из улиц в одиннадцатом округе, где мы с парнями снимали жилье. Я шёл в ближайший магазин, купить что-нибудь на завтрак, остановившись на светофоре, я увидел девушку, стоящую на противоположной стороне зебры, которая пойдет мне на встречу, когда загорится зеленый, но затем, пройдя мимо друг друга мы направимся в противоположные стороны. А пока горел красный я смотрел на неё с противоположной стороны зебры не отводя глаз. Она нетерпеливо смотрела на свои часы и на светофор, нервничала и куда-то торопилась, надувая щеки и выпуская воздух. Глядя на неё, мое утро стало словно другим, и банальная дежурная фраза «с добрым утром» приобрела для меня особое значение, как бы смешно это не звучало, – с улыбкой и немного по-детски смущенно сказал Мэтью, глядя куда-то вдаль, но очевидно, видя перед собой не мост Александра третьего, а светофор, возле которого стояла торопящаяся парижанка Шанталь, – тогда я понял, во что бы то ни стало, я должен предотвратить момент, когда идя друг к другу на встречу и проходя мимо бок о бок мы непременно разминёмся и нам вдруг резко станет не по пути. Загорелся зеленый свет, и я не сдвинулся ни с места, я смотрел как она идёт ко мне на встречу, спешно перебегая дорогу. Видя, как она приближается ко мне, я всё ещё не придумал, что сказать, какие слова подобрать, как начать знакомство. Но вмешался случай, и ничего говорить не пришлось. Перейдя улицу, и пройдя мимо меня она села в припаркованную рядом машину, за рулем которой находился парень, она поцеловала его, сев в машину. Утром резко перестало быть добрым, – весело и со смехом сказал Мэтью, вспоминая даже такой момент как хороший, судя по тому, что девушки уже нет в живых, и уже давно. Даже такое юношеское потрясение он бы пережил ещё много раз, лишь бы она была жива, даже целуя не его. Мужчина на мгновение замолчал, но продолжал улыбаться. Саша подумала о том, что все надежды на реальный роман с ним рухнули в одночасье, надежды, которые она питала, как бы не обманывала себя, настаивая на обратном. Но она для себя давно решила, что конкурировать за сердце мужчины с его мамой и бывшей девушкой дело неблагодарное, тем более если эта бывшая ещё и мертва. Если парень спустя четверть века думая о ней, всё ещё улыбается, это битва определенно проиграна, а проиграть мертвецу вдвойне обидно. Так или иначе, лучший курортный роман тот который не состоялся, но Саша хотела выслушать историю до конца. Остановившись на мосту, Саша села на перила и облокотилась о фонарь, Мэтью встал рядом и уперся ладонями о перила глядя на реку, которая играла со световыми бликами от фонарей, что рассеяно падали на водную гладь Сены. Его лицо было так близко от её, но этому расстоянию не суждено было сократиться до минимума. Не сегодня. Это был вечер личной трагедии Мэтью, а не поводом для начала романа.
– Я снова дождался, когда загорится зеленый и перешел зебру, направившись по изначально планируемому маршруту. Каникулы закончились, но через полгода я снова вернулся с друзьями в это место, мы остановились там же, по моей инициативе, я был уверен, что на живет где-то рядом. Я надеялся снова встретить Шанталь, уповая на то, что её роман с тем парнем закончился. Так и случилось. Я снова встретил её, но уже вечером. Мы с друзьями поздно возвращались из бара домой, и я увидел, как она на соседней улице гуляет с собакой. Это была точно она, я не мог ошибиться, хотя было уже темно. Я сказал друзьям, что забыл бумажник в баре дабы оторваться от них и познакомиться с девушкой, увидев которую однажды и всего на пару минут я не мог выкинуть из головы полгода. За шесть месяцев я хорошо подумал, что скажу ей если встречу снова, но теория и практика не одно и тоже, и всё что я смог сказать, подойдя к ней было «у вас красивая собака, можно познакомиться?». На что она, рассмеявшись, ответила «конечно, это Мариус», в шутку представив свою собаку, исходя из моей глупой фразы. Мы поболтали и договорились встретиться на следующий день. Я был счастлив, это казалось сном ставшим явью, я никогда не испытывал таких эмоций и чувств раньше. Она была студенткой, изучала медицину. Мы гуляли с ней дни и ночи напролет, обошли весь Париж, она приезжала на каникулы ко мне в Англию. Это был удивительный год полный счастья, смеха и планов, пока её не нашли мертвой, – сказал Мэтью и улыбка исчезла с его лица, он стал мрачным и задумчивым. В эту минуту Саше захотелось обнять Мэтью, проявить эмоции, поддержать, утешить, прикоснуться своей ладонью к его руке, всё еще прислоненной к перилам, но она сдерживала этот порыв. Трогать руками незнакомца определенно правило дурного тона, как бы плохо ему не было и как бы не хотелось его поддержать, такие мысли вертелись в голове у девушки, и она предложила пройтись, ловко спрыгнув с перил мостовой. Мэтью пошел следом.
– Но что случилось? Она была молода, почему она скончалась? – эмоционально и неожиданно громко даже для самой себя спросила Саша, совершенно сбитая с толку.
– Смерть носила ненасильственный характер. Не было взлома, беспорядка, крови. В заключении было написано «причина смерти не установлена». Это просто случилось, резко и внезапно. Все оборвалось, совместные планы, её мечты, идеи, мысли, все исчезло, перестало существовать, и никто не знает почему. Эти мысли сводили меня с ума. Я штурмовал полицейский участок, я был уверен, что её убили, говорил полиции, что они должны присмотреться к её бывшему парню. Он донимал Шанталь звонками, когда мы начали с ней встречаться, угрожал ей. Но полиция отмела этот вариант, никаких улик, говорящих о его причастности к её смерти, не было. Она просто умерла. Но как в это поверить? Они даже подозревали меня, но у меня было надежное алиби, я был в Бирмингеме, когда всё случилось, чем бы это ни было. Если бы я был рядом, был с ней, возможно, ничего бы не случилось, и она до сих пор была бы жива, – сказал Мэтью, голосом полным печали и чувством вины, – так что, ничто не способно возродиться из того, что уже умерло. Смерть оставляет рану, пустоту и возрождает лишь боль, каждый раз, когда ты погружаешься в невыносимые воспоминания, – сказал Мэтью, переиначив пословицу на латыни сказанную Сашей в начале прогулки, – будет уместнее сказать
