня не услышат.
Я решаю отправиться в сторону «Скорой» в надежде найти там Сьерру и Джесс или помочь кому-нибудь. Надо сохранять самообладание. Я должна хотя бы попытаться… Но тяжело не думать о подругах и не позволить хаосу захлестнуть меня.
Почему Джесс вышла из машины? Почему? И почему ни она, ни Сьерра не вернулись? Надеюсь, они в порядке – потому что я собираюсь свернуть им головы за то, что заставили так волноваться.
Хотя, если честно, я беспокоюсь не только за подруг. Люди вокруг паникуют и переполнены страхом, кто-то сидит в ожидании помощи в машинах, кто-то заперт там. Одни в шоке, другие помогают, чем могут, или заботятся о себе и своих семьях. Их так много, и всем нужна поддержка.
Столько автомобилей столкнулось, что не сосчитать! Я пробираюсь мимо одного перевернутого и слышу крик о помощи и плач. Я не могу сделать ни шагу дальше – чье-то отчаяние настолько ощутимо, что останавливает меня на месте.
Я врач. Людям требуется помощь, а я настолько хорошо себя чувствую, что могу стоять и ходить. Мне необходимо что-то сделать!
Я решительно протираю очки, чтобы стереть налет песка и грязи, и, хотя на стекле остаются разводы, я вижу немного лучше, чем раньше. Я морщусь от кашля и хватаюсь за горло. Но лучше от этого не становится.
Чем ближе я продвигаюсь к своей цели, тем больше деталей различаю. Двое мужчин и женщина стоят рядом с машиной, водительская сторона которой обращена к небу. Мужчина всхлипывает, зовет кого-то по имени и бурно жестикулирует. Они разговаривают друг с другом и…
– Сьерра? – недоверчиво шепчу я, делаю быстрый, глубокий вдох и проклинаю себя в следующую секунду, когда чувствую пыль в легких, и сильный приступ кашля скручивает мое тело.
Я бегу, чтобы преодолеть последнее расстояние между нами. Когда добираюсь до разбитой машины, мне хочется заплакать от облегчения, и я падаю в объятия подруги. Я слышу ее сдавленное «Уф-ф», когда крепко прижимаю ее к себе.
– Сьерра! Если бы не была так рада тебя видеть, я бы тебя задушила, – бормочу ей в шею, издавая что-то похожее на ворчание.
– Прости, что не вернулась, – выдавливает она сквозь стиснутые зубы, слегка отстранившись. – Ингалятор от астмы у тебя? – она внимательно смотрит на меня, и я киваю. Но… выглядит подруга неважно. И я имею в виду не грязь на ее лице и одежде и не всклокоченные черные волосы, а ее бледную кожу, тяжелое дыхание и пятна крови на подбородке и майке.
– Где Джесс? С тобой что-то случилось? Давай, пойдем к машине «Скорой помощи» и…
– Нет, пожалуйста! – перебивает меня мужчина и берет за руку. На его лице читается отчаяние, когда я смотрю на него. – Вы сказали, что поможете нам. Я слишком большой, я не смогу до нее добраться, – он переводит взгляд с Сьерры на меня и обратно. Его паника напоминает мне о том, что я хотела сделать: помочь.
– Ладно, что случилось? – я наклоняюсь вперед.
– Его дочь в машине, дверь сверху не открывается, и машину не получается перевернуть, мы пытались. Она напугана.
Я вижу, как другой мужчина, гораздо старше, с седыми волосами, стоит у лобового стекла и пытается успокоить испуганного ребенка, а на лице Сьерры отражается боль. Как бы
