так и думал… – с сожалением вздохнул Крячко.
– Что ты так и думал? Что нам нужно ехать на Большую Дмитровку? – улыбнулся Лев Иванович.
– Нет, – зевая, ответил Станислав. – То, что все эти твои ранние звонки в субботний день не к добру. То и подумал.
– Тогда я тебя сейчас еще больше огорчу. У нас не просто двойное убийство и ограбление, но, по всей видимости, еще и киднеппинг.
– Ох! – не удержался от расстроенного восклицания Станислав. – Уже одеваюсь.
– Я за тобой заеду, – пообещал Гуров и, закончив разговор, направился в ванную.
Когда он оттуда вышел, Мария уже хлопотала на кухне.
– Я все слышала, – сказала она мужу. – Какой кошмар. Кого похитили?
– Девочки-подростка не оказалось в квартире, когда обнаружили тела ее родителей. Я сам еще ничего толком не знаю. Поэтому просто повторил тебе слова Петра, который тоже все знает только с чужих слов. Все это только предположения.
– Будем надеяться, что девочки просто не было дома на момент преступления, – с надеждой в голосе заметила Мария. – Садись, позавтракай.
– Маш, времени нет, – хотел было отказаться Лев Иванович, но, посмотрев на расстроенное лицо жены, согласился: – Ладно, только по-быстрому.
* * *
В просторной двухуровневой квартире на Большой Дмитровке, куда прибыли Гуров и Крячко, было полно экспертов-криминалистов и прочего профессионального народа из уголовного розыска. Встретил полковников капитан Разумовский, средних лет мужчина с хмурым выражением лица, которое ему придавали лохматые, сросшиеся на переносице брови. Глаза же Евгения Северьяновича, напротив, отличались необычайной живостью. Казалось, что они жили отдельной от всего остального лица жизнью. И в то время, когда лицо выражало хмурость и недовольство происходящим, глаза быстро и цепко выхватывали из окружающей обстановки все детали, запоминали все мелочи и анализировали обстоятельства. Да, именно так – глаза анализировали обстоятельства. Настолько в них отражались все мысли сыщика и даже выводы, к которым он приходил в результате размышлений.
– Я велел пока ничего не трогать и оставить тела как есть до вашего приезда, – заявил он, пожимая руки Гурову и Крячко.
– Медэксперт их уже осмотрел? – спросил Лев Иванович и оглянулся в поисках тел.
– Они на втором этаже, – кивнул в сторону лестницы Разумовский. – Если хотите поговорить с медиком, то он тоже наверху.
– Хорошо, – кивнул Лев Иванович. – Я поднимусь, а ты, Станислав, осмотри все на первом этаже. Узнай расположение комнат и поговори с экспертами. Спроси, что у них уже имеется на данный момент.
Гуров поднялся по лестнице в сопровождении Евгения Разумовского. Тот по ходу давал ему некоторые сведения об убитых:
– Супруги Шишковские – Ирина Николаевна и Валерий Викторович – были найдены сегодня утром убитыми у себя в спальне. Их обнаружила домработница, которая вернулась в начале пятого утра. Вообще-то Жанна Валентиновна, так звать домработницу, тоже проживает в этой квартире. У нее есть своя комната на первом этаже. Но вчера она ночевала у своей сестры, к которой ездила на празднование юбилея. Вот сюда, налево, – показал Разумовский на неширокий коридор, который привел их к двери спальни супругов Шишковских.
В комнате царил кавардак. Дверцы большого шкафа-купе были сдвинуты в стороны, а все вещи из шкафа раскиданы по полу спальни. Ящики комода были также выдвинуты, а верхний из них даже выломан. По всей видимости, его дернули с такой силой, что сломали панель. Сама постель на кровати была собрана в большую кучу посредине, и, только подойдя ближе, Гуров обнаружил среди подушек и простыней тело мужчины лет пятидесяти пяти – все в крови. Раны были и на голове, и на лице, и на теле. Невольно создавалось впечатление, что его всего истыкали чем-то острым.
– Ему нанесли не меньше тридцати ударов ножом, – раздался тихий голос у Гурова за спиной.
Лев Иванович оглянулся и увидел перед собой невысокого, в очочках с тонкой оправой и сильно кучерявого доктора в белом халате и медицинских перчатках. Гуров оглянулся, удивленный, как этот человечек смог так незаметно появиться у него за спиной, ведь когда они с Разумовским входили в комнату, то он, Гуров, в ней никого не заметил.
– Я был в ванной и осматривал тело женщины, – догадавшись о его недоумении, показал медэксперт на небольшой проход возле шкафа-купе, который Гуров сразу и не заметил.
– Орудием убийства был нож? – уточнил Лев Иванович и представился человечку.
– Новак, Веслав Новак, – в ответ представился человечек, блеснув очочками, и только сейчас Гуров обратил внимание на его легкий акцент. – Нож все еще в теле женщины. Мне сказали, что пока не надо ничего трогать. Поэтому все мои предположения пока только предположения, и ничего больше, – недовольно посмотрев на Разумовского, заявил медэксперт.
Гуров с интересом посмотрел на человечка, но тот проигнорировал его взгляд и, повернувшись, направился в ванную, откуда он только что вышел. Лев Иванович пошел за ним. На чисто-белом кафельном полу лежало еще одно тело. Женщина была обнаженной, рядом валялось большое махровое полотенце, все пропитанное кровью или, во всяком случае, чем-то, похожим на кровь.
– Я позволил себе дерзость снять с нее полотенце, – сказал медэксперт. – Иначе как бы я ее смог осмотреть. Женщину, по всей видимости, убили двумя ударами. Видите. – Новак присел на корточки и показал на рану на горле и на нож, торчащий из груди женщины. – Но опять повторюсь – это только мое предварительное мнение.
Гуров задумчиво посмотрел на тело, пытаясь представить себе всю картину произошедшего, и сказал:
– Можете работать с телами. Все, что мне нужно, я уже увидел. Но после осмотра я бы хотел с вами поговорить обо всем более подробно.
– Понятное дело! Сейчас ни о каких подробностях и речи не может быть! – чуть ли не радостно воскликнул Веслав Новак и, быстренько выдернув нож из груди женщины, аккуратно передал его Разумовскому, который, словно того и ждал, подставил ему пластиковый пакет для улик.
Гуров вышел из ванной комнаты и снова осмотрел спальню. Его внимание привлекли два чемодана, которые стояли с другой стороны кровати.
– Они так и стояли там, когда вы приехали? – спросил он у Евгения Северьяновича, указывая ему на чемоданы.
– Да, там и стояли, – кивнул тот и добавил: – По утверждению домработницы, супруги сегодня должны были улететь в командировку. Ирина Николаевна должна была начать съемку нового фильма. Поэтому она и вернулась от сестры домой так рано, чтобы проводить их.
Лев Иванович подошел к чемоданам, задумчиво посмотрел на них, а потом, не оглядываясь, спросил Евгения Северьяновича:
– У вас есть перчатки?
– Да, вот. – Разумовский протянул Гурову пару латексных перчаток.
Лев Иванович надел их и аккуратно стал осматривать чемоданы. Открыть он
