на деревянный сундук с изображением водного дракона, свернувшегося девятью кольцами, одиннадцатью изгибами и ста коленцами. Пальцы ее следовали по шероховатой поверхности узора. Он достался семье Ли от одного из принцев дома Ши многие столетия назад.
Что, если бы Ли Лань выбрала сторону ордена Хэй Ань? Единственный скрытый орден в империи, кроме них обучением занимались только школы при кланах. Они стремились защитить наследие клана Ши и развивать запретные техники Темного пути, используя кровь сакральных зверей. Когда она пошла в имперскую армию вместе с другом Гоу Ичэном, первым делом их заставили поверить в то, что орден никогда не заботился о чьем-либо благополучии, кроме собственного. Но, сколько лет Ли Лань знала дедушку Чэня, он никогда не казался плохим человеком. И все же Хэй Ань были врагами императора Яна.
Плохое и хорошее. Это как светлая и темная сторона Пути. Если кто-то посмотрит на темное со стороны светлого, оно будет казаться плохим. Так же как и светлое со стороны темного. Нет однозначного ответа на вопрос о том, что Ли Лань должна сделать, чтобы сохранить жизни тех, кого любит.
Она выдохнула с тяжестью, а потом достала из сундука коричневую кофту с узором из бабочек, порхающих в траве, и изумрудную юбку. Потом взяла щеточку для волос со столика и встала перед бронзовым круглым зеркалом, откинув с него покрывало, бросила взгляд на фарфоровую вазочку с пластинками пудры, румян и помады, но поморщилась и не стала ничего трогать. «Нижнюю одежду запахнуть направо. Однажды в детстве цзецзе[5] одевала меня для прогулки, запахнув нижнюю одежду налево, и тетя наказала ее, потому что так надевают одежду на покойников».
Тетя Фань была вторым ребенком в семье Ли после отца Ли Лань, Ли Кая. До того дня, как пропала без вести в горах, она смеялась, когда расчесывала волосы Сяо Сюэ, и говорила, что женщины семьи Ли подобны прекрасным цветам. Бледнокожие, черноволосые, с большими глазами, хрупкой фигуркой и с тонкими ручками, словно кисти для каллиграфии. Юные девушки могли бы считаться первыми красавицами в любом уголке империи Цзинь Го, если бы только не…
– …темные повязки, – прошептала Ли Лань тихим голосом, отложив щетку в сторону и взяв повязку. – Не забывай и надевай.
Внутренний двор был такой же, как помнила Ли Лань. Нет разрушенных стен, нет выжженной травы, нет сломанной черепицы, нет кровавых потеков на расколотых камнях дорожки. Ничего, что предвещало бы ужасное будущее.
Этим солнечным, мирным утром в начале весны персиковое дерево цвело у пересечения каменных дорожек, окутывая облаком сладкого аромата каждого, кто проходил мимо. Семья Ли занимала центральный дом, а по бокам жили два старика. Госпожа Ню, она же старая подруга дедушки Чэня, и господин Цзю, что отсутствовал почти круглый год, проводя время в странствиях по империи.
Изящная девушка протягивала ладони к цветкам персикового дерева, узор на ее верхнем одеянии сверкал на солнце. Прическа собрана в легкий узел розовым платочком, ее милое овальное лицо озаряла улыбка.
– Ты соизволила проснуться? – прозвучал голос девушки с издевкой. – Иль собиралась проваляться весь день в кровати под пологом? Забыла, что сегодня твой день сдачи ци в Архиве внутренних и внешних рек? Из-за ошибки на повязке у тебя две даты рождения. Получаешь ли ты два подарка от милых подруг?
– Ли Сюэ, перестань говорить, как бродячие актеры, – ответила Ли Лань, решая обойти дерево стороной.
– Ха-ха-ха, – засмеялась Ли Сюэ, поймав сестру за рукав. – Неужели не будешь жаловаться на то, как это не дает тебе покоя? Что не любишь дни рождения, но больше то, что у тебя нет милых подруг.
Она права. У Ли Лань никогда не было близких подруг, не только потому что она не хотела ни с кем дружить, но из-за принадлежности к Темным Повязкам. Она казалась мрачной, потому что никому не хотела показывать свою улыбку, и за спиной часто слышала, как другие дети шептались, что потомки заклинателей Темного пути не могут улыбаться без темного помысла. Ли Лань была единственной среди учеников своего поколения из потомков клана Ши в школе при клане Ба. Это могло быть одинокое и несчастливое ученичество, если бы не помощь дедушки и встреча с Гоу Ичэном.
– Ты! – начала она, но Ли Сюэ схватила ее за щеки.
– Улыбнись, мэймэй, – произнесла она. – С днем рождения! Дедушка приготовит хороший ужин на вечернее празднование. Будут твои любимые сахарные пирожные с семенами лотоса. Но вот сейчас я думаю его отговорить. Ты только посмотри, какие пухленькие щечки, скоро ты и в лунные ворота не войдешь…
– Ты-ы! – ответила Ли Лань и убрала ее руки.
– Между прочим, – начала заговорщическим тоном сестра, – я кое-что подсмотрела в твоем арт-веере. Письмо от юноши!
Она достала синий веер из широкого рукава одеяния и замахала им перед носом сестры. На артефакте колокольчик заливался веселой трелью, обозначая появление нового письма.
– Ай-я! – произнесла Ли Сюэ и забежала за персиковое дерево. – Не успела я рассказать тебе о первом, как пришло второе…
– Ли Сюэ! – ответила Ли Лань, а краска стыда разлилась от шеи до лица и ушей. – Не смей читать мои письма! Это моя вещь, у тебя есть своя!
Под теплым солнцем две девушки бегали по внутреннему двору. Они разбили пару глиняных горшков на пути, перевернули три метлы и рассыпали сушеные перцы. Ли Сюэ двигалась изворотливо, как дикая лисица, но в этот раз Ли Лань чувствовала, что ее терпению наступал конец. После пары широких прыжков она сделала подсечку. Сестра потеряла равновесие, а падая, открыла двери в боковой дом старой госпожи Ню.
Ли Лань успела схватить сестру за шиворот, а затем, отпустив, со спокойным видом подняла свой веер с пола и привязала к поясу. Перепуганная Ли Сюэ села на колени и начала причитать, извергая проклятия. И самым главным из них была, по ее мнению, обидная фраза «глупая горькая тыква».
– Такое поведение не подходит юным барышням из семьи Ли, – прозвучал голос старой госпожи Ню.
Старушка пила чай, когда дедушка Чэнь, сидя на стуле рядом с ней, вдруг схватился за сердце. Ли Лань соскочила с места, направляясь во флигель. «Ему понадобится лекарство, как в то утро три года назад. То есть это утро».
Не нужно спрашивать, где дедушка оставил сундук со свежими травами и заготовками, потому что она знала. В полумраке флигеля стояло много мешков с зерном, глиняных и бронзовых сосудов, старых корзин и белья. «Сложно что-то разобрать». Она решила вспомнить простое заклинание света и представить его
