не поддаешься? — процедил от гнева лорд и сжал ее талию.
Девушка вскрикнула.
— Сильно давит корсет? — ядовито спросил он.
Элизабет не могла вымолвить ни слова, боль пронизывала тело. Сокрушенная и подавленная, она стиснула зубы, чтобы сдержать стон. Глаза заблестели от давно сдерживаемых слез. Давер ослабил хватку, во взгляде появилось сомнение. Он запутался в своих мыслях, не зная, какой путь выбрать, любое его решение может привести к серьезным последствиям.
Лорд напряженно посмотрел на девушку, глаза отражали смуту в его душе. Сердце билось быстрее обычного, а дыхание стало рваным.
— Раздевайся! — голос лорда звучал неровно и слегка дрожал.
— Что? Нет! — Элизабет почувствовала, как начинают гореть щеки, и попыталась высвободиться, предполагая самое худшее. Но попытки были безуспешными. — Прошу, не делайте этого!
— Что не делать? — непонимающе смотрел на нее вампир.
Раздался настойчивый стук в дверь.
— Я занят! — рявкнул Давер и обратился к Элизабет. — Мне некогда уговаривать.
Вампир перевернул Элизабет, которая вскрикнула от неожиданности, на живот и разорвал одним движением корсет, обнажив спину. Пленница закрыла лицо руками, пытаясь скрыть боль и стыд. Слезы неудержимо потекли по щекам. Было так мерзко, что смерть казалась не такой уже страшной участью.
— Какого черта, — лорд ошеломленно убрал руки, — что с тобой делали?
Спина Элизабет была грубо и беспощадно изранена. Словно жестокие красно-синие картины, отчетливо проступали свежие следы от хлыста. Ужас и страдание пронизывали каждую линию, крича эхом с места пытки.
Вампир осторожно провел ладонью по искалеченному телу.
— Не поддаешься гипнозу, манеры аристократки, а спина как у провинившейся рабыни. Кто же ты?! — растеряно спросил лорд сам себя.
Тело Элизабет сотрясалось от плача, внутри нее разыгрался шторм эмоций, который не давал ни секунды покоя. Плечи дрожали, а грудь вздымалась и опадала с каждым задыхающимся вздохом. Отчаяние отображалось на каждой черточке ее лица.
— Тише, милая. Я был не прав, — в голосе Давера слышалось замешательство, — успокойся, прошу.
Лорд легонько провел кончиками пальцев по голове девушки, пытаясь успокоить. Раздался снова стук в дверь. Лорд аккуратно приподнял Элизабет, поправил разорванный корсет и усадил на диван. Платье упорно сползало с плеч, она обхватила его обеими руками, прикрывая грудь, всхлипывая. Лорд виновато опустил глаза.
— Я больше не причиню вреда. Доверься мне.
Элизабет не верила ни единому слову, понимая, что скоро случится непоправимое. И никто не в силах ее спасти. Давер попытался обнять, но она отпрянула, вампир бессильно выдохнул.
Стук повторился. Лорд направился к двери, доставая ключ из кармана. В комнату вошел молодой мужчина. Он имел худощавое телосложение, что придавало ему изящность и грацию. Небрежно собранные в хвост волосы вносили в образ некую наивность. Зеленые глаза, цинично осмотрели комнату и задержались на Элизабет
— Милорд, нам пора убираться из этого проклятого места, — недовольно сказал вошедший. А затем произнес слова, которые заставили похолодеть девушку: — Если наигрался, отдай мне.
— С ней не все так просто, она не дочь Родри.
— Нам-то что. В любом случае замешана в обмане, — незнакомец повернулся к лорду.
— Эшли, ее привели насильно. Она невинна и в старом договоре не участвует.
— Я сходил с ума целый вечер. Я никогда ничего не прошу.
— И сегодня не стоит, — Давер злобно посмотрел на Эшли, — ты упустил Родри.
Тот недовольно цокнул языком, но спорить не стал.
— Мы заберем ее собой. Элизабет, собирайся. Пора уходить.
Когда лорд повернулся, пленница уже взяла кинжал со стола и направила в свою грудь. Сердце билось так сильно, что она чуть не упала в обморок, но обстоятельства вынудили действовать. Элизабет приняла решение, которое остановит эту бесчестную игру, чтобы защитить свое достоинство и честь
— Зачем ты так беспечно оставил оружие? — Эшли испугано рванул к девушке, но Давер схватил его руку.
— Она и так напугана, — лорд сделал шаг вперед, чтобы переубедить Элизабет.
В нарастающей тишине комнаты Давер осознал свой промах. Он довел девушку до отчаяния, и теперь оставались считанные секунды, чтобы предотвратить ошибку.
— Элизабет, я тебя не трону, верь мне! — лорд старался говорить медленно, чтобы не напугать.
Пленница не слушала, замахнулась для удара, но лезвие застыло в воздухе. Она испуганно оглянулась — Давер вытянул руку, удерживая кинжал, какой-то неведомой силой.
— Верь мне! — повторил он.
Ошибкой было посмотреть в глаза вампира, которые как бескрайняя ночь, притягивали и уводили в неизвестность. Однако словно молния, боль пронзила виски Элизабет с удвоенной силой, будто чудовищная волна, несущая уничтожение. Сознание стало покидать, она пыталась сопротивляться, сжимая кулаки в надежде на последний рывок, но все тщетно. Мир вокруг становился все более размытым. Кинжал выпал из слабых рук. Лорд оказался рядом и обнял за талию. Перед тем, как окончательно потерять сознание, Элизабет прошептала:
— Прошу…
Элизабет охватило равнодушие к происходящему, когда она погрузилась в пучину тьмы, перейдя через грань реальности. Лорд подхватил ее на руки и прижал к себе.
Глава 3
Элизабет очнулась и обнаружила себя лежащей на мягкой кровати под теплым одеялом. Головная боль утихла, но слабость присутствовала во всем теле. Она хотела приподняться, чтобы понять, где находится. Крепкая рука удержала за плечо.
— Не торопись. Нужно соблюдать постельный режим. Ты еще слаба.
Элизабет вздрогнула, услышав знакомый голос мучителя. Сердце замерло, а мысли запутались в лабиринте ужаса. Она закрыла глаза и вжалась в мягкую перину, надеясь, что все случившееся всего лишь сон.
— Как самочувствие? — спросил Давер.
Элизабет молчала и даже боялась вздохнуть. Каждая прожитая секунда казалась вечностью, заполняемой мрачными мыслями и неизвестностью о том, что произойдет дальше. Чувство бессилия захватило с головой, заставляя ощущать себя обманутой и запертой в незнакомом месте.
— Элизабет, нам нужно поговорить, — тихим голосом произнес лорд.
Девушка робко кивнула и повернула голову к собеседнику. Вампир взял ее ладонь и ласково погладил, словно она была самый нежный цветок, распустившийся под лунным светом. В этих прикосновениях ощущались тепло и забота.
— Элизабет, мне крайне жаль,
