ответил дед. — Молодой Потёмкин Антон Леонидович. Старший внук Михаила. Талантливый красавец, в очередь на женитьбу к которому выстраивались все юные аристократки империи. Он желал подвигов, силы, славы… Горячая юношеская кровь кипела в нём. Вы с ним в этом похожи. Он тоже пёр напролом, когда грозила опасность, и готов был рвать любого. Антон в тот день был назначен командиром разведчиков и покинул стены крепости до начала бойни. Он отправился туда, Дмитрий, — тяжёло взглянул он на меня. — По моему приказу. Необходимо было узнать, что из себя представляла волна тварей и чего нам ожидать.
— Я так понимаю, информацию он не добыл и умер там? А Потёмкин мстит из-за твоего приказа?
— Не совсем, — покачал головой старик. — Антон вернулся. Практически весь его отряд погиб, но он выжил, таща на себе товарища. Истекая кровью, страдая от ран и лишившись руки, он нёс безногого бойца в крепость… Мы должны были открыть ворота, Дим, — его голос затухал. — Должны были впустить их, но сделай мы так, и твари ворвались бы внутрь. Тогда погибли бы все.
Дед поднял дрожавшие руки, трубка потухла, как и его взгляд.
— Я отдал тот приказ, который его погубил. Не только отправил в разведку на враждебную территорию, но и бросил за стенами крепости. Мальчишку, который за те три месяца стал мне чуть ли не вторым внуком. Я ведь… Я хотел их с Кристиной познакомить, понимаешь? Фотографии ему показывал, — по его щекам потекли слёзы. — Он обещал приехать к нам свататься. В шутку, конечно же, но а вдруг? Он был достойным дворянином. Воспитанный, умный, находчивый… И я погубил его, спасая тех, кого ещё мог спасти. Когда мы отразили нападение, то начали считать и искать погибших. Творился настоящий хаос, а крики раненых эхом звучали среди разрушенных стен.
Он взял паузу и замолчал, а я пил чай и представлял, что именно там было. Терять своих людей страшно, и такое не забывается. Те, с кем ты делил еду из одного котла, кого одевал и с кем воевал. Я до сих пор помню каждого Легионера, что сражались со мной на Славии. Центурион Третьего Легиона Волгомир… Лисандр, любитель женщин и весёлых песен… Атрей, который никогда не унывал и улыбался перед лицом опасности… Имя каждого из них свежо в моей памяти, и все они погибли, защищая человечество. Достойное деяние, сделавшее из них героев. И пусть среди Многомерной Вселенной их имена не звучат, но именно благодаря им скверна не пошла дальше. Мы дали прикурить легионам Неназываемого, убивая тварей и сражаясь, зная, что стоит на кону. Этот ублюдок пусть и не проиграл, но и не выиграл. Его эмиссары обосрались, а убивший меня Борден, считавшийся одним из сильнейших последователей своего господина, отправился в Пустоту вместе со мной. Жертва… Да, жертва, которую стоило принести, и о которой я не жалею.
— Я нашёл тело Антона, — выбил меня дед из мыслей и воспоминаний о погибающей Славии. — То, что от него осталось. Михаил лично забрал его. Он понимал, что в тот момент я поступил правильно. Что так нужно было. Но потеря внука… Она сильно ударила по нему.
— Мне одно непонятно, почему он ждал? — спросил я, взяв печенье со стола. — Это случилось год назад, но только сейчас Потёмкин решил ударить. Если уже тогда он захотел отомстить и не простил, то почему медлил?
— Не знаю, — пожал старик плечами. — Михаил всегда был хладнокровным человеком. Стратегом. Каждый свой шаг он взвешивает и не принимает поспешных решений. Возможно, подготавливался, хотя с его властью и влиянием в этом не было нужды. А может, здесь что-то ещё… Честно, я не знаю, Дим.
Понятно, что ничего не понятно. Одно было ясно точно — смерть Антона подкосила не только его деда, но и моего. Слова старика были искренни, и он проникся к молодому княжичу, с которым вместе воевал за человечество, неся службу в крепости. Вывод какой? Проверить информацию, а дальше браться за план. Вот только жертвовать своими людьми я не хочу, а потому есть у меня одна идея… Дерзкая и резкая, в стиле Охотников.
— Я понял, дедушка, — встав со стула, подошёл к нему и похлопал по плечу. — Не переживай и оставь это на меня. Я этим займусь.
— Как? — кисло улыбнулся он. — Возьмёшь Ефрема и убьёшь Михаила?
— Вначале я поговорю с ним.
— А если не получится? — поднял старик голову и посмотрел мне в глаза. — Что тогда?
— В таком случае, — мой взгляд потяжелел, а наружу вылез старый Райнер, — я сделаю то, что должно.
Я решил всё же не ехать на праздник Военно-Воздушных Сил и весь последующий день занимался домашними делами. Нужно было проконтролировать вопросы с одной из рабочих бригад Гордеевых, которые трудились непосредственно над бункером. Не только собственный сад стал придатком и эдаким активом, но и лесопилка в Рыбачье, которая сделала первые поставки разломной древесины. Охотники Перуна зачистили разлом, но не закрыли его, а бригады добытчиков занялись деревом, перевозя его на лесопилку. Неврозов, разумеется, об этом узнал и звонил мне с вопросом касательно своего заказа, но пришлось обломать его. Новые доски из разломной древесины были нужны мне самому для строительства «Авалона». Их цена на рынке кусалась и была даже больше, чем камень и несколько видов металлов. Всё же твёрдые породы добываются в гораздо большем количестве, нежели древесина, а потому и такой спрос. Этот ход не только экономил мне деньги с её покупки, но и облегчал работу Гордеевых, рабочие которых напрямую связывались с Головиным и обсуждали поставку.
В общем, работа кипела. Снежинка, кстати, помогала мне с бумагами. Из-за того, что у Григория сейчас проблемы, Маша отсутствовала в поместье и уехала в Волжский. А без своей «подруги» эльфийке было скучно. Она хотела быть хоть как-то полезной и занять себя, решив отомстить Барееву попозже. Как я понял из её рассказа, пока она заполняла форму документов, то произошло следующее… Девушка истратила всю горячую воду в мужской казарме. Нахрена она принимала там душ и как так получилось, что бойлер не справился с такой нагрузкой — ума не приложу. Но факт в том, что бойцам пришлось мыться в холодной воде, и за такую подставу они решили проучить остроухую. Им за это влетело от Иваныча по первое число, особенно с моей подачи, ведь шутки шутками, но разлад дисциплины я не потерплю. Но и жестить я ему запретил, а главное — сказал командиру гвардии, чтобы в следующий раз без меня
