в том, что Аджелло прав. Артуро отложил свою жизнь, когда убили наших родителей, чтобы вырастить нас с Асей. Он даже не привозил в наш дом ни одной женщины, и я боюсь, что не приведет, пока я здесь. Я должна уйти.
При одной мысли об этом по телу проходит дрожь.
Я никогда не жила одна и не думаю, что справлюсь с этим. Мне и так слишком одиноко, когда уехала Ася, а Артуро так часто уезжает по работе, поэтому днем я обычно провожу время в гостях у Луны. Но по ночам мне тяжело.
После того, что случилось, когда похитили Асю, я пообещала брату, что больше никогда не буду принимать снотворное. Но я подумываю об этом. Не для того, чтобы навредить себе, просто я не могу спать в пустом доме.
Если я попрошу Артуро больше сидеть дома, уверена, что он согласится, но я бы никогда этого не сделала. У него и так хватает своего дерьма, и ему не нужно мое дерьмо в придачу. Я должна позволить ему жить своей собственной жизнью, но одна только мысль о том, что он будет жить один, и ему не с кем будет поговорить, повергает меня в панику. Я не могу этого сделать. Я никогда не смогу этого сделать.
— Мисс ДеВилль.
Я смотрю направо и вижу, что мой водитель стоит у машины, держа дверь открытой для меня. Я молча преодолеваю расстояние и скольжу на заднее сиденье.
— Все в порядке, мисс ДеВилль? — спрашивает водитель, садясь за руль.
— Конечно. — Я одариваю его лучезарной улыбкой. — Поезжайте, пожалуйста, в торговый центр. Я слышала, сегодня там большие распродажи.
Когда машина выезжает на улицу, я достаю из сумочки телефон и набираю номер брата. На линии раздаются несколько гудков, но потом переходит на голосовую почту. Он, наверное, опять на совещании.
— Привет, Артуро, — говорю я после гудка. — Знаю, что ты занят, но я хотела сообщить новости. После того как Ася вышла замуж, я задумалась о своей жизни, поэтому сегодня утром я пошла к дону и спросила, может ли он устроить для меня свадьбу. Он согласился! — Я хихикаю. — Надеюсь, это будет юрист. Или какой-нибудь генеральный директор. В любом случае, я просто хотела, чтобы ты знал. Я сейчас еду в торговый центр. Там есть потрясающее разноцветное шифоновое платье, которое я видела в Интернете. Оно плиссированное, и оттенки так красиво сочетаются! Как будто ее сшили специально для меня. Люблю тебя!
Я бросаю телефон обратно в сумочку, быстро смахиваю слезинку со щеки и перевожу взгляд на улицу за окном.
Я наблюдаю за человеком, сидящим в луже крови у моих ног. Левая сторона его лица так распухла, что, кажется, вот-вот лопнет. Я обхватываю его за шею и поднимаю, прижимая спиной к стене.
— Значит, ты просто случайно проболтался о секретной информации, когда рядом был наш конкурент? — спрашиваю я.
Мужчина скулит и обхватывает руками мое запястье, пытаясь освободиться. Я прижимаю его к стене и наклоняюсь к его лицу.
— Ты знаешь, что я делаю с предателями, Генри?
Глаза мужчины становятся широкими, как блюдца, и он вздрагивает. Мгновение спустя воздух наполняет вонь мочи.
— Вижу, что знаешь. — Я улыбаюсь и достаю нож, лежащий на соседнем столе.
Когда я прижимаю кончик ножа к животу Генри, прямо над его пупком, он начинает дергаться, и я прикладываю больше усилий к захвату. Его лицо становится все краснее, он борется за воздух. Продолжая держать его за шею, я медленно тяну нож прямо вверх. Кровь струйками стекает по обнаженному торсу Генри, он кричит в агонии. Дойдя до ключицы, я провожу кончиком ножа под левым соском и повторяю попытку, только на этот раз горизонтально, по направлению к правому боку. Мужчина задыхается еще несколько раз, и его тело обмякает. Его остекленевшие глаза безучастно смотрят на меня. Я заканчиваю фигуру, вырезанную на его груди, вытираю лезвие о штанину брюк и позволяю его телу упасть на пол.
— Прикрутите его к стене, — говорю я двум мужчинам, стоящим в стороне, а затем поворачиваюсь к Филипу — моему второму командиру, который лежит на диване. — Чего хотел Аджелло?
— Он хочет встретиться, — говорит Филипп. — У него к тебе деловое предложение.
Я беру со стола кухонное полотенце и вытираю кровь с рук.
— Перезвони ему. Скажи ему, что он может засунуть свое предложение себе в задницу. Мы больше не будем иметь дел с Cosa Nostra, о чем я уже много раз говорил Артуро.
— Сейчас не время взъерошивать дону перья, Драго. — Филипп наклонился вперед. — Особенно с новым планом, который мы разработали. Богдан будет мстить, как только узнает, что ты решил вытеснить его из оружейного бизнеса. Мы не можем одновременно противостоять румынам и Cosa Nostra.
— Я сомневаюсь, что Аджелло будет волновать наши планы. Он больше не работает с Богданом, так что я не вижу причин, почему он должен вмешиваться в наши дела. А что касается его перьев, то я бы не стал о них сильно беспокоиться.
— Все, что происходит в Нью-Йорке, — это дело Аджелло. Если он считает, что война между нами и румынами может хоть в малейшей степени повлиять на его проекты, он будет что-то предпринимать. Мне кажется интересным, что он выбрал именно этот момент, чтобы попытаться восстановить сотрудничество с нами.
— Ты думаешь, он узнал о сделке по продаже оружия, о которой мы ведем переговоры?
— Скорее всего, он знает, что мы что-то затеваем, но не думаю, что он в курсе деталей. Но, опять же, с Сальваторе Аджелло никогда нельзя быть уверенным.
— Прекрасно, черт возьми. — Я бросаю окровавленную тряпку на стол. — Позвони Аджелло. Скажи ему, что меня не будет в городе ближайшие пару месяцев, но я подумаю над его просьбой. Мы сможем поговорить, когда я вернусь.
— Ты действительно это сделаешь? Подумаешь?
Я беру со стула куртку и шлем и направляюсь к входной двери.
— Нет.
Глава 2
Два месяца спустя
Я лежу на кровати и включаю на ноутбуке фильм Disney, дублированный на сербском языке, когда внизу экрана появляется уведомление по электронной почте. Вероятно, это рассылка от одного из моих модных журналов. Я закрываю всплывающее окно и продолжаю просмотр.
Я предпочитаю изучать языки в своем собственном темпе, но поскольку у меня поджимают сроки, я записалась и на онлайн-курс. На изучение основ у меня ушло пять недель ежедневных онлайн-занятий с репетитором. Сербский язык очень похож на русский, который я понимаю на среднем уровне, и это немного помогло. Слава Богу,
