Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
Припарковаться было негде – а возможно, разволновавшись, он плохо смотрел. Чертыхаясь, вывел машину из ряда и подался за угол магазина – перевалился через пешеходную дорожку и встал впритык к стене, чтобы не отсвечивать. А здесь еще хуже – вообще никого не было! Фонари не горели, люди не ходили, машины не ездили! Хотя нужны ли в его работе освещение и лишние свидетели? Как-то странно все это выглядело – человек, благополучие которого зависело от Ивана Петровича, позвонил, назначил встречу в непонятном месте, да еще при этом, кажется, волновался. Но сказал, что все передаст, беспокоиться не о чем – нужную сумму он уже собрал. Возможно, и лучше, чем светиться в собственном кабинете, через который какие только проходимцы не шныряют…
Не успел он толком поволноваться, как снаружи послышался стук в окно – образовалась фигура в куртке и с глубоким капюшоном на голове.
– Иван Петрович? – донесся приглушенный голос. – Открывайте скорее, здесь вообще-то не лето…
Он потянулся через коробку передач и пассажирское сиденье, совершенно забыв от волнения, что впустить пассажира можно гораздо проще и никуда не тянуться. В машину втиснулся мужчина. Уселся, не снимая капюшон, стянул перчатки и принялся дуть на ладони.
– Добрый вечер, Иван Петрович. – Голос у него был хриплый, он покашливал. Лица не было видно из-за пышной меховой опушки капюшона.
– Добрый, добрый, – проворчал водитель внедорожника. – Принесли?
– Да, конечно, все в лучшем виде, ознакомьтесь, пересчитайте… – кряхтя, мужчина забрался в целлофановый пакет, который держал в руке, вынул увесистый сверток.
«Дебил, – мимоходом подумал Иван Петрович. – Такую сумму – и в целлофановом пакете?»
Забирая пакет, он чувствовал, как подрагивает рука. И когда он научится все это делать с каменной невозмутимостью? Глянул в зеркала, включил приглушенный свет в салоне – достаточный, чтобы пересчитать деньги.
– Вы уверены, что все собрали?
– Обижаете, Иван Петрович…
Он разорвал плотную бумагу – пахнуло чем-то неприятным, запустил трясущуюся руку внутрь. И содрогнулся от отвращения, почувствовав, что деньги чем-то измазаны – скользкая, неприятная субстанция, да еще и этот характерный запашок… Но не привык Иван Петрович тормозить на полпути, вынул деньги из пакета… и его чуть не стошнило от этого запаха! А деньги… где? Он держал обеими руками плотную пачку нарезанной бумаги, измазанной какой-то гадостью!
– Что это? – пробормотал он с отвращением.
– А что-то не так? – с готовностью откликнулся «взяткодатель», вытянул шею, понюхал, стащил с головы капюшон. Поморщился. – Ну, правильно, Иван Петрович, ОНО САМОЕ – именно то, о чем вы подумали. Подобное липнет к подобному. А вы рассчитывали получить что-то другое?
– Кто вы? – У чиновника от страха затряслись поджилки – рядом с ним сидел не тот человек, на которого он рассчитывал! – Почему это… бумага?
Страх обуревал, голова переставала работать. Незнакомец негромко, но язвительно рассмеялся:
– Ну, вы и жадный, Иван Петрович. Даже не смотрите, кто вам дает взятку.
Чиновник задергался – какая взятка, не брал он никакой взятки. А докажите! Слабо? Швырнул под ноги слипшуюся «куклу», принялся судорожно вытирать руки о приборную панель, потом спохватился, вытащил из бардачка носовой платок. Незнакомец, склонив голову, рассматривал его с любопытством, как представителя какого-то редкого, к сожалению, невымирающего вида. А до Ивана Петровича вдруг стало доходить. Он вскинул голову, прищурился – липкий пот разъедал глаза. «Этот человек не из правоохранительных органов!» – вдруг пронзила убивающая мысль. А кто? Душа трепетала от язвительного взгляда незнакомца, а тот делался жестче, тяжелее, становился вовсе неприемлемым, давил, как шагающий экскаватор… Он захрипел что-то невразумительное, принялся нащупывать дверную ручку. Незнакомец не возражал, он даже не шевельнулся. Оно и понятно, машина стояла впритык к стене, он сам ее так поставил! Дверца распахнулась сантиметров на пятнадцать, ударившись о стену – в эту щель даже страх его не пролезет! И тут чиновник вконец омертвел, сжался в комок, его трясло, как гриппозного.
