духа и материи в одной высшей сущности, или субстанции, имеет преимущество перед другими воззрениями, но это большое заблуждение.
Прежде всего, принимаемая этим учением высшая субстанция, одновременными проявлениями которой являются как внутренний, так и внешний мир, для нас остается совершенно неизвестной. Не есть ли эта высшая сущность, соединяющая дух и материю воедино, то же чудо, производящее предустановленную гармонию, которая, как мы знаем, понадобилась для развития учения Декарта. Во всяком случае гипотеза эта признает без достаточного основания совершенно недоступное нашему познанию и к тому же ставит нас в тупик перед вопросом, как убедиться в существовании психического, или духовного, элемента в неорганической материи и в чем, собственно, заключается здесь его роль? Не будучи спиритом, конечно, никто не в состоянии ответить на этот вопрос каким-либо образом. То же самое следует сказать и по поводу Геккелевской гипотезы, которая, кроме того, не принимает во внимание других психических процессов, кроме памяти.
Из сделанного обзора нетрудно усмотреть, что, несмотря на необыкновенную по своим размерам затрату умственного труда со стороны наиболее видных мыслителей старого и нового времени, вопрос об отношении духовного или психического, начала к физическому не подвинулся вперед ни на один шаг. Мы и теперь, как тысячу лет назад, останавливаемся перед неразрешимыми загадками мира, что такое дух и материя и какое их взаимное отношение друг к другу? Ошибка всех вышеуказанных воззрений состоит именно в том, что ими отыскивалась умозрительным путем сущность вещей, между тем как, истинное знание ничуть не заключается в отыскании сущности вещей, а в разъяснении соотношений между теми и другими явлениями. К сожалению, отказаться от разрешения вопроса о сущности психического, или духовного, не так легко, так как этот вопрос самым тесным образом связан с вопросами религиозными, политическими и правовыми. Этим, без сомнения, и следует объяснить тот факт, что вопрос о сущности психического не перестает волновать умы философов и психологов до самого последнего времени и служит предметом живого интереса для всех вообще образованных лиц.
Еще не так давно мы пережили период, в котором материализм, получивший новый толчок к развитию в успехах естествознания и современной физиологии, казалось, готов был торжествовать свою победу над всеми философскими воззрениями. В этот период увлечения материализмом много спорили о связи душевных явлений с физическими и делали попытку убедительнейшим образом доказать, что подобно тому как печень производит желчь, так и из мозга, снабжаемого кровью и содержащего в себе электрические силы, возникает мысль. Таким образом, опять возник, вопрос о сущности психического и связи его с телом, что уже служило предметом изысканий умозрительной философии. Естественно, что усилия новейших мыслителей по отношению к упомянутым вопросам оказались столь же бесплодными, как и все прежние попытки, сделанные в этом направлении.
Нельзя, впрочем, отрицать одной важнейшей заслуги новейшего материализма: несмотря на то что в отношении выяснения сущности вопроса о природе и происхождении психического новейший материализм ограничился очень грубыми и даже наивными воззрениями, он дал могучий толчок к развитию современного нам естествознания и, между прочим, направил умы на изучение вопросов, связанных с отправлениями мозга и с материальными условиями, сопутствующими психической деятельности. Опираясь на данные анатомии и физиологии, новейший материализм направил внимание исследователей также и на изучение соотношений между психической деятельностью и физико-химическими изменениями, происходящими в самом мозгу. Тем самым был открыт обширный путь для вполне научных и крайне интересных исследований, на основании которых не только вполне окрепла мысль о теснейшей связи между психическими и телесными, или материальными, процессами в нашем организме, но и изучены с большой подробностью те условия и те физические или вещественные средства, с помощью которых мы можем изменять соответствующим образом и нашу психическую сферу.
Без сомнения, изучение этих сторон вопроса имело огромную важность для человечества и притом не только в отношении общего понимания наших психических процессов, но и в деле воспитания, а также и в вопросе о лечении психических, или душевных, расстройств. Под влиянием вышеуказанных исследований новейшая педагогия должна была отбросить старые схоластические воззрения о принципах воспитания психической сферы, она признала в деле воспитания необходимость правильного телесного развития и, опираясь на физиологические данные, вступила в путь совершенно новый и, без сомнения, наиболее плодотворный.
Точно так же в другой области человеческого знания – в психиатрии – произошел не менее, если еще не более значительный переворот, благодаря которому новейшая психиатрия сблизилась самым теснейшим образом с остальными областями медицины и также, как другие отделы клинической медицины, стала опираться в своих положениях на анатомо-физиологические данные, а равно и на факты, черпаемые из физиологической психологии.
В свою очередь, получив толчок в своем развитии, психиатрия как наука, занимающаяся болезненными расстройствами душевной деятельности, оказала огромные услуги психологии. Новейшие успехи психиатрии, обязанные в значительной степени клиническому изучению психических расстройств у постели больного, послужили основой особого отдела знаний, известного под названием патологической психологии, которая уже привела к разрешению весьма многих психологических проблем и от которой, без сомнения, еще большего в этом отношении можно ожидать в будущем.
Вместе с успехами современной психологии оказалось, что к ней приложимы опыт и математика, благодаря чему развился целый отдел психологии под названием психофизики и экспериментальной психологии, причем наши наблюдения над психической сферой стали приобретать точность физических опытов. На этом поприще выдвинулось до сего времени уже достаточное число видных имен, между которыми мы назовем Вебера, Фехнера, Вундта, Гельмгольца, Прейера, Бине и других, как более выдающихся. Исследованиями этих авторов оказаны современной психологии незаменимые услуги и надолго обеспечено ее прогрессивное развитие.
Наконец, развитие современной психологии обязано в известной мере и опытам над животными, с разрушением тех или других областей мозговой коры. Правда, психическая сфера животных представляется относительно слаборазвитой, но элементарные психические явления и процессы, как то: выработка ощущений и представлений, обнаружение чувствований и побуждений у высших животных, как и у человека, одни и те же, благодаря чему в известных пределах и с некоторыми ограничениями результаты вышеуказанных опытов над животными могут быть переносимы и на человека.
Без сомнения, еще большую цену для психологии имеют наблюдения над лицами с патологическим разрушением тех или других областей мозговой коры, в особенности же те из них, которые сопровождаются посмертным вскрытием. Такими наблюдениями не только проверяются результаты вышеуказанных экспериментов над животными, но и пополняются еще новыми данными, в особенности, что касается разнообразных расстройств речи и высших психических отправлений. Благодаря всем вышеуказанным условиям выяснилось, что психическая деятельность всегда предполагает два порядка явлений: 1) явления собственно психические, 2) и явления материальные, или физические,
