морской берег. Катага застенчиво улыбался.
— Хочу порадовать тебя, Хадуэлл, — продолжил жрец. — Мы тут посовещались и решили, что ты достоин Абсолюта!
Жрец махнул рукой. Четверо мужчин подтащили странный агрегат, который Хадуэлл видел лишь издали. Теперь он разглядел, что это платформа размером с большую кровать, вырубленная из черного дерева. Колючки, крюки, заостренные раковины, грозные шипы. Выемки, похожие на чаши.
— Впервые за шестьсот лет Инструмент покинул святилище, в котором хранился, — возвестил жрец. — С тех пор, как В'ктат, герой-полубог, спас игатийцев от уничтожения. Но его вынесли ради тебя, Хадуэлл.
— О, я недостоин, — потупился тот.
Скромность Хадуэлла произвела самое благоприятное впечатление.
— Поверь мне, — с жаром возразил Лэг, — ты достоин. Согласен ли ты на Абсолют, Хадуэлл?
Тот взглянул на Меле. Но не смог прочитать выражение ее прекрасного лица. Повернулся к жрецу. Бесстрастная маска. Толпа замерла. Хадуэлл покосился на Инструмент. Малоприятное зрелище. В его душу закралось сомнение.
Может, он ошибся в суждениях об этом народе? Инструмент, похоже, предназначался для пыток. Эти колючки и крючки… да и все остальное… Хадуэллу представилось, как их можно использовать, и по его телу пробежала дрожь. Перед ним — густая толпа, за спиной — обрыв в тысячу футов. Хадуэлл вновь взглянул на Меле.
И прочел на ее лице лишь любовь и обожание.
Так чего волноваться? — подумал Хадуэлл. — Они никогда не причинят ему вреда, особенно после того, что он для них сделал.
Несомненно, Инструмент используется лишь символически.
— Я согласен, — ответил Хадуэлл.
Последовал взрыв восторга, игатийцы окружили Хадуэлла, улыбаясь, пожимая руки.
— Церемонию проведем немедленно, — решил Лэг. — В деревне, перед статуей Тангукари.
Тут же они тронулись в обратный путь, во главе со жрецом. Хадуэлл и Меле переместились в середину процессии. После бракосочетания Меле не произнесла ни слова.
В молчании перешли они качающийся мост. Игатийцы сгрудились вокруг Хадуэлла.
А жрец спешил к алтарю Тангукари.
Внезапно раздался громкий крик. Все повернулись и бросились к реке. Добежав до берега, Хадуэлл увидел, что произошло. Катага, отец Меле, замыкал шествие. Когда он добрался до середины моста, неожиданно лопнула главная несущая лиана. Катаге удалось схватиться за боковую лиану, и он завис над рекой. Но ненадолго. У всех на глазах его пальцы разжались, и он рухнул в воду.
Хадуэлл оцепенел. Как в замедленном кино, прокручивалось перед ним падение Катаги, торжествующая улыбка на его лице, ревущая река, торчащие из воды скалы ниже по течению.
— Он умеет плавать? — спросил Хадуэлл Меле.
— Нет, — ответила девушка. — Он не захотел учиться… Папа, как ты мог!
Бурный поток пугал Хадуэлла куда больше, чем бездонная пустота космоса. Но погибал отец его жены.
Хадуэлл бросился в ледяную воду.
Катага уже терял сознание, когда Хадуэлл схватил его за волосы и потащил к берегу. Но река не хотела расставаться с добычей. Водовороты кружили их и тянули ко дну. Силы убывали, но Хадуэлл не оставлял попыток выбраться из воды. Острый камень поцарапал ему бок. Катага приходил в себя, начал вырываться.
— Не сдавайся, старик, — подбадривал его Хадуэлл. До берега оставался какой-нибудь десяток футов, но поток вновь поволок их к середине.
Нечеловеческим усилием Хадуэллу удалось схватиться за склонившуюся над водой ветвь. Он не разжал пальцев, пока жители деревни, следуя указаниям жреца, не вытащили обоих на берег.
Их отнесли к храму Тангукари. Отдышавшись, Хадуэлл подмигнул Катаге.
— Негодяй! — тот плюнул в Хадуэлла и захромал прочь. Хадуэлл изумленно смотрел ему вслед.
— Должно быть, старик повредился умом. — Он повернулся к жрецу. — Ну так когда приступим к Абсолюту?
Угрожающие лица игатийцев надвинулись на него.
— Ха! Он хочет Абсолюта!
— Какой наглец?
— После того, как он вытащил бедного Катагу из реки, ему хватает совести…
— Спасти жизнь собственному тестю!
— Да откуда он свалился на нашу голову? — задал риторический вопрос Вэсси. — Смерть для него — слишком большая честь.
Хадуэлл никак не мог понять причину массового умопомешательства. Он обратился к жрецу:
— Что происходит?
— Оставь нас, лживый посланец, — сказал Лэг. — Уходи от нас, о, Хадуэлл. Ты недостоин даже смерти.
— Ладно! — терпение Хадуэлла лопнуло. — Ухожу! Не останусь ни за какие коврижки. Ухожу. Ты со мной, Меле?
Девушка вздрогнула, взглянула на Хадуэлла, затем — на Лэга. Повисла тяжелая тишина.
— Вспомни об отце, Меле, — молвил наконец жрец. — Вспомни о вере предков.
Меле гордо вскинула маленький подбородок.
— Я замужняя женщина. Пошли, Ричард.
— Молодец, — кивнул Хадуэлл, и они поспешили к звездолету.
— Меле! — в отчаянии вскричал жрец, но девушка даже не обернулась. Они поднялись по трапу, тот втянулся вовнутрь, люк захлопнулся, шхуна взлетела.
— Дорогая, мы летим на Землю — мою родную планету, — пояснил Хадуэлл. — Ты увидишь ее своими глазами.
— Обязательно. — Меле не отрывала глаз от россыпей звезд на черном бархате космоса.
Где-то среди них затерялся ее дом, куда ей уже не вернуться. Но другого выхода не было. Женщина всегда идет за мужчиной, которого любит. И если любит по-настоящему, никогда не теряет веры в него.
Под одеждой Меле нащупала миниатюрный, вставленный в ножны кинжал. Его кончик покрывал медленно действующий, вызывающий ужасные боли яд. Кинжал передавался по наследству из поколения в поколение.
— Теперь я не буду терять попусту время, — продолжал Хадуэлл. — Ты вдохновишь меня на великие дела. Ты будешь гордиться мною, дорогая.
Меле согласно кивала. Когда-нибудь, думала она, Хадуэлл искупит грех перед ее отцом. Возможно, уже в следующем году. И тогда он получит от нее самое дорогое, что может дать женщина своему мужчине.
Мучительную смерть.
