работали на полную мощность. Обшивка корабля затрещала. На корабль посыпался метеоритный дождь. Пока до Антона дошло, что в суматохе он не включил защитное поле, корпус корабля получил огромную пробоину. Система трубопровода пострадала, и большая часть запасов воды была потеряна.
Уже неделю Антон болтался в орбитальном пространстве К-375. Происходящие на ней процессы не вызывали оптимизма. Возможно, подходящих условий для посадки уже не будет, и ему придется провести остаток своей жизни на корабле. Пробоину удалось заделать, но по предварительным расчётам, запасов воды хватит только на год. Только одно обстоятельство радовало Антона – камни не погибли! Он видел разноцветные точечные всполохи, изредка проявляющиеся сквозь плотную взвесь пепла в атмосфере. Тайна неоновых камней и плазмоидов осталась тайной. Как они появились на Крошке? Что из себя представляют? Не связано ли возникновение плазмоидов и неоновых камней с выбросом солнечной энергии?
Но больше всего Антона волновала судьба Рекса. «Как он там? Смог ли Рекс пережить выброс солнечной материи?» – переживал Антон. Его не покидало чувство вины – ведь он не бросился спасать друга! И даже тот факт, что сам еле успел избежать гибели, не мог избавить от угрызений совести.
Антон пытался отвлечься от грустных мыслей, изучая папки систем управления. Внутреннее чутье подсказывало, что пляска Рекса по приборной панели была осмысленным действием. Он перерыл множество системных файлов, но безрезультатно. Ничего похожего на послание он не находил.
– Балда! Да вот же она! И как я сразу не догадался? – Чуть не взорвавшись от радости, Антон в нетерпении открыл фиолетово-розовую папку.
– Что это? Координаты? – Он не верил своим глазам, Рекс оставил ему координаты прохода через гравитационное поле квазара, – Как я ошибался, принимая неоновые камни Крошки за примитивные создания! Боже мой, я обращался к Рексу, как к собаке, даже имя ему выбрал собачье. А он оказался существом, которое во много раз превосходит меня интеллектом. Это мне следовало вилять хвостом перед ним и приносить тапки…
Он бросил прощальный взгляд на Крошку, запустил ввод данных и забрался в капсулу гибернации. «Ох, какой фурор произведут на Земле, добытые мной сведения. Крошка, мы взорвём научные догмы! Рекс, я обязательно вернусь…» – с этими мыслями Антон медленно погружался в гиперсон. Индикатор в капсуле мерно отсчитывал секунды до перехода в стазис. Оставалось десять секунд. Противно запищал аварийный сигнал. На панели капсулы высветилась надпись: «Ошибка. Перезагрузка системы».
Антон уже не мог пошевелиться, инъекция, вводящая в гиперсон, сработала. Он провалился в забытьё, смирившись с тем, что ему вряд ли суждено проснуться.
– Сколько времени астронавт провел в стазисе? – до Антона долетел едва различимый разговор.
– По показаниям приборов, чуть более суток, – ответил другой голос, уже более четко слышимый.
– Разве звездолет мог найти обратный путь? Он же совершил прыжок через сжатое пространство квазара? Как он преодолел за сутки расстояние от чёрной дыры до Земли? Расчетное время полета до квазара – два года!
– Да, он прошел через гравитационное поле квазара… Но каким образом вернулся, мы не знаем. Координаты возвращения были введены вручную. Ни один компьютер не способен вычислить координаты обратного входа и выхода через гравитационное поле черной дыры. Подождем, когда астронавт окончательно придёт в себя. Надеюсь, он сумеет прояснить ситуацию.
Затем голоса стихли. Антон услышал удаляющиеся шаги, открыл глаза и обвел взглядом белоснежные стены больничного бокса. Всё ещё не веря в реальность происходящего, ущипнул себя, поморщился, испытав при этом неописуемый прилив радости.
– До-ма, – прошептал он, с трудом разлепив пересохшие губы, и через секунду провалился в безмятежный сон.
