Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
Поручить Капе что-нибудь по хозяйству было невозможно: она путалась в кнопках бытовой техники, сломала кофеварку и едва не залила соседей, испортив стиральную машину. Вместо соли могла насыпать в кастрюлю стиральный порошок, а вместо жидкости для мытья стекол использовала Лизин лосьон для лица. Могла включить газ под пустой кастрюлей, так что Лиза всерьез боялась пожара. В конце концов пришлось врезать замок на дверь кухни, и Лиза запирала его, уходя на работу. Кормить Капу приходила соседка, она же следила, чтобы Капа не оставляла текущий кран в ванной и гасила ненужный свет.
Лиза никого не могла к себе пригласить, потому что Капа, скучавшая в одиночестве, гостей обожала. Она считала своим долгом занимать гостя бесконечными разговорами, пускалась в воспоминания, приносила огромный плюшевый альбом с фотографиями, перетряхивала перед гостем различные безделушки, которых было у Капы великое множество. И с каждой связана была какая-нибудь история, преимущественно любовная, Капа рассказывала все время разное.
В общем, не то чтобы уединиться, а просто поговорить о своем в присутствии Капы не было никакой возможности. Выдерживали Капу только немногочисленные родственники, и то забредавшие к Лизе редко.
Нет, Никите в доме Лизы не было места даже на вечер.
Они встречались в кафе, бродили по вечерним улицам, ездили за город, если позволяла погода. Занимались сексом в квартире ее подруги, которая уехала в Штаты на стажировку. Потом подруга вернулась, они встречались реже, затем на Лизу навалилось много работы, после заболела Капа, и они не виделись почти месяц.
А потом, на ежегодной корпоративной вечеринке, Лиза увидела, как он сидит в уголке за роялем, а рядом с ним – незнакомая девица. Судя по всему, она подошла к Никите случайно, они не были знакомы раньше. Лиза приблизилась, никем не замеченная, и услышала, что он рассказывает девице ту же историю, что и ей когда-то. Потом он наиграл знакомую мелодию и сказал, улыбаясь:
– Это я вас так вижу. Музыкой можно многое выразить.
Девушку позвал кто-то, и она ушла. Никита играл что-то тихо, а Лиза стояла и смотрела на него теперь другими глазами. Он был по-прежнему хорош, когда рассказывал что-то, но она знала, что истории его повторяются, и его оживление какое-то искусственное, и на фортепьяно он умеет играть лишь несколько мелодий, она все их слышала не раз. И стихи цитирует он одни и те же, и рисует… в общем, так себе. И весь он какой-то слишком легкий, поверхностный. И нет у него внутри никакого своего особого мира, все это ей только кажется.
Он поднял голову и улыбнулся ей, и Лиза выбросила из головы все здравые мысли. Все же ей было с ним хорошо.
А через некоторое время его уволили с работы.
Никита проснулся внезапно, как от толчка, сел в кровати. Сердце билось, как птица в клетке, в горле пересохло. Перед глазами еще теснились смутные обрывки сна.
В окнах была промозглая осенняя тьма. Он взглянул на часы – начало восьмого, до рассвета еще далеко…
Встал, выпил воды из кружки, что стояла тут же, на стуле возле кровати, хотел снова лечь и вдруг услышал в глубине дома странные звуки. Какой-то приглушенный скрежет, как будто что-то пилили ржавой затупленной пилой.
Теперь он понял, что именно эти звуки его и разбудили.
Никита испугался. Наверное, воры или бомжи ломают входную дверь, чтобы забраться в дом… А у него нет даже оружия, чтобы пригрозить им. Ни пистолета, ни охотничьего ружья, ни ножа, ни топора под рукой. Топор валялся где-то в сарае, были там и дрова, но Никита ленился топить печь, уж больно много хлопот.
Он привычно пожалел о том, что ввязался в эту авантюру, согласился поселиться в чужом загородном доме.
В первый момент это показалось ему прекрасным выходом – не нужно думать о жилье и работе, можно прийти в себя, собраться с мыслями, продумать линию поведения.
В глубине души он надеялся, что жена одумается, приедет к нему и будет уговаривать вернуться, начать все сначала…
Но она не приехала.
Она даже ни разу не позвонила. Видимо, не могла нарадоваться, что наконец избавилась от него.
Он вспомнил ее холодные слова, сказанные спокойно, без крика и накала, она вообще была женщиной выдержанной, никогда не срывалась по пустякам.
«Ты мне надоел своей пустой трескотней, – сказала она, – своим ничем не поддержанным самомнением, своей болтовней на отвлеченные темы. За всю жизнь, – сказала она, – я не слышала от тебя ничего дельного. Я понимаю, по-настоящему умных людей в мире не так уж много, с моей стороны было бы наивно надеяться, что мне достанется умный муж. Но если бы ты хоть что-нибудь умел делать по-настоящему! Я больше не могу, – сказала она, – давай расстанемся, ты будешь соблазнять молоденьких дурочек, возможно, они не сразу тебя разглядят…»
Он тогда ужасно обиделся. Он назвал жену предательницей, подколодной змеей и подлой тварью. Он упрекал ее в том, что она нарочно выбрала такой момент, когда у него трудный период, чтобы окончательно его добить.
Жена и бровью не повела, и даже не ответила на его оскорбления. «Ничего страшного, – сказала она, – с тобой не случилось. Уволили с работы по сокращению штатов в связи с кризисом? Да такое теперь на каждом шагу! Ищи другую работу, даже полезно – покрутишься, узнаешь, что почем, проверишь свои силы, возможно, сменишь профиль…»
В голосе ее он услышал легкую насмешку. И завелся по-настоящему. Если бы она кричала и упрекала его за бесцельно прожитые годы, если бы устраивала сцены ревности, он мог бы ответить ей, завязался бы какой-никакой диалог, а в таких случаях он всегда выходил победителем. Но жена не стала отвечать на его оскорбления, она просто смотрела на него с презрением. Тогда он наорал на нее, заявил, что ноги его не будет больше в этом доме, хлопнул дверью и плюнул на порог.
На работе выдали при увольнении какие-то деньги, он решил снять квартиру, но тут приятель предложил вариант. Его знакомые купили этот дом и искали кого-то, чтобы пожил там некоторое время. Он согласился – ему виделось в мыслях, как он, одинокий и не понятый всеми, сидит у камина и думает. А может быть, он что-то создаст – настоящий шедевр. И жена возьмет все свои слова назад, и его тоже возьмет. И попросит прощения. А он еще подумает, но потом простит.
Но жена даже не позвонила ни разу, чтобы узнать, как он там. А ведь прожили вместе десять лет! И вообще никто не звонил, как будто он исчез, будто его и не было никогда.
Правда, несколько раз приезжала Бета, но и она держалась отчужденно, неодобрительно и торопилась скорее уехать. Ее угнетала и мучила мрачная атмосфера этого дома.
Ему самому тоже было здесь неуютно, но Никита никому в этом не признавался, он делал хорошую мину при плохой игре.
По крайней мере, пытался…
Снизу снова донесся хриплый скрежет.
Никита торопливо оделся, схватил дубинку, которую он смастерил из ножки от старого стула, мощный электрический фонарь и вышел из своей комнаты.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
