Чтобы закончить с Левиттом Элли и заняться отработкой других направлений, Эдвард Сэвэдж поинтересовался, не пропадали ли у него в последнее время бочки. Элли ответил уклончиво, мол, ничего подобного не замечал, хотя бочек в его хозяйстве множество, может, что-то упустил из вида. Его попросили пересчитать и сказать, все ли из них находятся на своих местах. Элли ходил по конюшне, спускался в подвал под домом и мямлил что-то нечленораздельное. В общем, поведение его до некоторой степени смутило начальника полиции и тот, дабы поскорее покончить с данным ответвлением в расследовании, предложил Элли вместе проехать в Кембридж и посмотреть на бочки, поднятые из воды. Дескать, вдруг опознаете…
Элли моментально согласился и все четверо — начальник полиции, два детектива и Левитт Элли — отправились в Кембридж в двух экипажах. Уже после восхода солнца они благополучно прибыли к месту назначения и свидетелю были представлены бочки, извлечённые накануне из воды у пирса газового завода. Левитт заявил, что одна из бочек — та, что большего размера — по его мнению, могла бы принадлежать ему, а относительно второй он был неуверен.
Такой ответ оказался неожиданным и до некоторой степени озадачил Эдварда Сэвэджа. Получалось, что Левитт Элли причастен к делу двумя «ниточками» — тем, что имел деловые отношения с бильярдной мастерской Питера Шульмана, чей адрес оказался найден в одной из бочек, и тем, что сама бочка могла принадлежать Элли. Конечно, иногда совпадения оказываются просто совпадениями, но… но не всегда!
В интересах расследования представлялось важным скорейшее установление личности убитого. Для решения этой задачи можно было пойти разными путями — дать, например, соответствующее сообщение в газете или выставить тело на всеобщее обозрение в морге. Но на первых порах можно было ограничиться более простыми полицейскими мероприятиями, а именно — проведением опроса жителей патрульными полицейскими. Убитый явно не принадлежал к люмпенам и являлся, судя по всему, человеком зажиточным. Его должны были хватиться близкие, а если таковых не имелось, то его исчезновение должны были заметить партнёры по бизнесу, соседи, знакомые. Правда, для человека приезжего такой расчёт мог не оправдаться, но попробовать, тем не менее, следовало.
С утра 7 ноября патрульные, заступившие на смены в Кембридже и Бостоне, начали планомерные опросы, рассчитывая получить информацию о человеке, подозрительно отсутствующем с вечера 5 ноября.
Через несколько часов было получено сообщение о том, что соседи и деловые партнёры не могут отыскать некоего Абию Эллиса (Abijah Ellis), риэлтора, много лет занимавшегося сделками с недвижимостью, известного своим жёстким несговорчивым нравом. Абия родился в 1817 г. в штате Нью-Гэмпшир, но много лет прожил в Бостоне, где и сколотил немалое состояние. Его родные сестра и 3 брата были живы — их письма, доставленные Абие Эллису 5 и 6 ноября были найдены полицией невскрытыми.
Примерно в 2 часа пополудни 7 ноября расчленённое тело было предъявлено домработнице Эллиса и деловому партнёру последнего Джорджу Квигли (George B. Quigley) — оба уверенно опознали труп. Квигли также сделал кое-какие существенные уточнения о бизнесе убитого. По его словам, тот обычно совершал денежные операции — принимал деньги плательщиков, либо оформлял документы — в его, Квигли, офисе в доме № 34 по Виндзор-стрит (Windsor street). Испытывая непреодолимое недоверие к банкам, Абия никогда не доверял свои сбережения банковским депозитам, предпочитая наличные. Убитый всегда имел при себе значительную сумму денег — долларов 200 или даже 300. В последний раз свидетель виделся с Эллисом примерно за 10 дней до убийства последнего, то есть 25 или 26 октября.
Идентификация убитого резко продвинула расследование вперёд. Прежде всего потому, что почти сразу же выяснились важные детали одной из последних сделок, проведенных убитым. Абия Эллис продал большой дом с надворными постройками на Ханнеман-стрит тому самому Левитту Элли, что покупал опилки в бильярдной мастерской Питера Шуллера. И покупатель, не располагая нужной суммой денег, попросил продавца о рассрочке. На момент смерти Абии Эллиса покупатель оставался ему должен около 2 тыс.$ — это была очень значительная сумма и очень весомый мотив убийства.
Тут, в общем-то, всё сошлось.
Примерно в 3 часа пополудни полицейские в форме и в штатском прибыли к дому Левитта Элли и приступили к его методичному обыску. Во время осмотра конюшни, проведенного при дневном свете, под большой кучей соломы были найдены многочисленные тёмные следы, которые могли быть следами крови. В надежде на то, что врачи службы коронера сумеют доказать происхождение крови, участки с подозрительными следами были выпилены и приобщены к делу в качестве вещественных улик.
Владелец дома при обыске отсутствовал, и никто не знал, где он находится, поскольку его разъезды всегда были хаотичны и непредсказуемы. Полицейские передали через младшего сына Левитта приказ явиться на следующий день 8 ноября для допроса в здание 5-ой полицейской станции в Кембридже.
Преступление практически было раскрыто, мало кто сомневался в виновности Левитта Элли. Если улики, указывающие на него, являлись в действительности не уликами, а лишь чудовищными совпадениями, то следовало признать, что Левитт был самым невезучим человеком на свете. Ну, в самом деле — он задолжал убитому огромную сумму денег, планировал встретиться с ним в день убийства, покупал опилки в бильярдной мастерской, наконец, в его конюшне оказались найдены многочисленные следы крови [заметьте, замаскированные следы!]. Ну неужели кто-то поверит в возможность подобного случайного стечения обстоятельств? «Такого не бывает!» — скажет любой обыватель и, наверное, будет прав. А ведь именно из таких обывателей и набирается жюри присяжных!
И если бы всё в этой необыкновенной истории действительно оказалось таким, каким выглядело со стороны в те ноябрьские дни, то этот очерк никогда бы не был написан. Однако, написать его следовало хотя бы потому, что история убийства Абии Эллиса даже с позиции современного человека представляется одной из самых необычных в криминальной истории не только Бостона, но и всех Соединенных Штатов.
8 ноября оказался днём весьма богатым на события. Полицейскими была допрошена Мэри Так (Mary E. Tuck) — женщина, с которой убитый Абия Эллис несколько последних лет поддерживал интимные отношения. Согласно показаниям женщины, её знакомство с Эллисом длилось около 9 лет, по-видимому, их отношения были очень доверительны, поскольку женщина неплохо ориентировалась в делах Абии. На момент смерти тот владел 2-я домами на Довер-стрит (Dover street), 2-я на Метрополитен-плейс (Metropolitan place) и 3-я в южном Бостоне. Абию без всяких оговорок можно было назвать очень зажиточным человеком, его месячный доход по оценке Мэри Так составлял от 250$ и выше. В те времена оплата
