Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
Я уже говорил: женщины – моя слабость. Удастся ли разглядеть ее? Хочется надеяться. Какое личико! Но очаровательница упорхнула. Мимолетное видение. Ах, если бы она вернулась! На нее стоило посмотреть второй, а может, и третий, и четвертый раз. Длинноволосая стройная блондинка, в чем-то белом, прозрачном, перехваченном в талии красным пояском. Около двадцати, плюс-минус. Довольно аппетитна. Я плотоядно ухмыльнулся.
Если только она не привидение. Она проскользнула мимо абсолютно неслышно. Как бы то ни было, не успокоюсь, пока не познакомлюсь с ней поближе.
Вполне возможно, это место действительно посещают духи. Здесь так холодно, так…
Нет, дело во мне самом. Наверное, никого другого оно не обеспокоило бы. Я смотрел кругом и слышал звон оружия, слышал стоны убитых на полях сражений, откуда Стэнтноры навезли все эти эмблемы своей славы. Я дал волю воображению и видел лишь собственное отражение, отражение своего настроения.
Попробуем лучше стряхнуть мрачные мысли. Просто эта халупа не располагает к веселью.
Итак, девушка исчезла, а в холле, стуча каблуками, снова появился давешний привратник и по-военному четко остановился шагах в шести от меня. Я бегло оглядел его. Рост под шесть футов, вес около восьмидесяти килограммов, лет пятидесяти, но выглядит моложе. Волосы черные, волнистые, густые, как у двадцатилетнего, и чем-то смазаны, чтобы пряди не выбивались из прически. Если и была седина, он хорошо умел прятать ее. Глаза как льдинки, но о такой лед можно обжечься. Субъект из тех, кто убьет и даже не задумается о ваших детках-сиротах.
– Генерал ждет вас, сэр, – известил он, повернулся и пошел.
Я последовал за ним. Сначала я пытался идти нормально, но скоро сдался и замаршировал по-солдатски. Тело вспомнило давнюю муштру и отказалось повиноваться доводам разума.
– У тебя имя есть? – осведомился я.
– Деллвуд, сэр.
– Где служил, пока не вышел в отставку?
– Я принадлежал к штабу генерала, сэр. Это абсолютно ни о чем не говорило.
– Профи?
Идиотский вопрос, Гаррет. Готов заложить семейную ферму, ты здесь единственный не профессиональный солдат, кроме девушки, возможно. Генерал не потерпел бы в своем окружении недоносков, в просторечии именуемых штатскими.
– Тридцать два года в армии, сэр. Сам он не задал ни одного вопроса. Молчалив, не любит трепаться? Нет. Я его не интересовал: я был одним из «них».
– Может, мне следовало войти с черного хода?
Он что-то проворчал.
Черт возьми. Я уважал генерала, но за то, кем он стал, а не за то, кем родился.
Деллвуд был двадцатью годами старше, но запыхался к четвертому этажу именно я. Не меньше шести остроумных замечаний родилось в моей голове, но поделиться ими ие хватило дыхания. Деллвуд мельком глянул на меня, видимо, с трудом скрывая презрение к слабакам-штатским. Я отдышался немного и сразу взял быка за рога:
– Пока ждал, я видел женщину. Она наблюдала за мной. Робкая как мышка.
– Это, надо полагать, мисс Дженнифер, сэр. Дочь генерала.
Казалось, он сомневается, не совершил ли ошибку, добровольно выдав так много. Из тех, кто не расколется, хоть пятки ему поджаривай. Интересно, в свите генерала все изготовлены по такому образцу? Зачем я тогда понадобился Питерсу? Справились бы сами.
Мы добрались до верхнего этажа западного крыла. Деллвуд приоткрыл дубовую дверь, занимавшую половину стены, и доложил:
– Майк Секстон, сэр.
Волна жара обдала меня, едва я вошел в комнату вслед за Деллвудом.
