информации сам конверт не несет, но и вскрывать медлю.
Нервно кусаю губу, собираясь с силами, словно это тот самый пресловутый ящик Пандоры.
Наконец, распечатываю бумагу. На колени падает карточка с золотистым теснением и мне хватает одного взгляда, чтобы буквы перед глазами пустились в пляс, а горло сжали железные тиски.
Пальцы подрагивают. Я заставляю себя сфокусироваться, но не получается. Волна застаревшей боли, вскрывается подобно нарыву, окутывая меня с ног до головы.
— Приглашаем Вас на самое главное торжество, посвящённое нашему бракосочетанию, которое состоится….- пересохшими губами вслух я читаю содержимое карточки, страшась того, что будет дальше, но когда дохожу до имен молодоженом всё окончательно становится на свои места.
— Сергей и Виктория…
Спустя три года, прошлое от которого я так старательно бежала, вновь настигло меня. Прошлое, которое я предпочла бы забыть.
2.1. Яна
«Мой родной, знакомый
Ну как же я скучала
Сколько зим холодных
Ты не звонил ночами…»
LOBODA — Родной
Яна
Я выскакиваю из машины, отбросив от себя приглашение на свадьбу, словно ядовитую змею. Сгибаюсь пополам и все-таки рву несчастный воротник. Пуговицы с характерным звоном рассыпаются по серому асфальту, но никакого облегчения я не ощущаю.
Голова кружится, пространство вокруг обволакивает туман, и я тщетно пытаюсь восстановить сбившееся дыхание. Я должна была понимать, должна была предугадать, что в холостяках Сергей не будет ходить вечно. Что траур по нашей прошлой жизни не прошел только у меня и время застыло лишь в моей квартире.
Это становится похоже на самое настоящее безумие. Я в какой-то неконтролируемой панике, заскакиваю обратно в машину, занимая водительское сиденье, и срываюсь с места, упрямо вдавливая педаль газа в пол. Быстрее. Только бы переступить порог дома. Только бы доползти до кровати, чтобы обнаженная и окровавленная душа смогла выплеснуть скопившееся эмоции.
Я мечтала, что наша любовь будет жить вечно. Таяла в его объятиях в день нашей свадьбы, ощущая себя самой счастливой женщиной во Вселенной. Мой муж, мой Сергей, всегда был рядом. Стоял нерушимой скалой, закрывая меня от любых неприятностей своей крепкой спиной. Губами собирал мои слезинки счастья и что-то нежное и ласковое шептал на ушко. Я не помню суть тех слов, да и неважно это было. Лишь его страстный шепот и горячее дыхание осталось в памяти, врезавшись в самую подкорку разума.
Да, мы были счастливы. Молодые, влюбленные, наивные. Мечтающие покорить все недосягаемые вершины, рука об руку идя против всех, кто попытался встать на нашем пути. И тогда это казалось нерушимым. Он и я. Я и он. Вместе. Навсегда.
Кровь пульсирует в висках. Я продолжаю давить на газ, невзирая на встречные машины. Один миг, одно неловкое движение в сторону и машину занесет. Я вылечу в этот чертов кювет и забуду. Забуду, как любила и как больно затем упала, потеряв крылья.
Я оказалась на грани. И мне бы притормозить у обочины, остановить эту чертову колесницу, чтобы окончательно не провалиться в засасывающую меня все сильнее темноту, но вопреки здравому смыслу я продолжаю гнать.
Мобильный не переставая вибрирует, оповещая о входящих вызовах. Кто-то настойчиво пытается до меня дозвониться, но вести диалоги с кем бы то ни было нет желания. И лишь одно проведение, заставляет взглянуть меня на дисплей.
«Муж» — высвечивается имя контакта и долбанное сердечко в придачу.
Я так и не смогла переименовать его в телефоне. Как и не смогла убрать наши семейные фотографии со стен в квартире или выбросить позабытый тогда им журнал. И это на разрыв голосовых связок и схлопывающихся альвеолов в легких.
Я бью по рулю со всей силы своих маленьких хрупких ладоней.
Он не звонил целых три года. Три года боли, одиночества и пустоты. Он не звонил, чтобы сейчас в один день ворваться ураганом в мою жизнь и снести её до основания, позабыв, что я и так давно втоптана в землю.
Закусываю губу до крови, ощущая на языке металлический привкус.
Надо бы ответить. Сделать вид, что не вспоминала про него, не думала. Сказаться сильной, но мнимого спокойствия хватает только для того, чтобы принять входящий вызов.
Бортовой компьютер автомобиля, автоматически подключается к телефону и в салоне машины раздается такой родной и знакомый голос Сергея:
— Привет.
Я возвращаюсь в прошлое, хотя и так жила в нем последние годы. Прикрываю на секунду глаза, наплевав, что несусь по дороге в неизвестность и молчу.
— Ты за рулем? — спрашивает он.
— Да.
Каждое слово, словно выуживается раскаленными клещами. Я хочу сказать еще что-то, но едва ли смогу не зареветь в голос.
— Остановись, — его тон неоспорим, слишком многое намешано в этом голосе.
По всему телу бьет крупная дрожь. Мне снова холодно. Я снова замерзла.
Послушно резко торможу, отчего авто немного заносит вправо и шины возмущенно визжат. Где-то на грани сознания слышу гневные сигналы других участников дорожного движения.
Я никогда не отличалась покладистостью, но ради того, чтобы продлить свою личную агонию его голосом, я готова была послушаться. Принять его правила игры и выбросить белый флаг.
Выскакиваю из машины. В руке до боли зажат мобильный и я подношу его к уху, чтобы слышать хриплое дыхание на том конце провода.
Холодный ветер треплет волосы, задувает под юбку, пробирает до костей.
— Как ты? — я первая нарушаю молчание, поддаваясь желанию услышать Сергея снова.
Я хочу спросить, кто она? Кто та женщина, которая смогла завоевать его любовь? Как её зовут? Какой у нее цвет волос? Как она смеется?
— Хорошо, — ударом в моё солнечное сплетение звучит его ответ. — А ты?
Я молчу. Никогда не умела врать, тем более ему.
— Сережа, ты с кем? — в нашем немом диалоге появляется третье лицо.
У нее красивый голос. И наверняка шикарная фигура, идущая комплектом к миловидному лицу.
Сергей всегда был этаким эстетом. Если женщины — то самые красивые, если блюда- самые необычные, если машины — самые престижные. Он работал для этого, как проклятый, но со стороны казалось, что всё в его жизни происходит легко и просто. И лишь я знала, что за фасадом успешного мужчины, прячется обычный трудолюбивый парнишка, в которого я безоговорочно влюбилась когда-то.
— Ян, прости. Мне пора, — я продолжаю молчать, хотя больше всего на свете хочу попросить его остаться. Сказать хоть что-то, какую-то ерунду, но только, чтобы он не уходил. Лишь на сегодня вновь, пусть и на минуту, стал моим. Как тогда.
— Рад был услышать.
Он бросает трубку, а я еще минут пять не могу пошевелиться. Цепляюсь пальцами за
