Ульрих обречённо кивнул. Вообще-то, он и не собирался бунтовать, понимал, чем это для него закончится. Умирать молодому парню совершенно не хотелось, хотя изредка ему всё же приходили на ум крамольные мысли не столько о побеге, сколько о предпочтительности смерти той участи, которую ему уготовила судьба, однако перспективу провалиться в ад Ульрих не рассматривал даже в самых своих депрессивных фантазиях, к такому он явно не был готов. Поэтому, сделав несколько ритмичных вдохов и выдохов, будущий Магистр прогнал из головы все мысли и сосредоточился на предстоящем ему испытании.
И начались вопросы. Поначалу они были совсем простые, вроде того, любит ли он мир, в котором живёт, готов ли он трудиться для его процветания. Постепенно формулировки стали усложняться, за переплетениями хитроумных фраз всё сложнее стало улавливать суть вопроса. Ульрих старался, как мог, разобраться, чего от него хотят, но вскоре происходящее начало утрачивать для него всякий смысл, и он принялся тупо отвечать «да», уже не пытаясь разобраться, о чём его спрашивают. Не исключено, что именно в этом и заключалась цель ритуала, но, начиная с какого-то момента, испытуемому стало всё равно. Тихое размеренное чтение текста словно бы погрузило его ум в транс, он почувствовал, что теряет связь с реальностью, но это уже не пугало, а, напротив, показалось удивительно приятным. Покой и безмятежность опутали ум Ульриха мягкой паутиной, изгоняя тревоги и переживания последних дней.
Из транса его выбросила внезапно наступившая тишина. Участники ритуала куда-то исчезли, девятиконечная звезда погасла, поверхность пола снова равномерно испускала матовое свечение. Ульрих недоумённо огляделся, он совершенно не понимал, что должен теперь делать. Может быть, ритуал не сработал? Но тогда он уже был бы мёртв или как минимум умирал мучительной смертью. Значит, всё прошло по плану. Похоже, он уже может покинуть серую комнату. Ульрих сделал шаг из центра и только тут понял, что не знает, где находится выход. Комната была круглая, стена гладкая и ровная, никаких знаков, обозначающих дверь, на ней не было. Что это? Ещё один квест? Может быть, ритуал ещё продолжается? Ульрих сделал пару неуверенных шагов к стене и остановился как вкопанный, но вовсе не потому, что что-то увидел, просто он вдруг утратил контроль над своим телом.
– Здравствуй, Ульрих,– услышал он мягкий и слегка насмешливый голос. Новоиспечённому Магистру потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что голос звучит в его голове. – Не волнуйся,– между тем продолжал внутренний голос,– мы ведь с тобой старые знакомые, хотя ты меня и не помнишь, но я очень рад снова с тобой встретиться и помогу восстановить твою память. Это будет немного болезненно, но неприятные ощущения очень быстро пройдут. Ты готов, мой старый друг?
– Кто ты?! – Ульрих не смог скрыть паники, голос его явственно дрожал. – Убирайся из моей головы!
– Ну-ну, не стоит так нервничать,– внутренний голос ехидно захихикал. – Ты же меня сам впустил, даже можно сказать, призвал. И вот я тут, мы снова вместе. Кстати, тебе не обязательно говорить со мной вслух, я отлично слышу твои мысли.
– Я тебя не призывал! – в отчаянии воскликнул Ульрих, уже понимая, что угодил в западню. Так вот зачем нужны были эти странные и непонятные вопросы, это усыпляющее размеренное чтение бессмысленного текста. Чтобы окончательно его запутать и заставить соглашаться со всем, что ему предложат, не разбираясь в сути предложения, соглашаться даже не столько под страхом мучительной смерти, сколько от неспособности распознать манипуляцию его сознанием. А ведь он знал об этих методах куда больше обычных обывателей и всё же попался. – Я могу отказаться от своих слов,– угрюмо заявил он,– у меня есть право управлять своей жизнью и своим телом. Ты просто захватчик, и тебе это не сойдёт с рук.
– Какой же ты милашка,– рассмеялся внутренний голос. – Неужели ты всерьёз полагаешь, что ритуал, которому уже многие сотни лет, оставил тебе хотя бы лазейку для отступления? Нужно очень внимательно относиться к своим словам, Ули. Впрочем, альтернатива была бы ещё хуже.
– Почему я?! – больше всего Ульриху сейчас хотелось забиться куда-нибудь в тёмный угол и отключиться, перестать думать и чувствовать, лучше бы даже совсем умереть.
– Я к тебе уже привык, дружок,– с готовностью пояснил внутренний голос,– мы ведь вместе уже много твоих жизней. Ну всё, хватит биться в истерике, пора тебе кое-что вспомнить.
Свет словно бы мигнул, и сознание Ульриха внезапно погрузилось в водоворот чужих образов, мыслей и переживаний. Нет, уже не чужих. Своих. Мощный поток подхватил его, лишая возможности и даже желания сопротивляться, а потом наступила темнота. Через несколько минут он очнулся на полу, мокрый от холодного пота, покрывавшего всё его тело. Ему уже не было страшно, так как вся его дальнейшая жизнь перестала быть тайной для нового Магистра. У него уже было множество таких жизней, похожих одна на другую, как близнецы.
– Привет, Радвила,– поздоровался он с подселенцем. – Не стоит больше блокировать мой доступ к телу, ты же знаешь, как я этого не люблю.
Ульрих повернулся и уверенно двинулся к стене ритуального зала. Там за красочным полотном с изображением Таласа его ждали соратники.
***
Большой плоский камень нависал над бездонной пропастью, словно трамплин для прыжков в воду. Зима уже была на исходе, и днём, когда солнышко начинало пригревать по-весеннему, с камня начинали стекать весёлые ручейки от подтаявшего снега. Они обрушивались вниз со стометровой высоты прямо в быстрый, никогда не замерзающий поток на дне ущелья, разнося по долине звон капели и журчание водных струй. Ближе к ночи ручейки замерзали, превращая гладкую поверхность камня в настоящий каток. В целом, место было небезопасное и не слишком пригодное для прогулок. Тем удивительнее было видеть, как ранним утром на плоском камне двое подростков лет по пятнадцать фехтуют длинными посохами, буквально скользя над бездной. Ещё более удивительным был тот факт, что проделывали они это под руководством взрослого и, судя по всему, опытного тренера. Вертер стоял в пяти шагах от импровизированной тренировочной площадки и с беспечным видом давал советы и указания двум юным бойцам.
– Вер, а это не слишком рискованно? – раздался за его спиной тихий голос, в котором можно было без труда уловить нотки тревоги.
– Тоха, вот ты сейчас совсем не вовремя,– не оборачиваясь бросил мастер. – Ты меня не отвлекай, а то действительно кто-нибудь из пацанов сорвётся. Мы скоро закончим, тогда и обсудим мою методу обучения.
Словно в ответ на эту отповедь, один из пареньков, пропустив подсечку, грохнулся на спину и по инерции заскользил к пропасти. Антон вскрикнул и резко обернулся к Вертеру, однако мастера на прежнем месте уже не оказалось, он стоял на самом краю обрыва, преграждая путь скользящему по льду телу неудачливого бойца. Впрочем, спасательные мероприятия не понадобились, парень затормозил буквально в полуметре от своего наставника. Он уже собрался было вскочить на ноги, но тут подоспел его противник, который и не подумал прекратить поединок, и занёс шест для добивающего удара, от которого у поверженного бойца уже не было шансов увернуться.