Не знаю, чего я ожидал, но обстановка кабинета удивила меня, показалась чрезмерно спартанской. Кроме размеров комнаты, ничто не указывало на богатство генерала Стэнтнора.
Ни одного ковра, только несколько стульев с прямыми спинками, неизбежный металлический скарб, два письменных стола, поставленных нос к носу. Один, побольше, видимо, генеральский, а второй для посетителей, если они захотят что-либо написать. Почти мавзолей. Жар шел от огня, пылавшего в камине. Огонька хватило бы зажарить быка. Рядом лежала гора поленьев, и еще один отставной солдат с негнущейся спиной подбрасывал их в огонь. Он взглянул на меня и посмотрел на старика за большим столом. Тот кивнул, и истопник вышел. Наверное, они с Деллвудом на досуге совершенствуются в строевой подготовке и прочих боевых искусствах.
Осмотрев кабинет, я принялся за его хозяина.
Подозрения Черного Пита были небезосновательны. От генерала Стэнтнора осталось немного. Он мало чем отличался от людей внизу, на портретах. Генерал почти целиком был закутан в ватное одеяло, но, похоже, весил он не больше мумии. Десять лет назад он был с меня ростом и килограммов на пятнадцать тяжелее.
Кожа генерала, желтоватого оттенка, казалась полупрозрачной. Зрачки мутные от катаракты, губы ядовитого сине-серого цвета. Волосы выпадали прядями, осталось всего несколько клочков, не просто седых, а синеватого оттенка смерти. Жизнь угасала в нем.
Я не знал, как далеко зашла катаракта, но взгляд старика был тяжелым и строгим. При моем появлении он не шелохнулся.
– Майк Секстон, сэр. Сержант Питерс попросил меня зайти к вам.
– Берите стул. Поставьте его здесь, передо мной. Я не люблю смотреть на собеседника снизу вверх. – В голосе генерала мне послышалась скрытая сила, хотя не представляю, откуда он брал ее. Я воображал, что он будет говорить замогильным шепотом. Я сел напротив. Он продолжал: – Я уверен, что сейчас нас не подслушивают, мистер Гаррет. Да, я знаю, кто вы. Питерс все мне подробно рассказал, только тогда я решился принять вас. – Он продолжал таращить глаза, как будто одним лишь усилием воли мог преодолеть катаракту. – Но в дальнейшем мы будем придерживаться версии «Майк Секстон». Теперь обговорим условия.
Я сидел близко от него и чувствовал запах. Запах был не из приятных. Странно, что вся комната не провоняла. Наверное, обычно старик находился в другом помещении.
– Питерс не сказал, что вам нужно, сэр. Он просто потребовал вернуть старый долг – вот я и появился.
Я бросил взгляд на камин. Еще чуть-чуть – и здесь можно печь хлеб.
– Мне необходимо тепло, много тепла, мистер Гаррет. Прошу прощения за неудобства. Я постараюсь не задерживать вас долго. Я стал похож на ящерицу: кровь у меня холодная, совсем не греет.
Я покорно ждал продолжения и обильно потел.
– Питерс сказал, вы были хорошим морским пехотинцем. – Такая рекомендация много значила здесь. – Он ручается за вас – каким вы были тогда. Но люди меняются. Каким вы стали?
– Я был разбойником в подчинении у других разбойников, а стал свободным художником. Что вам и требуется, генерал, иначе бы вы меня не позвали.
Он издал звук, которому надлежало изображать смех.
– А я слышал, у вас острый язык, Гаррет. Но нетерпеливым приходится быть мне, не вам. Мне осталось так мало. Да. Питерс ручается за вас и сегодня. В определенных кругах о вас сложилась репутация человека надежного, но своенравного. Говорят, вы не лишены чувствительности. Это у нас никого не волнует. Говорят, вы имеете слабость к женскому полу. Полагаю, вы обратите на мою дочь больше внимания, чем она заслуживает. Говорят, вы склонны беспощадно осуждать пороки и грешки моего класса.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
