Даг успел удивиться глупости дикарей. Одни пустили ко дну «Кабана», другие уверенно доламывали «Журавль» и «Быка». Даг никак не мог взять в толк, какой смысл уничтожать чужую работу, когда можно присвоить драккары себе. Казалось, эти мрачные загорелые люди дали зарок — топить все, что приближается к их берегам. Очень скоро Даг убедился, что он угадал почти верно. Юного кормчего окружили возле румпеля, но на сей раз прятаться стало некуда.
— Ну, давайте, кто первый отправится к валькириям? — воскликнул он, стараясь, чтобы голос звучал низко и грубо. — Клянусь веслом Ньяда, первого я прихвачу с собой!
И зачем — то для верности выругался на языке кривичей.
Мужик с рваным ртом взмахнул зазубренной секирой. На щеку Дагу брызнули капли чужой крови. Держа меч перед собой, Северянин шагнул вперед, ожидая, когда противник подставит бок. Он уже убедил себя, что это будет последний бой. На мгновение всплыли лица матери, братьев, сестер…
— Цыть, не мацать щенка! — рыкнул бородатый главарь. — Эй, хлопаки, песья ваша кровь, не слухали разве?
Враги чуть опустили оружие. Вожак протолкался вперед. Ступням Северянина передались частые удары — это склавены рубили дно «Золотой девы». Лучший корабль Торира Скалы, самый большой и красивый, гордость всего хирда, готовился позорно лечь на дно.
— Кто ты есть? — нахмурился главарь.
До Северянина вдруг дошло, что с ним говорят не на языке Северного пути. Дикарь спросил еще что — то на своем жестком, шипящем, но таком узнаваемом наречии. Даг с достоинством назвал себя, он старался произносить слова четко и раздельно.
— Сколько ваших там? — бородатый кивнул в сторону леса.
— Очень много, — выпятил грудь Северянин. — У Торира Скалы лучшая морская дружина Норвегии!
— Можешь тут умереть, или отдай железо! — непонятно было, понял ли бородатый, что ему ответили.
Даг снова вспомнил уроки Горма Одноногого. Умереть никогда не поздно, учил старый вояка. И Даг кинул во врага свой верный Костолом. А в следующий миг прыгнул за борт, спиной назад.
Должны были пустить стрелу в спину или копье. Это он учел, таким простым вещам давно научили в хирде. Поэтому не стал выныривать и не поплыл сразу к берегу, а, напротив, свечкой ушел вниз, насколько хватило дыхания. Цепляясь за скользкий борт драккара, добрался до киля. Стрела плоско ударила в ногу, но лишь слегка оцарапала, потеряла силу в воде.
На пределе дыхания, с пульсирующими кругами перед глазами, Северянин всплыл с другой стороны. Спрятался за рулевым веслом, отдышался. И снова нырнул.
Он спешил, чтобы предупредить своих.
Не зная, что спасать их поздно.
Глава третья, в ней становится ясно, как не надо строить войско и как не надо штурмовать крепость
Северянин яростно греб к берегу, каждый миг ожидая стрелу в спину. Но с «Золотой девы» его никто не преследовал, а высокие волны часто скрывали с головой. Выбравшись на камни, тринадцатилетний кормчий рухнул без сил. Но долго отдыхать было некогда. Даг приложил ухо к земле и сразу определил, в какой стороне идет бой. Потом он поступил, как настоящий медведь, — приподнял нос, задержал воздух и мелко — мелко задышал. Где — то неподалеку горели жилища! Хотя ветер относил гарь в сторону, запах горящего деревянного жилья Даг ни с чем не мог спутать. За месяцы, проведенные в хирде, он насмотрелся, как горят самые разные деревни. Торир Скала любил веселье и нападал обычно весело, с гоготом и факелами.
К несчастью, из оружия при кормчем остался только короткий нож, вдобавок потерялся левый сапог. Но Даг первым делом проверил не нож, а свой желтый коготь, висящий на шее под курткой. Коготь никуда не делся, и парень посчитал это добрым знаком.
Найти дружину оказалось очень легко. Как всегда, викинги не заметали следов, наступали сплоченной группой, выставив по сторонам дозоры. Они углубились в чащу вдоль узкой тропы. Здесь Ториру Скале пришлось распустить плотный строй, тем более что почти сразу начинался подъем. Даг поспевал за соратниками и на ходу читал следы. Цепляясь за корни сосен, викинги взобрались по мшистому косогору, преодолели лощину и резко свернули влево перед отвесной скалой.
Шум битвы стал гораздо ближе, и запах гари тоже. Уже слышались отдельные выкрики, звон мечей и непонятные глухие удары. Иногда ревели сразу десятки глоток, точно просыпался в берлоге медведь.
Спотыкаясь и прихрамывая, Даг перевалил еще одну каменистую гряду. Море от него заслонила сплошная стена леса, зато под ногами Северянин обнаружил вполне сносную, накатанную дорогу со следами копыт. Викинги не так давно пересекли дорогу толпой. Однако в стороне внимательный глаз следопыта насчитал следы как минимум трех разных лошадей. Здесь же Даг наткнулся на свежий конский помет и следы незнакомой мужской обуви. После долгого времени, проведенного в угодьях финской вельвы, Северянин научился видеть то, что другие не замечали. К примеру, напротив того места, где недавно толпились конные, он обнаружил еще одну узкую тропинку, ведущую к берегу. И узкий прогал среди деревьев, сквозь который прекрасно различались бухта и корабли…
Но никаких следов боя. Значит, эти чужие всадники объезжали берег дозором и заранее заметили норвежцев! И ускакали, не приняв боя, чтобы предупредить своих! С таким коварством морской хирд Скалы еще не сталкивался. Обычно крестьяне и рыбаки замечали викингов, когда было уже слишком поздно. А местные ярлы и прочие правители не догадывались выставить сторожей и сложить костры, как издревле поступали свеи и датчане.
Северянин нарочно взял гораздо левее, чтобы не идти по стопам отряда. Очень скоро он выбрался на опушку и увидел деревню. Деревня горела, но в ней не было жителей, ни единого человека. Необычные, маленькие дома, сложенные из бревен, крытые соломой. Не гавкали собаки, не блеяли козы. Не вертелась под ногами птица. Загоны стояли пустые. Проваливались с треском соломенные кровли, и летал повсюду пух. Даг побежал дальше, предвидя худшее. Итак, дренги Скалы не нашли чем поживиться, хитрые жители успели сбежать!
За последней избой парень остановился как вкопанный. Потому что такого никогда не встречал. Самые мощные укрепления, которые пришлось атаковать пиратской дружине, — это невысокие земляные валы островных ярлов. А сейчас дружина Торира безуспешно штурмовала городскую стену. Перед укреплениями расстилалась полоса выжженной утоптанной земли. Стена была совсем не такая, как в торговом городе Бирке, эта стена возвышалась на четыре человеческих роста, она ощетинилась кольями и угрожала тучами стрел. В городе что — то горело, поднимались к небу столбы дыма.
Грохот обрушился на уши Северянина внезапно, точно до этого он ненадолго оглох. Многоголосый рык, который он принял издалека за вопль общей боевой ярости, оказался жалобным плачем. Это истошно орали и сдирали на себе кожу обожженные парни с «Серого журавля». Сверху, с колючих башен, их обливали кипятком и еще какой — то черной кипящей гадостью! Северянин привык, что настоящие мужчины не прячутся за стенами, а договариваются о битве, размечают поле вешками и сходятся в поединке. А если среди врагов нет достойных мужей, то и драться с ними честно ни к чему, их надо закалывать, как глупую скотину…
