отряд уже здесь, в Солнечной. Парни в боях зарекомендовали себя с хорошей стороны, а для нового дела будет нужна охрана и для складов, и для каравана. Также я дал ему карт-бланш по найму ещё нескольких человек, но при условии, что у них уже будет наработана хорошая репутация. После разгрома гарнизона Заставы сильнее всех пострадали Буресветы, до последнего сражавшиеся бок о бок с дружиной Ратимира. Но всё же многие уцелели, и теперь искали новую работу. На них следовало обратить внимание в первую очередь.
А ещё у Раста теперь был отличный торговый обоз, выкупленный мной у Ланиты. Да и её семья и несколько рабочих в придачу оставались в его распоряжении. В общем, всё было прекрасно, если бы не одно «но». Прибыль лишь предстояло получить, а вот круглую сумму денег уже предстояло выложить на стол.
— Двадцать золотых⁈ А может тебе для начала сгодится сумма поскромнее?
— Я уже всё посчитал, меньше никак. Но и больше ненужно. Дальше сможем поддерживать оборот за счёт прибыли, так что на какие-то выплаты раньше середины зимы не рассчитывай. Тем более, деньги такие есть, по бюджету Зайцев это не должно сильно ударить. То барахло, которые эти охламоны притащили с гор, я умудрился продать за 26 полновесных монет.
— Ого, — не удержался я, поздно спохватившись о том, что не стоит нахваливать своего делового партнёра, пока бумаги ещё не подписаны.
— Вот именно! — самодовольно воскликнул Раст. — Кто ещё смог бы так удачно сбыть этот хлам?
— Ну не преувеличивай, — осадил его я. — Ребята отбирали только самое ценное, да и мы были сильно ограничены весом, так что, притащили, что смогли. Кстати, не забывай, что немалая доля во всём этом принадлежит именно им.
— И всё же, 20 монет — это то, на что необходимо рассчитывать, если мы хотим вести серьёзные дела, а не играться в лавочников. Кстати, что ты говорил об одной идеи, которая поможет нам быстро подзаработать?..
— О-о, мой нетерпеливый партнёр, об этом ты узнаешь, как только мы подпишем все необходимые бумаги, оформлением которых я и предлагаю тебе заняться.
— Так почти всё готово! — воскликнул он, окончательно убедив меня, что с самого начала всё это было разыгранным спектаклем.
Хмыкнув, я встал и направился в столовую, откуда уже слышались голоса первых проснувшихся парней. Если есть аппетит, значит всё в порядке, главное не переусердствовать с приёмом пищи, но вроде неглупые, должны всё сами понимать.
* * *
Холод ночи так и норовил забраться под одежду. Всё-таки с заходом весеннего солнца уходило и принесённое им тепло. А плащ я сегодня не взял намеренно, неудобно в нём передвигаться бесшумно и лазить по стенам.
Три дня прошло с нашего памятного разговора с сотником, отказавшимся возвращать понравившийся ему меч. Этого времени нам вполне хватило, чтобы узнать, где он разместился, и даже выяснить его распорядок дня. Хотели понаблюдать ещё, но Макар и его товарищ, которые по-прежнему выполняли мелкие поручения отряда, доложили, что с вечера важный господин отбыл в местный дом удовольствий по случаю своего скорого возвращения в Железный город. Поэтому мы решили не мешкать.
— А ведь здесь раньше Ратимир жил, — сообщил мне Дунвест. — Вот только слуг вдвое меньше осталось, половина разбежалась после смерти прежнего хозяина.
— Нам это только на руку. Меньше людей, меньше вероятности быть замеченными. Когда там Шуст уже спустит своего Малыша?
— Ч-ш-ш, — прижал Колтнун палец к губам. — Слышите?
И точно, сначала послышалось редкое гавканье, которое постепенно переросло в отчаянный лай своры собак. Оба местных цепных пса не смогли устоять и поддались провокации. Тем более Малыш, поощряемый своим любимым хозяином, изголялся как мог, бросался на забор и по собачьи материл своих собратьев по ту сторону, охраняющих двор большого двухэтажного дома.
— Ты кто такой? А ну убери свою псину? Ты что творишь?
Но Шуст не торопился последовать совету выбежавшего во двор слуги.
— Да не могу я, она не слушается! — крикнул он, сам при этом оставаясь в тени.
Даже когда у калитки замаячили двое солдат, выполняющие функцию охранников, он не дрогнул.
— Мужик, ты **#*#** что ли? Не слышал, убери свою собаку, а не то порубим её ** #*#***!
— Да говорю, же, взбесилась! Не могу оттащить!
— Нет⁈ Ну мы тебя предупредили…
Лай и ругань заполнили собой всё пространство, скрывая наше продвижение с противоположной стороны. В вышедших за ворота охранников из близлежащих кустов полетели заранее заготовленные комья навоза, сдобренные обидными выкриками. В общем, страсти только накалялись.
— Пошли, — скомандовал я рыжему. — Подсади меня.
Всё это время я отслеживал сигнатуры людей в доме, к тому же нам хорошо было известно расположение спален. Один из бывших слуг любезно поделился с нами этой информацией. Нового сотника он не взлюбил всеми фибрами души.
Стоя на вытянутых вверх руках рыжего напарника, я чувствовал себя девочкой-чирлидершей. Колтнун же кряхтел от натуги, понятия не имея ни о каком чирлидинге, но по-другому до окна второго этажа было просто не достать. Вставив длинный кинжал между створок и поддев запирающий их крючок, я отрыл ставню. Оставалось только подтянуться, ухватившись за подоконник, и сползти внутрь комнаты, стараясь при этом не наделать лишнего шума.
В спальне было ещё темнее, чем на улице. Так что найти здесь хоть что-то было бы очень проблематично. К счастью, у нас был способ получше, чем просто переворачивать комнату вверх дном без какой-бы то ни было веры в результат.
Наконец, над подоконником показались руки и голова Дунвеста, и я помог ему проделать оставшийся путь.
— Ну что, чувствуешь что-то? — спросил я его шёпотом.
— Подожди, дай в себя хоть прийти.
Дунвест замер на какое-то время, словно вслушиваясь в пространство. Всё-таки это был его меч, и он отзывался своему хозяину, правда не на очень большом расстоянии. Постояв пару секунд, он уверенно двинулся к большому деревянному шкафу. Открыв его, он пошарил там среди одежды и почти сразу выудил завернутый в чёрную тряпку свёрток. Что, так просто⁈ В платяном шкафу⁈ Новый хозяин дома точно не представлял истинную ценность попавшего ему в руки клинка. Что ж, тем проще, а нам пора уходить.
Вдруг живот Дунвеста отчётливо и достаточно громко забурчал. Тот аж замер посередине комнаты, по-прежнему сжимая драгоценную ношу.
— Идём, чего встал? — поторопил его я.
— Подожди,
