а божественный силовой купол «Небесный зонт», накрывающий не только замок, но и прилегающие территории. Чтобы его пробить, нужны миллиарды единиц урона в секунду, иначе он будет регенерировать, едва получив повреждения. Именно поэтому нам нужны все союзники. Поговорить с Хинтерлистом и Хорвацем вызвался Ханг — наладил с ними отношения, когда я валялся в коме. Полковника я взял на себя, потому что собирался просить его о гораздо большем, чем помощь «Экскоммьюникадо» в Дисе.
После того как защита замка рухнет, в Стылое ущелье высадится десант строителей и рудокопов во главе с Дьюлой и Мэнни, которые захватят богатые рудники и возведут там форт «Пробужденных». Это не самая важная сторона плана была частью моего обещания Майе, Венсану, Изи и Кролу. Мы примем их в клан и будем принимать всех, кто захочет работать под нашим крылом, но тащить всех на Кхаринзу не станем. Пусть работают там, где привыкли.
Все, задействованные в Дисе, разбежались выполнять поручения. Главное лежало на плечах Ханга, и от его разговора с Хинтерлистом и Хорвацем зависело очень многое. Договорились, что если те ему не поверят или не захотят прислушиваться, подключусь я.
Тобиас вернулся в Бездну, чтобы держаться рядом с Девяткой и дать нам сигнал, когда он с ней окажется в Дисе. Уэсли пошел вздремнуть — после гражданских тестов он почти не спал.
Остались только я и безопасники, чтобы поговорить о второй задаче — как защититься от наемников «Детей Кратоса».
— Ну что, может, все-таки расскажете, что Йоши стер из моей памяти? — предложил я.
— Расскажем, — кивнул Хайро. — Но не сейчас. Ты и в прошлый раз не особо-то поверил, а сейчас, когда на тебе столько всего, у тебя вообще крыша съедет. Давай-ка лучше я договорюсь с людьми Полковника, чтобы он встретился с тобой в «привате». Со мной он и говорить не будет, а к тебе прислушается.
— У Картеля хватит сил помочь?
Безопасники посмотрели на меня как на дурачка — сочувственно и удивленно. Наконец Вилли ответил:
— Хватит.
— Тогда, когда будете просить Сесара о встрече, скажите, чтобы прихватил своего брата Исмаэля…
Несмотря на позднюю ночь, люди из «Экскоммьюникадо» прониклись важностью разговора и организовали встречу. «Приват», миниатюрный криптомир для шифрованных встреч и разговоров, создал Йошихиру Уэмацу, и он же выслал Кальдеронам криптоключ-приглашение.
Просторная светлая комната в японском стиле была куда уютнее той, в которой я впервые встречался с Сесаром. В тот раз он пришел с Кетцалем, моим союзником по Демоническим играм, сегодня — со старшим братом Исмаэлем, лидером Объединенного картеля. Оба, как я понял, не стали натягивать аватары и пришли в истинном обличье.
Помня уроки Кетцаля, я явился первым, а увидев проявившиеся фигуры братьев, поприветствовал:
— Здравствуйте, дон Сесар Кальдерон! Спасибо, что уделили время, дон Исмаэль Кальдерон!
Полковник молча кивнул, а его брат вообще не ответил, лишь показал на единственный стол в центре комнаты — такой низкий, что нам пришлось рассесться прямо на пол, покрытый циновками.
Минуты две Исмаэль молча сверлил меня взглядом, потом посмотрел на Сесара, прошамкал:
— Дерзкий чавал, ты говорил? Бери выше! Наглый юнец! Вижу, жизнь так и не научила его большему уважению к старшим! С чего он решил, что может вообще о чем-то просить меня? Ты его обнадежил, Сесар?
На Полковника было больно смотреть. И без того какой-то высушенный, он сжался еще больше и не проронил ни слова. Казалось, он даже дышать боится.
— Поди прочь, эрманито, — беззлобно сказал Исмаэль. — Я сам разберусь с наглецом.
— Алехандро… — Полковник кивнул мне и исчез.
Мы со старшим Кальдероном остались одни. Чему-то усмехнувшись, тот спросил:
— Ты пришел просить о чем-то старого Исмаэля? Ну так проси, не заставляй его сидеть в этом ненастоящем мире!
Понимая, как убегает отпущенное время, я быстро заговорил, рассказав о кознях «Детей Кратоса» и наемниках Галлахеров, упомянув атаку на базу и погибших друзей, пытки в Стылом ущелье и угрозы моим родителям на Луне.
Выслушав, Исмаэль сморщил и без того морщинистое лицо в кривой ухмылке:
— И с чего ты решил, что все это мне интересно? У тебя в голове ослиная моча? Или под пытками ты потерял разум и решил, что можешь быть полезен Картелю?
Чувствуя, как горят уши, я зашел с других доводов: о том, что нам всем, включая «Экскоммьюникадо», дают Спящие, как важно мне выжить и сохранить в Дисе свободу, потому что в течение нескольких следующих часов там появится Девятка, которая способна уничтожить все армии Диса щелчком пальцев, и какие несметные богатства могут быть в хранилищах «Детей Кратоса», и…
— Заткнись, — прошамкал он, поскреб подбородок и спросил: — Давай-ка подробнее о Девятке. Говоришь, она стала верховной жрицей Нергала, а до того подчинила себе всю Бездну?
— Ну, не она одна. Их там всего шестеро разумных осталось, а Бездна — это всего лишь бета…
— Заткнись, — снова сказал он. Подумав, опять задал вопрос: — Говоришь, девчонка провела там десять тысяч лет и по натуре садистка?
— Не думаю, что она получает удовольствие от истязаний. У нее нет сердца, души, чувств. Ей все равно. Ей скучно и просто хочется развлечься.
— Хорошо, я помогу тебе, — уже без раздумий сказал он. — С нашей базы в Медельине лететь в Кали около часа. Значит, максимум через два небо над вами станет чистым. Пока мы говорили, я сделал запрос. Среди наемников Галлахеров есть человек, который нам обязан. Он сделает так, чтобы эти аристо продолжали считать, будто у них в Калийском дне все под контролем.
И все? Так просто? Из-за Девятки? И ничего не попросит взамен?
Я ошеломленно смотрел на главу Объединенного картеля, одного упоминания имени которого достаточно, чтобы напугать каждого в любой точке Солнечной системы. Особенно сейчас, когда все лидеры Триады загадочно погибли и вторая по могуществу криминальная организация мира затаилась.
— Что я буду должен, дон Кальдерон? — посчитал я нужным спросить.
— Я подумаю, — ответил он, пошамкал и добавил, улыбнувшись: — Я же говорил, Скиф, что мы еще встретимся.
Улыбочка у него была одновременно обаятельной и ужасающей, словно на мгновение из-под маски человека оскалилась истинная сущность. Будто древний демон проявился и снова спрятался.
— Мы уже встречались, дон Кальдерон? Но когда? Я не помню ничего такого…
— Встречались, — перебил он. — Видишь ли, при рождении меня звали не Исмаэль, такое имя мне дали коллеги по организации. Извратили настоящее на свой лад. На досуге поинтересуйся моим настоящим именем. — Он подмигнул и начал исчезать.
— Каким?
— Самаэль… — затихающим эхом по комнате разнесся утробный рык.
* * *
