мага на нём ещё ничего не доказывала.
— Алекс, прости, я сглупил ― набросился на тебя, не разобравшись. Ты ведь не маг, правда, просто одел их форму, потому что так было надо, да?
Он поднял на меня свои синие до черноты глаза ― они повеселели, и боль в них почти исчезла:
— А ты догадливый малый, Оро! Эту форму действительно пришлось позаимствовать, моя одежда порвана в хлам. Но придётся тебя снова расстроить: я всё-таки маг, правда не такой, как те, которых ты так ненавидишь. Понимаешь, в этой части леса магия не работает, зато здесь нам ничто не угрожает. Вот выйдем завтра отсюда ― сразу же вылечу руку, да и твои глаза тоже.
Я опять взбеленился:
— Зачем ты врёшь? Другой маг, да? Не бывает «других», они все высокомерные ублюдки, насмотрелся на мерзавцев досыта…
Алекс кивнул:
— Ладно, думай ― как хочешь, у меня не так много сил, чтобы тратить их на споры. Хотя, знаешь, ты и всех людей тоже считаешь одинаковыми, да?
— Не сравнивай, Алекс ― то ж люди, они, конечно, бывают разные. А маги ― не люди, ― я насупился и замолчал.
Он опять согласно кивнул:
— Не люди, точнее ― не совсем люди, тут я с тобой согласен. На моей Родине хватает негодяев, но есть и очень порядочные. Тоже насмотрелся, знаешь ли.
Удивлённо подняв голову, взглянул Алексу в глаза:
— У тебя… где? Так ты не «наш», переодетый лазутчик?
— Ну надо же, да что ты в каждом слове ищешь подвох, Оро! Я не просто из другой страны ― из другого мира, хотя ты вряд ли поверишь, ― теперь он говорил с обидой и возмущением. Кажется, его достала моя тупость.
Я сидел, открыв от изумления рот, с трудом переваривая то, что услышал. Неужели бабкины сказки ― не выдумка, и есть совсем другие миры? А если допустить, что мой спаситель Алекс ― такой же, как те чужаки, что много лет назад появлялись в наших краях, и о которых бабка шёпотом рассказывала нам, маленьким ребятишкам. Раз он ― другой, то, возможно, говорил правду. «Наш» маг ни за что бы не стал спасать простолюдина, да и вообще никого, кроме себя.
Мы оба молчали, каждый по своей причине. В костре потрескивали ветки, в котелке закипела вода. Я потрясённо наблюдал, как Алекс рылся в своей странной сумке на перекинутом через плечо длинном ремешке. У наших магов я такого не видел. А дальше ― больше: он вытащил из сумки мешочек, видимо, с этим чаем, и высыпал щепотку в котелок с водой, быстро сняв его с огня и поставив прямо в снег.
За мешочком с ароматной травой Алекс вынул странной формы узкие кружки без ручек и стал ложкой осторожно переливать в них чай. Эти кружки не были похожи на привычные мне походные, и я следил за ними, не отрываясь: тонкие и легко прогибавшиеся под налитой в них жидкостью, странные, как и их владелец…
Заметив интерес, Алекс улыбнулся и поставил передо мной одну из кружек.
— Оро, попробуй чай с лечебными травами и ягодами, жаль мёда нет; только он горячий, не обожгись. Не доверяешь? Думаешь, решил отравить, а зачем тогда спасал твою задницу? Смотри, как надо пить: аккуратно берёшь стаканчик, вот так, и делаешь маленькие глотки. Ой, свинство, какой же горячий! ― он смешно сморщился, заставив меня невольно улыбнуться.
— Ничего я не боюсь, моя жизнь и так сплошной кошмар, даже если отравишь, вряд ли станет хуже, ― взял странный «стаканчик», осторожно из него отхлёбывая, ― боже, как горячо, но вкусно!
Мы почти одновременно засмеялись, и напряжение между нами прошло. Но разговор пока не клеился: просто молча пили этот обжигающий, но необычный чай, от которого я почувствовал себя лучше и быстро согрелся. Уже почти стемнело, когда Алекс принёс ещё веток для костра, и мне стало неловко, что он делает всё один, да ещё с больной рукой.
— Знаешь, Алекс, не такой уж Оро и болван, как ты, наверное, думаешь. Удивить тебя? ― в ответ он улыбнулся, кивая, ― я тебе верю. Бабушка рассказывала нам с братьями и сёстрами, что недалеко от деревни есть пещеры, проходы в них узкие ― взрослый не пройдёт. В своё время мы всё излазили, ― рассказывал я не без гордости, ― ничего там интересного не было: вода по колено и всякий мусор. Но в одну пещеру ― все называли ее «Зелёным адом» ― лазить было запрещено.
Я замолчал, а «странный маг» весь напрягся ― его глаза заблестели, не скрывая интереса.
— Послушай, Алекс, а как ты сюда попал из своего мира? Если секрет ― не говори, я пойму.
— Да нет никакого секрета, ― его голос был полон горечи, ― по дурости, случайно занесло, потому что не послушал отца, и вот мотаюсь как… ну, неважно, из мира в мир, а в свой родной, попасть так и не могу. Как же всё достало…― он быстро встал и отвернулся, чтобы теперь мне не было видно его лица.
Я не знал, что на это сказать и как утешить:
— Ну, ты не унывай, разве не помнишь дорогу, по которой сюда пришёл?
Алекс снова сел у костра, и я, не отрываясь, следил, как на холодном воздухе из его рта вырывались белые полупрозрачные облачка…
— Это не так просто, Оро. Всё в мире движется и меняется, и не только здесь. Той дороги, как ты говоришь, уже нет. Миры непостоянны, они тоже перемещаются, хотя один, довольно стабильный, знаю. Он очень похож на мой.
Если честно, многого из его слов я не понял: как это мир может двигаться? Но спрашивать не стал, а он ждал продолжения моей истории.
— Ну, если ты так говоришь, Алекс… Так вот, эта пещера, «Зелёный ад», вся была покрыта мхом и светилась зелёными огоньками, поэтому так и называлась, а ещё оттуда иногда доносились грохот и непонятная речь. Страшно, жуть! Старики говорили, что там пропадают люди, ― почему-то шёпотом закончил я.
Алекс разволновался, его бледные щёки покраснели. Он вскочил, начав быстро ходить вокруг костра, а потом внезапно опустился передо мной на корточки и, заглянув в глаза, взял за плечо:
— Это он ― переход, совершенно точно. Оро, скажи, где находится твоя деревня?
— Да ты не волнуйся, друг, в двух часах пути отсюда. Я уже два года как на войне, и вот, смотри ― опять оказался рядом с домом.
— Это судьба, ― тихо прошептал Алекс
