обеда и сразу вернусь.
– До обеда она, – кривляется, ставя чашку чая на стол. – Чего встала, иди.
– Спасибо, – сдержанно благодарю и, перезвонив администратору, убегаю одеваться.
***
Не чувствуя ног после того сумасшествия, которое творилось в ресторане, спускаюсь в раздевалку, но не успеваю даже шкафчик открыть, как Алла приходит и огорошивает меня словами:
– Саша, переодевайся и ко мне. Тот заказ, что ты отвозила в бизнес-центр… Его просят повторить, и чтобы привезла его именно ты.
Глава 3
Реагирую слегка заторможенно, потому что мне это шуткой показалось изначально, но взгляд начальницы говорил об обратном.
– Что значит я? Вы сказали, что я не курьер, а официантка?
– Разумеется. Но клиент хочет, чтобы его заказ привезла именно ты. Видимо доверяет.
– Но это же бред. У меня выходной. Я хочу к сыну.
– Послушай, Александра, – она трет переносицу, словно сдерживает порыв гнева. – Тот штраф с тебя я, разумеется, сняла, потому что ты меня очень выручила сегодня. И сейчас прошу пойти мне на уступки, вновь. Как только Марина выйдет, у тебя будет выходной, который ты потратила сегодня на эту беготню. А учитывая, что скоро пройдешь, в чем я не сомневаюсь, собеседование и упорхнешь от нас, то у тебя появится время на сына и на себя. Саша, я на тебя рассчитываю.
Толкнула пламенную речь тоном, не терпящим возражений, и вышла.
– За что мне это? – взмолилась, подняв голову к потолку.
Все повторилось вновь. Весь проделанный мной маршрут и длительная пробка.
И вот я стою перед дверями приемной, а войдя в них та самая Люда, насколько я помню, на месте и встречает меня дежурной улыбкой.
– Здравствуйте. Заказ на имя Марвина Олега.
– Михайловича, – дополняет она немного язвительно. – Спасибо. Оставьте здесь и можете…
– Люда, – услышала громкий голос из, кажется, селектора.
– Да, Олег Михайлович.
– Как приедет мой обед, проводи ко мне курьера.
– А… Она уже здесь.
– Я не вижу, – и отключился.
Девушка, невероятно элегантная, встала с кресла и пройдя к дверям директора, постучав открыла их.
– Входите, – бархатно пропела и я ничего так и не поняв почти вошла, но мой телефон зазвонил мелодией, стоящей на маму. Поэтому я сделала шаг, назад так и не войдя в кабинет и подняла трубку.
– Мам? Алло, – связь стала вдруг прерывистой.
– Саша, Саша… – ее голос звенел, и она будто задыхалась. – Мы с Гордеем в больнице.
И все… Я почти дышать перестала.
– В какой? Что случилось? – мне казалось, что меня парализовало.
Стояла как вкопанная, выронив чертов обед из рук. А ведь я должна была быть сейчас дома, рядом с моим мальчиком.
– Я кормила его пюре. Он капризничал и бил по ложке… – я уже будто видела все это, так ярко представляла и мне не нравилось то, что я умудрилась разглядеть в той картине. – И вдруг он стал кашлять и…
– Господи… Если ты сделала это нарочно… – слова давались тяжело, будто язык распух. – Если ты… Я не знаю, что я с тобой сделаю, ты меня поняла, мама?
Уже стартовала вперед, но меня вдруг схватили за руку. Неприятно, внезапно и я окаменела.
В глазах заплясали красные пятна. Температура тела резко поднялась именно внутри меня самой, а на коже выступили холодные капли пота.
– Не… не трогайте, – дернулась, но хватка не исчезала. Жуткий страх стал ползти в разные стороны от места соприкосновения с чужой рукой.
– Что с вами? – услышала голос сбоку, но повернуться не могла, словно резко защемило шею. – Вы меня слышите?
– Нет… Отпустите, – голос по-прежнему был сиплым, слова шли на выдохе.
Пальцы исчезли с моего предплечья, и я ощутила облегчение.
– Отпустил. Теперь ответите? – он встал передо мной и чуть склонившись искал глаза, которые я отводила от него.
– Что? – не сразу поняла, чего от меня хотят и кто.
– Я спросил, что с вами? Вам нужна помощь?
– Нет… – отшатнулась от мужчины, который теперь встал слишком близко. – Не стоит. Я должна ехать.
– После того, как вы угрожали родной матери? С вами точно все в порядке?
– Мой сын… – сразу вспомнила куда торопилась. – Он в больнице… Отпустите меня, прошу, – я почти умоляла и была готова встать на колени.
Мужчина поднял с пола свой обед, отдав девушке, что стояла рядом и глянув на часы отметил, что такси будет ехать медленно.
– Я вас отвезу, – заключил он, но для меня как сигнал опасности все стало ярко красным.
– Нет.
Протестовать я пыталась бойко, но уже спустя три минуты мы были на улице.
– Что вы делаете? – не удержалась от вопроса, пока мы шли к парковке.
– Я хотел перед вами извиниться. Надеюсь, моя помощь будет принята в этом качестве.
На сомнения оставалось мало времени. Мой малыш в больнице и не пойми что там вообще произошло, отчего становилось плохо уже мне самой.
Подошла к задней двери и словила непонимающий взгляд мужчины.
– Я не сяду с вами спереди.
– Ладно, – ответил и открыл машину брелоком.
– Районная ЦРБ в Комсомольском районе.
Он только кивнул и резко вырулил.
Недолго мы ехали молча, а я все это время молилась Богу, чтобы там не было ничего опасного, угрожающего жизни моего ребенка.
А еще я злилась. На себя, на администратора и… Посмотрела на водителя, поняв, что и на него должна по большей части злиться.
– Это все вы… – слетело с губ неосознанно.
– Что простите?
– Вы… Позвонили и сказали, чтобы я приехала обед привезла. Если бы не вы, я была бы уже дома с сыном, а не летела в больницу.
– Это стечение обстоятельств.
– Но вы на них повлияли собственноручно. Потому что посчитали, что имеете на это право.
– Послушайте, я, конечно, виновен, но только если косвенно. Так иногда бывает, понимаете?
– Не понимаю, – отвернулась и стала разглядывать пробегающие за окном улицы, которые казались сухими и безликими.
Мое сердце колотилось как бешеное, а я терялась в догадках. Что она могла ему сделать? Неужели настолько сильно этот маленький и невинный ребенок ее раздражает. Но почему? За что? Если он ни в чем невиновен. Если за него все решения принимала я.
Как только мужчина остановил машину на парковке, я сразу сорвалась и побежала к больнице.
Миновав приемное отделение, я поторопилась к палате и наткнулась на маму.
– Что ты сделала? Что? – я почти кричала и была готова впервые драться с собственной матерью.
– Я… я просто… – она заикалась, потому я знала наверняка – она виновна. – Просто кормила его, а он баловался.
– Как ты могла? Как ты… Я
