Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
назад полетели вниз. Время замедлилось, растягивая агонию, на самую подкорку запечатлевая странно сужающуюся темную шахту лифта, развевающиеся черные волосы Вики и белое от ужаса лицо Маши в проеме. Всего на миг задержавшуюся там, а потом и она с глухим вскриком вывалилась, рухнула в пропасть, опоздав лишь на доли секунды. А следом за ней показалась крупная мужская рука в безуспешной попытке удержать Машу, перехватить, спасти. Но не успела!
Казалось, мы летели вечность, молча, распахнув глаза от ужаса, ведь в бездну за нами нырнули те самые потусторонние маски-тени, устремляясь вниз, с азартом догоняя. От скорости падения шумело в ушах, но я слышала лишь жуткий шепот «той» стороны, нарастающий с каждым мгновением. Уже почти настигший…
– Мы выбираем Свет! – в последнее мгновение своей жизни услышала я панический выкрик Маши.
За ним тело вспыхнуло дикой болью, а сознание взорвалось тем самым светом, слишком ярким, ослепляющим, режущим настолько, что я просто не выдержала и отключилась.
А ведь мы так сильно хотели жить, побеждать, любить…
Рожденные и погибшие в один день. Всегда вместе. Наверное, так напишут на наших могилах, если кому-то будет до нас дело.
Глава 2
Я очнулась в небольшой комнате, почему-то без дверей и окон, странно освещенной – пугающий сумрак разгонял, стоящий в центре на полу светильник. Вернее, высокая просторная клетка, пронизанная лучами света, в которой сидела птица. Немаленькая такая животинка, ростом с полметра, с коренастым, бочкообразным телом, с сильными короткими лапами, скрюченными пальцами, вооруженными мощными черными когтями. С красивыми, яркими, оранжево-рыжими, густыми перьями в коричневую крапинку. Над огромными, круглыми, нереально желтыми глазами торчали забавные черные ушки – длинные перья. Может, это филин – одна из крупнейших лесных птиц, как-то раз виденная мной в журнале или книге. И запомнившаяся, потому что слишком отличалась от постоянных голубей, ворон, воробьев и прочих обитателей городских дворов и помоек. Только конкретно эта особь показалась мне мелковатой, хотя вполне симпатичной, даже умненькой совушкой. Но я не спец по птицам, может и такие карликовые бывают?! Или это самочка?
Разглядывая сову, вспомнила, что тогда читала. Уши-перья помогают этим хищным птицам – да-да, они вполне способны добыть зайца! – улавливать малейшие колебания, издаваемые добычей. И умерщвляют крепким загнутым клювом. В общем, несмотря на небольшой размер, передо мной сидел и неотрывно смотрел на меня жуткими желтыми глазищами самый настоящий хищник. Опаснее него только классические орлы, наверное.
Под круглым светящимся совиным взглядом я невольно переступила с ноги на ногу и задумалась: что я здесь делаю и как тут очутилась? А главное – что делать дальше, ведь в комнате, на первый взгляд, нет ни одной двери, чтобы уйти.
Однако все мысли исчезли, поскольку мое движение, похоже, напугало рыжую красавицу, она попыталась распахнуть крылья и взлететь, но ей не удалось. Я с болью в сердце, едва не плача, смотрела, как гордая и красивая птица билась в клетке, долбила ее клювом, клокотала от бессильной ярости и пыталась взлететь… на изломанных, искалеченных и окровавленных крыльях. Багровые капли крови разлетались в стороны, падали на пол, одна даже на мою щеку попала. И словно опалила.
Машинально вытерев ее, посмотрела на покрасневшие влажные пальцы – и во мне будто тумблер переключили. Растерянность, непонимание, туманом дурманившие голову, сменились решимостью. Я ринулась к клетке и распахнула дверцу, приговаривая:
– Тише-тише, маленькая, сейчас мы все исправим. Сейчас мы тебя освободим, сейчас мы тебе поможем…
Я вновь столкнулась с совиным взглядом. Затем все произошло неожиданно, хотя, конечно, в целом-то вполне ожидаемо, если бы перед тем, как действовать по зову души, я бы все-таки подумала. Раненный хищник ринулся на меня, счел врагом, с неожиданной силой и настойчивостью налетал, молотил и так изувеченными крыльями, рвал когтями и клювом. Все вокруг щедро заливала наша общая кровь, и так же щедро нарастала боль от многочисленных ран. Мне казалось, я чувствовала не только свою боль, но и совиную, настолько много ее было.
Я пыталась защитить лицо и глаза, уворачивалась, выставляла руки и страдала от того, что сова калечила не только меня, но и себя добивала. Внезапно шум, крики и попытки расправиться со мной прекратились. Чуть подождав, я осторожно отвела от лица руку и увидела, что сова, раскинув в стороны искалеченные крылья, вновь сверлила меня желтыми умными глазищами, судорожно, урывками дыша. А еще наклонила голову и шевелила черными ушками, словно к чему-то прислушивалась.
Превозмогая боль, я осторожно стащила с себя мягкую, очень девчачью кофточку розово-серого цвета, которую надела утром на важную встречу. И намотала ее на правую руку, кожа на которой сейчас походила на лохмотья. Странно, при таких ранениях и кровопотере я должна бы уже при смерти валяться от болевого шока. А мне, конечно, дико больно, но почему-то на душе еще больнее, за животное обидно: до чего довели!
Я и сама себя поражала – понимала, что надо бы включить мозги, но следовала порывам души. Понимала, что поступаю нелогично и неразумно, но продолжала следовать именно этим порывам. И эта раздвоенность одновременно пугала и дарила небывалую легкость.
– Прости ты и я тебя прощу, – просипела я сове. – Доверься мне, я постараюсь помочь. Чем смогу… Хотя, конечно, мы в этой камере заперты, у меня совсем мало возможностей.
Птица медленно обернула головой едва не на триста шестьдесят градусов, словно проверяла, правду я сказала или нет. Однако дверей и окон в этой комнатке нет, я не врала.
Последующее движение совы заставило меня замереть, когда она двинулась в мою сторону, цокая когтями и волоча по полу за собой метровые полотнища мокрых от крови крыльев. Только непонятно, они больше в моей крови или ее. Птица остановилась лишь вплотную приблизившись ко мне, так и не отпустив моего взгляда, отчего ей пришлось запрокинуть голову. Наконец болезненный вопль, резанувший по сердцу и сова подтянула свои крылья ко мне, буквально обняв ими мои бедра.
Жуткий, пугающий сон, если это сон, хотя чем он еще может быть? Ведь куда-то исчез страх, осталось дичайшее желание помочь, спасти. Я легкими движениями проверила ее, грубо говоря, плечо, предплечье и запястье из которых состоит крыло, вправила сломанные косточки, а потом… потом сращивала их тем теплом и светом, что сам собой полился из моей груди. Словно боль и сострадание, сочувствие и злость на виновников этого преступления, все это преобразовалось в исцеляющую энергию.
– Не бойся, моя хорошая, все будет хорошо. Ты обязательно полетишь. И все небо станет нашим…
Очередной рывок крыльев, только они уже целые, хоть и багровые от нашей с совой смешанной крови. Впрочем, как и я вся, покрытая этими алыми разводами. И, наконец,
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