– Послушайте, уважаемый… – промямлил Иван Петрович, собираясь с духом. – Не понимаю, что вы тут вообразили и кто вы вообще такой… Вы понимаете, что я буду на вас жаловаться?
– О господи! – вздохнул незнакомец. – Какие вы все похожие, Иван Петрович. И как вас мать-земля до сих пор терпит? Пора, Иван Петрович, пора избавлять страну от засилья этой всепожирающей саранчи! – Он собрался извлечь из кармана заранее приготовленный платок, емкость с хлороформом, но это так маетно. С силой ударил чиновника в висок тыльной стороной ладони, и тот, не успев под занавес всхлипнуть, потерял сознание…
Примерно через час из здания престижной гимназии номер два вышел коренастый мужчина в элегантной дубленке и, помахивая портфелем, напевая под нос, направился к стоянке для машин. Обернулся, отойдя на расстояние. В свете фонарей недавно отремонтированный оплот знаний смотрелся очень даже выгодно. Остроконечные конструкции стремились ввысь – вылитый храм. Отныне здание напоминало нечто среднее между купеческим особняком и средневековой базиликой, разделенной на три продольных нефа. Новое слово в архитектуре, ни у кого нет таких школ! А кто добился этого великолепия?
Человек пребывал в безоблачном настроении. Он отправился дальше, завернул за угол… и был неприятно поражен, обнаружив, что на стоянке для машин, окруженной голыми кустами, не горят фонари! Позавчера горели два, вчера – один. А завтра что – в минус уйдем? Никакой ответственности у людей, и почему он один обязан за всем следить? Ладно, он еще разберется с этими лоботрясами из энергетических компаний…
На парковке оставалась лишь его машина – вполне «проходибельный» «Хайлендер». Остальные преподаватели давно разъехались – убирать свои жилища, закупать подарки, продукты к празднику. Он один – директор престижнейшей в городе гимназии – вынужден сидеть на работе до последнего! Двигатель, заведенный заранее с брелка, четко работал, ведь в теле этого монстра ему чихать на тридцать пять градусов мороза. Салон уже тепленький. Ничего, за полминуты на морозе он не успел окоченеть. Мужчина остановился, закурил, вдохнув вместе с дымом ледяной воздух – закашлялся. Черт, не подумал. Выбросил сигарету в снег и зашагал к машине. И внезапно насторожился, когда из-за округлого бока автокрасавца вылупилась девичья фигурка в песцовой шубке. Девушка подпрыгивала и постукивала сапожками.
– Владимир Ильич, миленький! – вскричала девчушка, бросаясь ему наперерез. – Замерзла уж совсем, вас тут поджидая…
– Свиридова? – изумился мужчина и всплеснул с досады руками. – А чего мы тут топчемся? Неужели меня ждешь?
– Вас, Владимир Ильич, вас… – попискивала девчушка, вертясь кругами вокруг директора. – Владимир Ильич, родненький, ну войдите в мое положение… Двойка по биологии за четверть – меня же отец за нее прибьет, а мать до весны от Интернета отлучит…
– А я тут при чем, Свиридова? – рассмеялся мужчина. – Учиться надо было в четверти – ведь голова-то у тебя варит, я же знаю. Вот только варит она у тебя, Свиридова, не в том направлении, что бы ты тут ни говорила. – Он украдкой посмотрел по сторонам – никого поблизости не было.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
