что я по идее могу раздавить не напрягаясь даже таких 'блошек' ни разу не облегчает мой страх. Но и допустить, чтобы Джилл ползала здесь и… Да к чёрту, это реальный мир! Погибнуть она может!
Тряхнув головой, я резко открыл дверь, и отправился на встречу с этими оральными гадами.
Но боже, как же воняет! Ощущение, как будто здесь выгребная и трупная яма в одном флаконе без перекрытия на пару сотен гектар!
Сжав зубы и, рыча проклятия в адрес ублюдков, что изобрели Т-вирус и позволили вырваться ему наружу, я всё же добрался до входа — но не стал париться с поиском отмычки и просто выломал хлипкую калитку. Неспешно двигаясь по этой обители зла, я крутил головой как только мог. Я слышал, буквально чувствовал целую кучу не-жизни вокруг меня…
Секунду.
Чувствовал?!
А ведь действительно… Я и правда чувствую то, как эти твари жмутся по своим норам, вжимаясь в свои укрытия и боясь высунуться.
Чёрт, видимо, это тело может действительно ОЧЕНЬ многое. А жмутся и боятся они, потому что на блох вирус, судя по всему, повлиял по-другому, да и живы они были на момент куда более обширной, нежели у человека, мутации… Видимо, инстинкт самосохранения у них, в отличие от инфицированных людей, пережил процесс обращения в монстров, и был очень ярко выражен. Они боялись более сильную особь — меня.
Но лучше всё же не терять бдительность — кто знает, как они отреагируют, когда поймут, что я хочу запустить генераторы — а для их гнезда это смерть. Их здесь много, а я один… Чёрт, надо всё же обзавестись оружием — хоть с пистолетом, но поспокойнее будет.
Добравшись до первого генератора, что был ближе всего к выходу, я ещё раз собрался с духом, и выдохнул. Пора зажигать.
− 'АЕХА'И!
Чёрт, я и забыл, что не могу нормально говорить. А ничего у меня так голос — звучит! Бас и рык. Да так звучит, что ближайшие блохи в ужасе попытались проделать брюшком дыру в металлических перекрытиях. Хоть что-то хорошее.
Вспомогательный генератор загудел, как только я перевёл рубильник в верхнее положение. Мне это гораздо проще сделать, нежели девушке — я не почувствовал никакого сопротивления.
Только вот кроме гудения раздалось шипение и стрекот этих ползучих ублюдков. Как же, блять, страшно, но выбора нет…
− 'ОДХОДИТЕ, 'ИДОРЫ! 'А'А 'РИШЁЛ!!!
Судя по шипению, моя реплика их напугала, но отступить не заставила. В таком случае остаётся лишь одно — шевелить булками!
Из нор начали выползать эти твари — выглядели они ещё хуже, чем в игре. Мерзкие тела, покрытые тонким слоем грязно-зелёного хитина, уродливое мясо и опасные хрящевые лезвия, благодаря которым те могут перемещаться в любой плоскости. Чёрт, если Валентайн увидела бы это и не блеванула от одного лишь вида, то ей смело можно было бы дать премию в категории 'Стальные яйца'. Но здесь лишь я, и от того, чтобы опорожнить желудок, меня удерживает лишь страх.
Первый кинувшийся на меня получил кулаком прямо по своей уродливой морде — и та взорвалась зелёными брызгами. Первый пошёл!
− РААААААА!
Я давил этих ублюдков ногами, бил руками, но им конца краю не было видно! Я гнездо это очищу быстрее такими темпами, чем включу все вспомогательные генераторы!
− РАСССТУ'ИЛИСЬ, СУКИ!
Да! Второй генератор готов! Осталось ещё два…
***Джилл Валентайн — автомастерская близ станции***
— Нам здесь сердобольная дамочка вроде вас не нужна!
Произнёсший это оперативник U.B.C.S., что так и не назвал себя, вышел из мастерской.
Обматерив наглого русского (судя по акценту), Джилл подошла к убитому. В глазах того навсегда застыл страх и мольба… Валентайн не выдержала взгляда мертвеца, с которым разговаривала всего минуту назад, и прикрыла тому глаза. На бронежилете была нашивка с именем.
— Покойся с миром, Мёрфи.
Но Джилл не была бы собой, если бы не проверила тело погибшего. И к сожалению, а может и к счастью, чёртов русский оказался прав. Осмотрев рану на боку оперативника, Валентайн поняла, что та была укусом. И она не могла врать себе — вряд ли она смогла бы застрелить ещё живого человека — одного из тех, кого она и должна защищать.
— Проклятая Амбрелла…
Похоронить его она не сможет точно — сейчас нужно спасать тех, кто ещё жив и не инфицирован. Валентайн тряхнула головой. Может, этот русский в чём-то и прав, но всё равно нельзя так просто убивать ещё живых — тем более, своих сослуживцев.
Переборов отвращение к тому, что она собирается сделать, Джилл стала шарить по вещам убитого. Увы, патронов было немного — два магазина к пистолету (хорошо, Мёрфи носил 'Беретту' и к её 'Клинку Самурая' они прекрасно подходили) и одна светошумовая граната. Но для неё куда важнее было то, что у Сикера — это была фамилия Мёрфи — был дневник. Обычное дело для бойцов, у которых один день не сильно отличается от другого, и нужно как-то запоминать события и время от времени перечитывать их, чтобы просто не сойти с ума.
Джилл не удержалась и пробежалась по диагонали. Мёрфи был приговорён к пожизненному сроку за убийство двух десятков преступников, но того вытащила Амбрелла, предложив контракт на службу, в обмен на решение проблем с властями. 'Фармацевты', похоже, очень глубоко пустили свои щупальца в государственный аппарат США.
Но ничего. Она ещё выберется из города. И всё расскажет, соберёт каждую улику, которую встретит в этом городе и которую можно утащить — такое уже невозможно прикрыть.
Ещё раз взглянув на тело Мёрфи, Джилл отправилась на выход — до станции было уже недалеко.
В переулке было достаточно тихо — ни живых, не мертвых. Но то, что она увидела на выходе… Джилл почувствовала вновь наворачивающиеся слёзы.
— СУКИ!
Раздался удар девичьей руки о каменную стену. Джилл не обращала на боль внимания. Перед ней, на асфальте, был рисунок — явно детский, сделанный мелом. На нём криво, но достаточно четко был нарисован обычный пейзаж: маленькая девочка и двое взрослых — явно мама и папа ребёнка. Только вот рисунок был залит уже начавшей засыхать кровью.
Валентайн была бойцом, но лишь во вторую очередь. В первую она была молодой девушкой. Да, сильной и закалённой — служба в армии, а затем и в специальном подразделении полиции не располагает к мягкости и добросердечности. Но
