краями и на любимые мозоли друг другу не наступать. Ещё в моём детстве был Жванецкий, над шутками которого я всегда ржал.
— И всё-таки, прежде чем я начну у вас что-то покупать, я бы хотел таки узнать, за сколько вы можете купить у меня этот замечательный энергокристалл, — вернулся я к началу разговора.
— Дайте угадаю, вы нашли его в коллекции у деда и думаете, что он представляет ценность, — бросил взгляд аптекарь на кристалл в моей ладони.
— Я добыл его месяц назад и, да, он стоит дорого, — выразительно постучал я пальцами по прилавку, словно играю на пианино.
Мой жест не остался незамеченным. Наградное кольцо своим блеском привлекло внимание старого прохиндея.
— Ещё и кольцо позаимствовали…
— А я ведь могу с вами поспорить, а потом клятву Релти принести, и пусть тогда тот, кто из нас окажется неправ, до конца жизни страдает недержанием.
— Ну-ну, не надо волноваться. Давайте обойдёмся без крайностей, считайте, что вы убедили меня в том, что вам удалось убить Тварь. Судя по кристаллу — Адскую Гончую. Так?
— Вы правы. Именно Гончих было больше всего, — кивнул я в ответ, и слазив в карман, выкатил на ладонь ещё парочку кристаллов, — Если что, кристаллы свеженькие. Добыты месяц назад.
— И при этом они миновали военных интендантов, — хитро прищурился старик, желая уличить меня в незаконных действиях и тем самым серьёзно скинуть цену.
— Вовсе нет. Вот, извольте. Роспись гарнизонной кассы, где мной были получены все положенные выплаты за убитых Тварей, — показал я казённый квиток с печатью и подписями, — Никакой тайны и прочих махинаций. Всё чинно — благородно.
Аптекарь вытащил какое-то подобие лорнета и близоруко щурясь изучил представленный мной документ. Увиденный там цифры настолько его впечатлили, что он посмотрел через лорнет уже на меня, и это было забавно. Линзы изрядно увеличили его и без того выпученные глаза, так что я с трудом удержался, чтобы не прыснуть со смеха. Лемур отдыхает.
— Вы хотите, чтобы я всё это купил? — слегка заикаясь, спросил аптекарь.
— Ну, что вы. Я просто зашёл прицениться. Отчего-то ваше заведение и вы сами сумели внушить мне глубочайшее доверие. Так что к вам я обратился к первому, — бессовестно соврал я, невзирая на недоверчивый взгляд старика.
— А потом пойдёте ещё куда-нибудь, — продолжил аптекарь.
— Вы бы сделали не так?
— Отчего же. Именно так я бы и поступил. Вот только давайте перенесём наш разговор на завтра. Сегодня вы походите, поспрашивайте, но прошу вас, больше одного-двух кристаллов не показывайте. В столице много лихих людей и здесь иногда убивают даже ради десяти золотых.
— Допустим я зайду завтра. Что изменится?
— Я переговорю со своими коллегами и с роднёй. Не исключено, что мы купим у вас приличное количество кристаллов и цена за них вам понравится.
— Приличное — это сколько?
— Думаю, больше двадцати. Я пока не уверен в ряде коллег, но на двадцать можете точно рассчитывать.
— Ваш подход меня устраивает. Я зайду к вам завтра, в это же время, — кивнул я аптекарю, — А пока хотелось бы узнать, есть ли у вас средства для поддержания мужской потенции?
— Вы зашли, как нельзя кстати! Вытяжка из жив-корня ко мне только вчера поступила.
— Как действует?
— Мне хватает десяти капель, чтобы на два-три часа почувствовать себя примерно в вашем возрасте. В одном пузырьке восемь таких доз. Стоит он десять золотых.
— Дайте один. Если сработает, как надо то куплю ещё, но уже по оптовой цене. Какие-то рекомендации по применению можете дать?
— Вы, молодой человек, если собрались в публичный дом, лучше начните с пяти капель, а то молодость — страшная сила! Потом станете мне пенять, что на девках разорились, — старательно скрыл аптекарь ухмылку.
— Ну, пусть и не в публичный дом, но что-то около того, — оценил я перспективы вечера.
По дороге к театру я успел ещё несколько раз зайти в несколько лавок с вопросами о приобретении кристаллов. Приценился. Лучшая цена за энергокристалл Гончей, которую я услышал, была в двести восемьдесят золотых. По сравнению с ценами интендантов — весьма неплохо и Моисевич несколько заблуждался, говоря мне, что на десяти кристаллах я потеряю всего пятьсот золотых. Даже при такой цене уже тысяча вышла. Но я не в претензии к оценке десятника — это столица и здесь другое отношение к деньгам. Наверняка он ориентировался на цены провинциальных городов Приграничья, а не на столицу. В ресторане, что при моей гостинице, четыре пирожных с чаем стоят ровно столько же, сколько за полмесяца получает солдат заставы. А торт разве только на офицерское жалованье купишь, и то на самый шикарный денег даже капитану может не хватить.
До Императорского театра я дошёл пешком. Чем и хороша выбранная мной гостиница — она находится в самом центре столицы, а он здесь довольно компактный. Я сразу пошёл к служебному входу, где представился. Служащий сверился со списком и объяснил, куда мне идти. Хех, а я-то думал, что в прошлый раз неплохо ознакомился с внутренними помещениями театра, но вот нет. Мне нужно было добраться до репетиционного зала, оказывается, есть тут такой. Этот зал находился в отдельном крыле и мне пришлось довольно долго топать по широкому коридору, попутно знакомясь с табличками на дверях. Мама дорогая, сколько тут всего! Одних костюмерных полдюжины. А ещё художественные мастерские, склады декораций, столярный и стекольный цеха, буфет для служащих и куча подсобок для технических работников.
На входе в зал я притормозил. В зале было темно. Освещалась лишь сцена и стол в середине зала, за которым сидел режиссёр с помощниками. Ряды кресел здесь отсутствовали, их заменял десяток свободных стульев. Когда глаза к темноте привыкли, я уже уверенно пошёл к режиссёру.
— А вот и наш автор! Знакомьтесь, коллеги — Ларри Ронси, — представил меня уже знакомый мне режиссёр.
Познакомился. Трое мужчин и женщина. Вроде настроены благожелательно. Думаю, немаловажную роль в этом сыграл наградной перстень, который они исподтишка старались разглядеть поближе.
— Ваша «Золушка» неплоха. Очень необычна и похожа на сказку. Мы сейчас как раз проходим несколько ключевых сцен, так что присаживайтесь и поглядите, что у нас получается.
Уже минут через десять я попросил себе листок бумаги. Ручка-самописка у меня своя, ношу её с собой
